Перелетная птица
Шрифт:
— Напротив, Николай Николаевич! Правда нам придётся лететь на на этом, а на двухместном аэроплане. Впрочем, у него более объёмистые баки, чем у одноместного. В этом случае мои доводы будут намного убедительнее. Однако Егору Егоровичу следует переодеться в соответствующий костюм.
Александр тут же дал указание одному из механиков помочь офицеру, а пока те отсутствовали, перезнакомился со спутниками Юденича и получил от него письмо в опечатанном конверте.
— Обратите внимание, господа: я помещаю конверт в этот контейнер. — он продемонстрировал металлический цилиндр, с привязанной метровой алой лентой — Его сразу увидят и легко найдут на земле. Но если есть ваше желание, мы можем совершить посадку в самом Выборге, правда, там нет подготовленного поля, а посадка на обычную дорогу несёт некоторый риск.
— Нет-нет, достаточно простого полёта. — заверил генерал — А вот и Егор Егорович!
Двухместный «Павич-2» выкатили из ангара и Александр с Горениным пошли к самолёту. Капитан был слегка возбуждён в предвкушении полёта и с большим
— Первое и главное, Егор Егорович. Современная авиационная техника крайне несовершенна, и может произойти любая поломка. Из этого следует, что вам надлежит вести себя спокойно и хладнокровно. Вы обязаны выполнять все мои распоряжения, даже если они покажутся вам странными или опасными. Это я говорю о моих возможных командах в аварийных ситуациях. Второе: мотор и винт во время полёта сильно шумят, поэтому общаться мы сможем при помощи слуховой трубы, вот она.
— Я видел такую трубу на военном корабле! — обрадовался капитан.
— Отлично! Пользоваться ею нужно точно так же: вытаскиваете пробку, что вызывает свист на другом конце и говорите. Чтобы слушать ответ, следует приложить ухо к горловине трубы. Не забудьте после разговора вернуть пробку на место.
Александр занял своё место, запустил мотор и двинулся к месту, откуда можно начинать взлёт. Механики заранее поехали на велосипедах и встали в нескольких местах вдоль взлётки, чтобы никакой балбес не сунулся на полосу прямо под колёса самолёта, или того хуже — под его винт. Практически все, кто сейчас находился на аэродроме, бросили дела и наблюдали за их стартом, а Александр не разочаровал зрителей: короткий энергичный разгон, и самолёт круто пошел вверх. Спиралью, не удаляясь от поля, он стал подниматься над землёй пока не достиг высоты около двух километров. Только тут он повернул на северо-запад и направился в сторону Выборга.
Час неторопливого полёта и вот внизу показался Выборгский залив, а вот и сам город поплыл под крыльями. Замок Александр увидел издалека, приблизился и сделал круг над ним. Когда во дворе засуетились люди, он размотал ленту на контейнере и бросил его, стараясь не попасть в крышу. Сверху было видно, что солдат поднял контейнер и немедленно понес его внутрь замка. Свистнуло переговорное устройство. Александр вынул пробку и наклонился к трубе:
— Письмо понесли коменданту! — послышалось оттуда.
Обратный путь показался короче: так всегда бывает, когда видишь приметы и знаки, замеченные тобой по дороге туда. Приземление вышло на загляденье: гладкое, без подскоков и даже без особенной тряски. Александр отстегнул привязные ремни на капитане, тот спустился к генералу и хотел было доложить о полёте, но Юденич перебил:
— Комендант Выборга мне уже телеграфировал. Лучше скажите, Егор Егорович, каковы ваши впечатления о полёте? Кстати, мне сообщили, что вами побит рекорд высоты. Две версты это… значительно.
— Ваше превосходительство, у меня от восторга просто нет слов! Взлетели легко, сам путь оказался нетрудным и прямым, ведь мы летели над заливом, держа в пределах видимости береговую полосу. Видели вблизи Кронштадт, впрочем, в черту острова мы не залетали. Смею заметить, что портовые, складские и оборонительные сооружения сверху видны необычайно чётко и наглядно.
— Вот как? Значит и вы в этом убедились.
— Так точно, Ваше превосходительство. Также убедился в возможности атаковать неприятеля сверху, и мне представляется, что надёжной защиты от таких атак ещё долго не придумают. К тому же, если воздушные удары проводить массированно по времени и месту, можно добиться весьма многообещающих результатов.
— Ну что же, Егор Егорович, вам и карты в руки: напишите развёрнутый доклад на моё имя, а детали, связанные с авиацией, обсудите с господином Павичем. — Юденич повернулся — Александр Вениаминович, вы не откажете проконсультировать господина капитана?
Новость о посещении «своего» ангара с самолётами важным армейским генералом, мигом достигла ушей руководства «Полярной звезды» и каждый из них, независимо от остальных, решил узнать всё на месте. Примчался даже неизвестный до сих пор Сергей Прокофьевич Деревицкий из Министерства торговли и промышленности, креатура господина Шварцшильда. Александр, конечно же, не пылал к молодому и подтянутому чиновнику душевной страстью, но про себя отметил, что со временем тот станет весьма значительной фигурой. Это значит, придётся понемногу наводить мосты, устанавливать личный контакт, а там уже как карта ляжет.
