Перед выходом в рейс
Шрифт:
Некоторое время оба молчали. Наконец Шеф тяжело повернулся:
— Здравствуй, сынок. Что случилось?
Все, хватит. Тянуть больше не нужно, если уж начинать разговор, то сейчас. И рубить сплеча. У Шефа наверняка с собой серьезный аргумент, заряженный «вальтер». У него только финка в рукаве. Но, кроме финки, есть козыри повыше — спрятанный «товар». И ясное понимание, что именно он сейчас должен сказать Шефу.
— Случилось то, что я хочу поговорить. Серьезно.
В
— Со мной?
— С вами.
— Понятно, — Шеф замолчал, разглядывая улицу. Спокоен. Или кажется, что спокоен? Шеф никогда не будет кричать. Не будет угрожать. Даже повышать голос не будет. Незаметно вынет «вальтер» и выстрелит в бок. Сейчас тоже выстрелит? Пожалуй, не выстрелит. Слишком людная улица. Да и не та ситуация. Главное, Шеф не знает, куда он отвез «товар».
— Хорошо, Леша, мы еще поговорим. Но сначала «товар». Где он? В багажнике? Что молчишь? Где «товар»?
— Шеф, товара пока не будет.
— Не понял. Что значит «не будет»?
— Не будет, пока мы не поговорим.
— Леша, ты что, шутишь?
— Не шучу.
— Вот как. Я вижу, ты все продумал.
— Продумал. Вы научили.
— Хорошо, давай говорить. Слушаю. Говори.
— Шеф. все эти три года я пахал на вас по-честному. Так ведь? Или не так?
— Это не разговор.
— Почему? Это разговор. Хоть один раз я вас предал? Подвел? А что я с этого имел?
— Как что? Бабки, которые я тебе давал. Ты что, их не считаешь?
— Не нужно. Шеф. Я не мальчик. Я все это терпел — до последнего. Пока не замочил Разина. Работа трудная. Убил человека, закопал в лесу. И что я за это получил? Пять бумаг в зубы? И гуляй?
— Если тебе нужно еще — получишь. Я когда-нибудь отказывал? Сколько тебе еще нужно? Штука? Полторы?
— Это не разговор. И не бабки.
— Не разговор? Тебе что же, уже полторы штуки не бабки?
— Не бабки. По сравнению с тем, что есть у вас.
— Как ты заговорил. Значит, тебе нужно столько, сколько у меня? Я правильно понял?
— Столько мне не нужно. Отдайте по справедливости.
— Разъясни, что ты считаешь справедливостью?
— По справедливости — расплатитесь рыжьем.
— Так, так, так. Золотишка захотелось. Куда оно тебе, Леш? Может, объяснишь?
— Это мое дело. Применение найду.
— И сколько ты хочешь?
— Много мне не надо. Кило.
Шеф протянул руку ко рту. Хороший признак, когда он начинает грызть ногти.
— Кило. Разговор действительно серьезный. Только одного я в толк не возьму — почему тебе весь мой «товар» не забрать? Там ведь даже больше?
— Мне
— Ну да. Все-таки, значит, я тебе помог.
— Шеф. Не будем качать права. Я тоже кое-что сделал.
— Ладно, Леш. Я правильно понимаю — я тебе кило рыжья, а ты мне «товар»?
— Да, Шеф. Если… Если это кило вы мне дадите, то если захотите, все снова останется, как было.
— Подробней не расшифруешь?
— Расшифрую. Собакой буду для вас. Все буду делать. Вы ж сами знаете — разлучаться нам с вами нельзя. Все-таки кругляшки я вам штампую, никто другой.
— Из чего ты их штампуешь, ты забыл?
— Не забыл. Но и я в этом деле не последняя пешка.
Шеф молчит. Он, Алексей, никогда не поймет, что скрывается за этим молчанием. Сколько ни вглядывайся, не поймет. Вот Шеф вздохнул:
— Ладно. Об этом еще поговорим. Хорошо, кило я тебе дам. Но пока у меня к тебе дело есть. Серьезное.
Кажется, Шеф не хитрит. А что, вполне может быть, у Шефа свои заботы.
— Слушаю, Шеф?
— В «Золотой рог» ты ведь ходишь?
— Вчера был пятый вечер. Торчу как проклятый.
— Мента, которого я тебе обрисовал, не было?
— Пока нет.
— Черт. Рано или поздно, он там должен появиться. Я их знаю. Сегодня пойдешь снова, хорошо?
— Хорошо, Шеф.
— Не бойся, ты для них в полной темноте. Никакой рисовки на тебя у них нет. Если только… С монетами ты не баловался? Скажи честно.
— Не волнуйтесь. С монетами чисто.
— Смотри, Леша. Лучше скажи сразу. Сгорим оба.
— Да нет. Шеф. Вы что? Кроме вас, никому я не давал эти монеты.
— Ладно, будем верить. Так вот, если мент этот в «Золотом роге» появится — поговори с бабой.
— Вы имеете в виду певицу?
— Ее, кого ж еще. Попроси по-дружески, пусть помолчит.
— Сделаем. Это раз плюнуть.
— Но волнует меня сейчас не она. Вера.
Алексей незаметно посмотрел на Шефа. Кажется, Шеф начинает играть в прятки.
— Вера? Но вы же сказали, что вы ее?.. Вчистую?
— Не хотел я панику поднимать. Хотел, но… не получилось.
— Вы серьезно?
— Зачем ты мне нужен обманывать тебя? Ушла она. Не должен был я тебе говорить, но скажу. Чтоб понял, что к чему. Недаром говорят, у баб чутье, как у собаки. Я ее повез подальше. Хотел, чтоб все чисто. Ну а она почувствовала. Стала дверь рвать, на ходу. Тут уж все ясно, упускать нельзя. Короче, пришлось стрелять в машине на полном ходу. Но задел только. Ну и вывалилась и ушла. Ночь была, я но кустам рванулся. Куда там. С концами.