Передряга
Шрифт:
— Страстфуйтье.
— Здравствуйте, — улыбнулась ему в ответ девушка. — Чем могу помочь?
— Долшны пыли прийти дфе шеншин. Мой кароший снакомый. Они ест?
— Две женщины?
— Си. Щас екать лифт. Я фидеть. Ние успеть докнат.
— Да. Они только что поднялись. Проживают в девятьсот сорок втором номере. По коридору направо.
— Грациес. — Тонколицый посмотрел в потолок, словно вспоминая, а затем, улыбнувшись ещё шире, радостно произнес по слогам: — Спа-си-по.
— Пожалуйста, — улыбнулась девушка.
Тонколицый прошел к нужному номеру, постучал. Из-за двери донеслось раскатистое, уверенное:
— Шо надо?
Створка приоткрылась. Тонколицый улыбнулся. Они самые, родимые, провинциальные покорительницы столицы. Здрась…
— Исфинитие. Я очипся.
— Да ничо. — Хозяйка номера с любопытством разглядывала гостя. Симпатичный. — Мир, дружба, а? — припомнила она интернациональный лексикон времён «холодной войны».
— Си. Мьир. Трюнша. Очипся. Исфинитие.
— Пока. Заходи, если шо.
— Грациес.
Тонколицый вернулся к столу коридорной, развел руками.
— Очипся. Это по-рюсски… Опостал. Ся.
— Обознался, — поправила девушка, улыбаясь.
Она с самого начала так и подумала. Что может быть общего у этого «фирмача» с двумя хабалками?
— Си.
Тонколицый вызвал лифт, повздыхал для виду. Когда двери открылись, вошел в кабину и нажал кнопку с цифрой «семь». Дальше придется спускаться по лестнице. Не стоит раньше времени светиться перед коридорной.
Шустрик подобрал ребят Киноактера у метро «Краснопресненская». Их оказалось семеро. Компанейские парни, общительные, но с легким налетом пренебрежительности, свойственной «профи». Они умели отнимать жизни, и эта «работа» не вызывала у них нравственных мучений. В плане убийства все семеро были на голову выше простых обывателей. Это давало им внутреннее право смотреть на рядовых граждан немного свысока. Приехали на двух машинах. Стояли поодаль, болтали. Рыхлый подошел к компании, остановился, поглядывая из-под бровей, позвал, ни к кому конкретно не обращаясь:
— Александр!
Один из парней обернулся, шагнул навстречу, но руки не протянул:
— Ты Шустрик?
— Для кого Шустрик, а для кого и Геннадий Ефимыч.
— Ну хорошо, Геннадий Ефимыч. Бабки с тобой?
— А ты работу сделал, что о бабках спрашиваешь?
Александр усмехнулся, прищурился:
— Деловой, да?
— Вроде тебя. — Рыхлому они не понравились. Слишком молоды, а значит — беспринципны. Он не любил беспринципных. — Так мы едем? Или ты целый день намерен болтать?
— Ладно, — согласился Александр, решив что-то для себя. — Показывай дорогу.
Вся компания расселась по машинам.
Андрей и Павел выбрались из служебной машины у площади Маяковского, остановились на пересечении Садового кольца и Тверской. Андрей, прищурившись, посмотрел на стены домов, спросил:
— Далеко?
— Нет. Всего квартал.
— В какую сторону?
— Налево. — Они зашагали к Белорусскому вокзалу. — Во-он, видишь на той стороне дом? Восьмиэтажка, вокруг окон копоть.
— Вижу, — ответил Андрей. — Сильно рвануло?
— Нормально. В квартире всегда сильно получается. Хорошо ещё, дом «сталинский». В современном, блочном, весь подъезд бы просел. А тут всего две квартиры.
Они перешли Тверскую по подземному переходу в двадцати метрах от нужного двора. У арки стоял милицейский пост. Два сержанта, видать, только что окончивших школу милиции.
— Привет, коллеги, — поздоровался Павел, демонстрируя удостоверение.
Сержанты уставились на него.
— Здравия желаю, товарищ старший лейтенант, — буркнул один.
— Как служба?
— А-а-а! — Один из постовых безнадежно махнул рукой.
— Что так?
Говоря, Павел разглядывал интересующие его окна. Ни одного стекла. Остаток обгоревшей занавески колышет ветер. Тряпки какие-то на деревьях болтаются.
— Фээсбэшники забодали уже, — с готовностью посетовал сержант. — Мотаются туда-сюда всё время.
— Пройти можно? — Андрей показал свои «корочки», кивнул в сторону подъезда.
— Да пройти-то можно. — Постовые почему-то переглянулись. — До подъезда.
— Почему до подъезда?
— А там «костюмы» дежурят. Дальше первого этажа никого без паспорта с пропиской не пускают.
— Вон что! — Павел вытянул губы трубочкой, покрутил ими вправо-влево, хмыкнул. — А в чем дело, не сказали?
— Не. Приехал какой-то полковник из управления, — поделился постовой, — сказал, что имеется распоряжение министра. Дело передается в ведение «конторы».
— Интере-есно, интересно. Вы давно здесь стоите?
— Со вчера. В девять сменят.
— Скорей бы, — вздохнул второй. — Опухли уже.
— А кто первым на место происшествия вчера прибыл, не в курсе случайно?
— Почему не в курсе? В курсе. Сначала наряд ППС приехал, потом ребята из отделения примчались. «Скорые», «пожарки», саперы. А уж минут через двадцать только спецы из Антитеррористического центра подкатили. Ну тут и началось. Опера «конторские», чины всякие. Наших сразу в оцепление поставили и больше в квартиру, — ну ту, где взрыв был, — не пускали.
— А пистолет на лестнице кто нашел?
— Наши нашли, из патруля. И сразу отправили на экспертизу.