Когда присутствующие расселись на плетёных стульях в тени большого навеса, поднялся председатель совета директоров «Полярной звезды», Илья Климентович Полосатиков. Он внимательно оглядел присутствующих, огладил роскошные усы, сделал глоток из запотевшего бокала и заговорил:
— Собрание у нас случилось внезапно, но это, может быть, и к лучшему. Итак, к делу. Визит такого важного лица как командующий Казанским Военным округом генерал-майор Юденич, не может быть случайностью. Обставлено данное посещение было довольно тщательно, я бы сказал, замаскировано под досужее любопытство: сначала генерал обошел все наличествующие аэропланы, что готовились к выступлениям но ни у одного из них не задержался и трёх минут. Зато у нашего ангара он со свитой провёл всё оставшееся время, не менее трёх часов. За этот срок офицеры, особо отмечу, все, как один, имеющие великолепную инженерную подготовку, осмотрели здесь каждую мелочь, постарались вникнуть в детали как устройства механизмов так и организации дела, подвергли опросу всех служащих от ученика механика до инженера Крашенинникова. Последний, понимая суть и значение визита, дал особенное указание каждому подчиненному как можно подробнее освещать круг своих трудов. Полагаю, что господин инженер поступил весьма дальновидно, а свита командующего оценила его политес. Я к тому веду речь, что, судя по всему, комиссия военного ведомства рассматривает наши аэропланы в качестве фаворитов. И здесь я ощущаю лёгкую тревогу: способны ли мы будем выделать и поставить заказчику нужное количество аппаратов? Александр Вениаминович, окажите любезность, изложите свои соображения.
Александр встал, вышел вперёд:
— Уважаемые коллеги и соратники! Я полностью согласен с мнением Ильи Клементовича: посещение генерала Николая Николаевича Юденича было отнюдь не случайным. Я лично наблюдал, как он и его свита осмотрели аппараты наших, так сказать конкурентов, и подошли к нам в последнюю очередь, хотя могли сделать это и раньше. У капитана Горенина при себе оказался планшет с картой именно выборгского направления. Были и другие детали, но дело ясно и так. Теперь по сути вопроса Ильи Клементовича: ещё до отъезда из Англии я заказал три деревообрабатывающих завода, предназначенных для производства авиационной фанеры из сосны, берёзы и осины, а также деревянных деталей и пиломатериалов для строительства самолётов. Оборудование очень сложное и дорогое, поэтому мной были наняты специалисты для работы с варочными котлами, сушильными камерами, станками для нарезки шпона, прессами. Повторяю: оборудование очень сложное. Но я со всеми мастерами заключил соглашения, включающими обучение русского персонала, причём с драконовскими санкциями за небрежение в этом вопросе. Отмечу лишь, что подобный подход в обычае европейских предпринимателей. Следующий момент — производство алюминия. Сразу по приезду в Петербург я заключил соглашение с Горным институтом, и по моим сведениям неподалёку от Тихвина ведутся изыскательские работы на расположенном там месторождении бокситов. Там же подбирают место для строительства электростанции, работающей на торфе. Котлы, турбины и генераторы для электростанции строятся в Германии и планируются к доставке до конца текущего года. Электроэнергия со станции нужна для завода по выплавке алюминия, оборудование для которого будет поставлено частично из Франции, частично из Британии, частично из Североамериканских штатов. Далее: химический факультет Технологического института получил от меня заказ на разработку алюминиевых сплавов повышенной прочности. Чрезвычайно важным является вопрос о производстве приборов для автомобильной и авиационной техники. Мы договорились с господином Ахматовым, — Александр кивнул одному из присутствующих, а тот поднялся и поклонился собранию — что на его заводе начнут делать приборы, а именно: спидометры, тахометры, указателей уровня топлива и масла, давления в воздушных магистралях и напряжения в электрических цепях. Кроме того, к выпуску готовятся авиагоризонт, указатель угла атаки и указатель воздушной скорости на основе трубки Пито. Под изготовление этих приборов уже выделен большой цех, но господин Ахматов считает, что не за горами строительство отдельного приборостроительного завода и конструкторского бюро при нём. Да, господа, да! Спрос ожидается колоссальный. Теперь об особенных, не побоюсь этого слова, выдающихся наших достижениях, значительно превышающих мировой уровень. Мистер Пикстон, приехавший со мной из Англии, создал девятицилиндровый мотор воздушного охлаждения в девяносто лошадиных сил. Пока построено три авиадвигателя, все они установлены на аэропланы и работают без нареканий. Мистер Пикстон в настоящее время налаживает производство своих моторов в Ярославле. Он пылает энтузиазмом и клятвенно заверяет, что к февралю будущего года запустит в серию следующий двигатель мощностью в сто пятьдесят лошадиных сил. Сообщаю также, что я свёл знакомство с профессором Жуковским, и он любезно согласился рассчитать для нас параметры стального, а впоследствии из алюминиевого сплава воздушного винта, а также кинематическую схему устройства, позволяющего поворачивать лопасти на выгодный в каждом конкретном случае угол. Обращаю ваше внимание на тот факт, что продажа относительно недорогих, простых в эксплуатации и долговечных винтов представляется очень перспективным и доходным делом. Вы понимаете, винты нужны всем авиаторам, а их во всех странах становится всё больше. И последнее, но никак не менее значимое сообщение: в Тверской химической лаборатории при заводе «Полярной звезды» начаты исследования по синтезу нужных для авиационной промышленности смол. Я передал химикам кое-какие сведения о перспективных веществах, так что работу им начинать отнюдь не с нуля.
Совещание закончилось на оптимистической ноте: все направления деятельности «Полярной звезды» демонстрировали устойчивый рост: холодильная техника промышленного и полупромышленного назначения разлеталась как горячие пирожки, причём покупатели были не только из России, но и из Европы: очень большой интерес проявили предприниматели из Германии и Австро-Венгрии. Неожиданно пришлось создавать в Петербурге и Николаеве заводы по переоборудованию морских судов в рефрижераторы: таков был вал обращений судовладельцев, увидевших, что русское оборудование такое же по качеству, как и английское, при заметно более низкой стоимости.