Перегрузка
Шрифт:
— Мысль о кастрации любого самца угнетает меня, — сказал Ним.
Он прилетел сюда рано утром для того, чтобы обсудить с Полом Йелом вопрос о влиянии электроэнергии на сельское хозяйство. Фермеры Калифорнии были важными потребителями электроэнергии; сельское хозяйство и связанная с ним индустрия потребляли десятую часть электроэнергии, производимой “ГСП энд Л”. Без электроэнергии фермерство — важнейшая отрасль штата — не смогло бы существовать.
Бывший судья Верховного суда должен был присутствовать сегодня как представитель “ГСП энд Л” на региональных слушаниях по проекту “Тунипа”. На заседания
Все еще наблюдая за действиями людей под помостом, Йел обратился к Ниму:
— Я понимаю сожаления по поводу уничтожения мужского начала, пусть даже у животных. Жалко, с одной стороны, и в то же время необходимо. Фермер даже не задумывается об этих вещах.
— А вам нравится быть одним из них?
— Фермером наполовину? Я даже не знаю. — Старик нахмурился. — В основном я занимаюсь бухгалтерией, просматриваю балансовые отчеты, пытаясь понять, почему та или другая операция нашего семейного фонда не приносит прибыль.
— Но то, что мы наблюдаем, по-видимому, будет эффективным, — сказал Ним.
— Эффективно, но чертовски дорого.
Они наблюдали за холощением шестимесячных бычков, переведенных со скотных дворов на пастбище для нагула веса и последующей продажи на рынке.
Пятеро ковбоев, мужчин среднего возраста, одетые в грубую хлопчатобумажную одежду, были заняты своим делом.
Весь процесс начинался с загона полдюжины бычков в специальное огороженное пространство круглой формы. Далее животных направляли, подгоняя их электрострекалами, в узкий коридор с высокими цементными стенами, открытый с торца. Каждое животное обильно поливалось специальным раствором для уничтожения личинок жуков и насекомых.
Коридор вел — с ужасной неизбежностью, как подумал Ним, — в гидравлическую металлическую клетку. Попадавший туда бычок оказывался стиснутым по бокам, его голова высовывалась наружу, а тело приподнималось над землей. Испуганное животное мычало.
Для начала здесь бычку в каждое ухо шприцем впрыскивалось специальное масло для устранения клещей. Особый раствор также впрыскивался в рот ревущему животному. После этого острые рога отрезали мощные ножницы, оставляя кровоточащие срезы. Даже до помоста доносился тошнотворный запах жженой шерсти и горелого мяса, когда раскаленное докрасна электрическое клеймо прижималось к боку животного.
Затем — нажатие рычага, свист воздуха, и клетка с животным под воздействием гидравлики поворачивалась на девяносто градусов, набок. В днище клетки, ставшем теперь ее стенкой, виднелась небольшая дверь. Ковбой открывал ее, доставал баллончик с антиинфекционным аэрозолем и опрыскивал жидкостью гениталии бычка. Затем откладывал баллончик и вынимал нож. Сделав надрез на мошонке, он нащупывал яички, вытягивал их и, обрезав, бросал в находившийся рядом контейнер. Обработкой кровоточащей зияющей раны тем же аэрозолем вся операция и заканчивалась.
Кастрированный бычок, лишенный теперь
Гидравлическая клетка возвращалась в прежнее положение, открывалась, и все еще ревущее животное выбегало в следующий загон.
Вся процедура от начала до конца занимала менее четырех минут.
— Сегодня все происходит быстрее и проще, чем обычно, — сказал Йел. — Когда был жив мой дедушка, и даже совсем недавно, бычков отлавливали с помощью лассо и связывали перед тем, как сделать то, что ты видел. Теперь ковбои редко ездят на лошадях, некоторые из них даже не умеют.
— Сейчас это обходится дешевле? — спросил Ним.
— Должно было обходиться дешевле, но на самом деле нет. Происходит инфляционный рост затрат — труда, материалов, корма, электричества, особенно электричества. Эта операция сильно зависит от него. Мы используем также электроэнергию для смешивания кормов для сорока тысяч бычков. А знаешь ли ты, что загоны всю ночь освещаются?
— Как я понимаю, для того, чтобы бычки видели корм.
— Верно. Они мало спят, едят много и быстро набирают в весе. Но наши счета за электроэнергию просто астрономические.
Ним пробормотал:
— Кажется, я уже слышал эту песенку раньше.
Йел рассмеялся.
— Наверно, я напоминаю тебе покупателя, страдающего болями в животе, не так ли? Да, сегодня именно так. Я попросил своего менеджера Яна Норриса сократить издержки, экономить, исследовать потери, в общем, удержать траты на прежнем уровне. Мы должны это сделать.
В это утро Ним встретился накоротке с Норрисом — суровым, хмурым человеком далеко за пятьдесят. У него была контора в городе, и он управлял, помимо фонда семьи Йел, также и имуществом других клиентов. Ниму показалось, что Норрис чувствовал бы себя спокойнее, если бы Пол Шерман Йел и сейчас находился в Вашингтоне и не вмешивался в дела фонда.
— Чего бы я хотел, так это распродать имущество и кое-что другое, оставшееся от дела, — сказал Йел. — Но сейчас плохие времена.
Беседуя с Йелом, Ним продолжал наблюдать за тем, что творилось внизу.
— Последний бычок и еще один, перед ним, не были кастрированы. Почему? — вдруг спросил он.
Один из ковбоев, находившихся поблизости, повернулся, услышав вопрос. На смуглом лице мексиканца застыла усмешка. Судья Йел также улыбался.
— Ним, мой мальчик, — проговорил старик доверительно. Он наклонился к Ниму. — Мне следует тебе кое-что сказать. Эти два последних бычка — девочки.
Они обедали в Виндзорской комнате отеля “Хилтон” в городе Фресно. Во время еды Ним продолжил свой инструктаж. Это было нетрудным делом, так как Йел с ходу запоминал факты и цифры. Лишь иногда он отрывистым тоном просил повторить что-либо, и его острые вопросы свидетельствовали о быстроте ума и способности восприятия картины в целом. Ним пожелал, чтобы к своим восьмидесяти годам он обладал такими же умственными способностями.
В основном их разговор касался проблемы воды. Девяносто процентов электроэнергии, потребляемой фермерами в цветущей долине Сэн-Джоакин, как сообщил Ним, тратилось на перекачивание воды из колодцев для ирригации. Таким образом, перебои с электроэнергией могли быть гибельными.