Перелетная птица
Шрифт:
Тем временем самолёт развернулся и снова спикировал вниз. Контейнер не попал в макет грузовика, так как никто туда и не целился, а лег не далее десяти метров от него, что и требовалось.
— Можно считать, что грузовик получил газойль и масло, и теперь способен продолжить движение. — снова сказал генерал.
После посадки лётчики удостоились заслуженной доли восхищения и рукопожатий. Потом к Александру подошли те самые гвардейцы, и старший из них заговорил:
— Мистер Павич, разрешите представиться, князь Иван Константинович Романов и мой брат Игорь Константинович. Мы много наслышаны о ваших изобретениях, и хотели бы ознакомиться с аэропланами, созданными вами. Знающие люди отзываются о них в самых превосходных степенях.
— Милости прошу, ваши императорские высочества! — только и осталось ответить Александру.
Глава 11
Планы и снова планы
Большой дом на берегу чистого лесного озера, на открытой веранде сидят трое: Александр, председатель совета директоров «Полярной Звезды» Илья Климентович Полосатиков и важный чиновник Министерства торговли и промышленности Карл Антонович Шварцшильд.
— Так зачем мы собрались в такой тайне? — начал серьёзный разговор Шварцшильд, отставляя опустевшую кофейную чашку.
— Вопрос, который я хочу поднять, не подлежит и малейшей огласке. Во-первых, я не жажду приобрести славу блаженного провидца. Во-вторых, потому что мы можем не получить тех доходов, на которые при правильной постановке дела я рассчитываю.
— Интригующее начало. — усмехнулся Полосатиков — Но у вас, Александр Вениаминович, все начинания эдакие… Загадочные. Извините, что прервал, мы слушаем вас.
— Прямых доказательств тому, что я сейчас скажу у меня нет, но я тщательно сопоставил факты и на их основе составил картину, и картина эта выглядит весьма безрадостно. Итак: Не позднее начала августа-середины сентября четырнадцатого года, в Европе начнётся грандиозная война. По одну сторону фронта будут Россия, Англия и Франция, а также примкнувшие к ней сателлиты. По другую — Германия, Австро-Венгрия и Турция. Настало время массовых армий, на фронт погонят миллионы мужчин, все усилия будут направлены на обеспечение военного производства, а на удовлетворение элементарных человеческих потребностей уже не будет оставаться сил и средств. Во всех воюющих странах и даже в странах, не затронутых войной, начнутся перебои с продовольствием, возникнут трудности… Да практически со всем.
— Гм… Если задуматься — проговорил Шварцшильд — ваш прогноз, Александр Вениаминович, не такой уж и невероятный. Я бы даже сказал, очевидный, хотя и не для каждого. Обыватель мало знает, а мы, люди имеющие доступ к конфиденциальным сведениям высшего порядка, видим, как возрастает международная напряжённость. Более того, я не раз имел беседы с Петром Николаевичем Дурново, который высказывает сходные опасения, правда, не столь чёткие и, конечно, без точных сроков.
— Со своей стороны скажу, что нечто этакое, но пока неопределённое, витает и в нашем кругу, сообществе промышленников средней руки. — добавил Полосатиков — Однако продолжайте, Александр Вениаминович.
— В сущности, ничего сложного я вам, господа, не скажу. Вся суть моего предложения заключается в одном слове: «запасы». Во-первых, мы должны скупать в САСШ и других странах свинец, медь, цинк, алюминий и другие металлы, которые с началом войны подорожают сначала в два-три раза, а потом и на порядок. Во-вторых, следует закупать комплекты электростанций и все доступные электродвигатели, а также кабельную продукцию.
— Разумно. — заметил Полосатиков.
— Но это, так сказать, направления, лежащие на поверхности. Посмотрим на второй слой. К величайшему сожалению, я вижу, что наши, с позволения сказать, друзья, ведут дела таким образом, что сталелитейная промышленность России находится если не в упадке, то в тяжёлом положении. Сталь в нашей стране стоит вдвое дороже, чем в других странах, что резко сокращает уже наши с вами возможности. Вы согласны?
Собеседники молча кивнули.
— Мои друзья из Горного института дали мне координаты нескольких месторождений, как то: железа, алюминия, меди, цинка, а также огнеупорных глин и других нерудных ископаемых.
— Алюминий как будто выплавляют из глины? — задумчиво спросил Полосатиков.
— В какой-то мере. Вернее из глинозёма и бокситов. Однако вернёмся к стали. Мне подсказали, где вблизи друг от друга расположены месторождения отличного угля и железной руды.
— Многие дорого бы дали за такие сведения. — уронил Шварцшильд.
— Мне они обошлись тоже недёшево. — усмехнулся Александр и продолжил — Сталь мы можем пустить на прокат, в частности, листовой, которого нам уже сейчас остро не хватает. Мы просто обязаны научиться тянуть проволоку и вить из неё тросы. А ещё, если вы согласитесь со мной, нам понадобится прорва лужёной жести для консервных заводов.
— Любопытный оборот.
— Война потребует гигантского количества продовольствия, господа. У нас есть отличный шанс запасти это продовольствие для нашей армии, и при этом заработать. Вы готовы слушать?
— Говорите же!
— в Кургане, Кустанае, Семипалатинске, Барнауле, Чите, Хакассии, Бурятии и самой Монголии мы должны построить огромные склады-холодильники и по осени под завязку набить их мороженым мясом — говядиной, бараниной, свининой, а может и дичиной. Это мясо будут перерабатывать консервные заводы, выделывающие мясные консервы. Жестянки отлично хранятся, а наиболее востребованы будут упаковки от полуфунта до двух. Там же мы можем делать каши, щи и другие консервы. Запустим производство сушеных смесей из мяса, круп и овощей, пригодных для быстрого приготовления супов и каш. А в южных районах Европейской России следует наладить производство чисто овощных и овоще-крупяных консервов.
Кстати мы можем построить кожевенные заводы, использующие шкуры заготовленные на мясокомбинатах.
— Вы нарисовали грандиозный план, Александр Вениаминович, и что удивительно, выглядит он вполне реалистично.
— Если позволите, добавлю последний штрих: я уже встречал дешёвые и удивительно выносливые трактора с нефтяными двигателями. Считаю, что мы можем запустить их в производство и оснащать этими машинами собственные латифундии, которые следует создать в Приуралье, Южной Сибири и Семиречье. Свободной земли в тех краях ещё немало и она там дешёвая, а казаков или местных башибузуков, если они вздумают шалить, мы окоротим. Кстати, продукцию с полей и животноводческих ферм мы будем пускать в переработку на консервных заводах.
Помолчали, обдумывая сказанное, и наконец, Шварцшильд взял слово:
— Александр Вениаминович, ваш план чрезвычайно хорош и выгоды из него проистекают необычайно великие, причём не столько для нас, сколько для России. Я дополню, если позволите. Мы можем закупить в Канаде, САСШ, Австралии и Аргентине хлеб, и поместить его в быстросборных хранилищах где-то вблизи Архангельска.
— Отличная мысль. — оживился Полосатиков — В тех местах имеются узкие и чрезвычайно глубокие овраги, так что останется только облагородить стенки, устроить крышу, поставить ворота и обеспечить защиту от возможного подтопления. Год оно в холоде пролежит, потом перебросим вглубь страны, в оборудованные зернохранилища.