Передряга
Шрифт:
— Говорили вроде бы, что это саперы расстарались?
— Ну да, — вдруг зло оскалился один из сержантов, — они скажут. Их послушать, так выйдет, что только «костюмы» да саперы работали, а наши хреном груши околачивали.
— А больше ничего не находили? Вещдоки какие-нибудь, оружие?
— Бумажки еще какие-то нашли, — озадачился сержант.
— Что за бумажки?
— Кто их знает. То ли акции, то ли облигации какие. «Мавродики» или ещё чего. Мы не в курсе, не видели. Да вы, товарищ старший лейтенант, с ребятами из ППС поговорите. Они точно
Павел записал в блокноте номер машины и фамилии патрульных, первыми прибывших на место происшествия, поблагодарил постовых, прежде чем уйти, еще раз кивнул в сторону подъезда:
— Так что, не войти?
— Не войти, — ответил сержант.
— Ну ладно. Спасибо за информацию.
— Не за что, — ответили постовые хором.
Андрей и Павел уже отошли от дома метров на тридцать, когда их догнал парень в строгом костюме. По виду — типичный «конторский» служащий. Впечатление не было ошибочным. Согласно служебному удостоверению, парень гордо носил звание капитана Федеральной службы безопасности. Вкупе со звучной фамилией Иванов звание производило впечатление.
— Предъявите ваши документы, граждане, — потребовал «капитан Иванов».
— А волшебное слово? — игриво поинтересовался Павел.
Иванов оглянулся через плечо, прошипел, понижая голос:
— Я те, блин, щас устрою волшебное слово. Документы, быстро, кому сказали?
— Знаешь, капитан, не был бы ты при исполнении… — душевно начал Павел, но Андрей предостерегающе поднял руку.
Он заметил в глазах капитана недобрый огонек. Да и движение руки к лацкану тщательно отутюженного пиджака от него не укрылось.
— Спокойно, капитан. Спокойно. Паша, покажи ему «корочки».
— Ты тоже, — с откровенным вызовом сказал капитан.
— Среди «костюмов» вежливость больше не пользуется популярностью, да?
Павел продолжал улыбаться, но уже без тени веселья. Достав документы, он продемонстрировал их фээсбэшнику. Тот переписал место работы, фамилии, звания и только после этого вернул «корочки» владельцам.
— Цель визита?
— А мы к вам, собственно, не собирались, — серьёзно ответил Павел.
— Зачем приходили, о чем расспрашивали постовых? — с ледяной ненавистью повторил капитан.
— Послушайте… — начал Андрей, но тот перебил:
— Сейчас говорю я, капитан. Зачем приходили на место происшествия? О чем расспрашивали постовых?
— Видите ли, на пистолете, найденном вчера на месте происшествия, отпечатки пальцев человека, проходящего по уголовному делу, которым занимаемся мы с лейтенантом. — Андрей постарался сохранить на лице дружеское выражение. — Насколько я понимаю, методы оперативной работы у всех одинаковы. Вместе делаем одно дело.
— Значит, так, капитан, — произнёс фээсбэшник. — Никакого дела больше нет. Вы ничего не ведёте. Все материалы, так или иначе относящиеся ко вчерашнему происшествию, переданы в наше ведомство. Вместе с подозреваемым, которым вы так интересуетесь. Это ясно?
— Почему?
— Не задавайте лишних вопросов, капитан. Спокойнее будете спать. Всего доброго.
Последняя фраза далась ему с явным трудом. Парень повернулся и зашагал прочь. Проходя под аркой, он остановился и категоричным тоном, с отчетливыми нотками брезгливости, приказал сержантам:
— Если не хотите неприятностей, никаких разговоров, касающихся вчерашнего взрыва. Ни с кем. Понятно?
— Так точно, — с не меньшей ненавистью ответили те.
— Если еще кто-нибудь станет интересоваться — отправлять к нам. Вздумаете болтать — пойдете под статью о разглашении оперативной инормации.
Не говоря больше ни слова, он направился к подъезду, на ходу вынимая из кармана пиджака мобильный телефон. Такими телефонами были оснащены все группы, причастные к сегодняшней операции.
Противно заверещал зуммер селектора. Полковник отложил листы, поиграл секунду бровями, стараясь унять резь в глазах, — уже сутки на ногах, без сна, без отдыха, — вдавил клавишу.
— Да?
— Товарищ полковник, к вам Коновалов.
— Пусть заходит.
Коновалов оказался невысоким юрким мужчиной лет сорока, похожим на мышь-альбиноса. Он проскользнул в дверь, остановился у порога.
— Что у тебя? — хмуро поинтересовался полковник.
— Товарищ полковник, звонил один из моих ребят.
— Нашли что-нибудь?
— Пока нет, но, похоже, у нас возникла проблема.
— Ну так реши проблему! — вдруг рявкнул Маков. — Я, что ли, ее решать должен? Вот наградил Господь Бог помощничками. Ничего сами сделать не могут. Ты мне не о проблемах, а о результатах докладывай. Лезешь, понимаешь, со всякой ерундой.
— Я просто подумал…
— Подумал он. Думальщик, етить твою мать! Ну давай, что там у тебя?
— Только что у взорванного дома объявились двое оперов эмвэдэшных. Задавали вопросы. В частности, интересовались насчет сертификатов.
— Кто такие?
— Обычные оперативники. Я зафиксировал данные.
— Ну и что ты от меня-то хочешь?
— Понимаете, я подумал, вдруг они как-то причастны к делу?
— Отправь за ними «наружку». Если выяснится, что причастны, — поступай согласно полученным инструкциям. А непричастны, так пусть гуляют.
— Но… они задают вопросы. Боюсь, как бы не просочилась какая информация. Вы ведь сами говорили, что…
Полковник скривился.
— Я помню, что говорил. А вот ты, похоже, забываешь. Может, тебя пора на пенсию отправлять, а? Если ты даже с двумя ментами сам разобраться не можешь.
От начальственного окрика Коновалов невольно прогнулся в пояснице.
— Всё ясно, товарищ полковник. Понял.
— А понял, так выполняй. И учти, майор, если хоть крупица информации просочится в печать, я лично с тебя шкуру спущу. Понял?
— Так точно, товарищ полковник. Ясно.
— Иди. — Когда за подчиненным закрылась дверь, полковник скривился и пробормотал озлобленно: — Служака, мля. Сам шаг ступить боится.