Чтение онлайн

на главную

Жанры

Шрифт:

Они увидели, услышали — и жена сказала:

— Стейнбек в полном восторге.

Даже ее скепсис вынужден был отступить.

А голова его и мудрый собачий взгляд продолжали тяжело покоиться на отполированной годами палке. Взгляд оживился, пожалуй, только в «живом уголке». Хотя писателя, согласно сообщению его жены, шокировало слово «уголок», относящееся к погруженному в зелень пространству, где вольно насвистывали, летали и бегали, прыгали и ползали разноперые, разноцветные, разноголосые «представители животного мира», как выразился экскурсовод.

— Джон Стейнбек любит животных? — традиционно

поинтересовался экскурсовод.

— Больше всех он любит своего сына. А сын больше всего любит животных! — уже от самой себя оповестила жена.

И тут, помню, писатель оторвался от палки и с внезапной заинтересованностью спросил меня:

— У вас есть какая-нибудь «обобщающая» строка о любви? Такая должна быть у каждого писателя.

Почему-то этот вопрос возник в живом уголке. Слово «обобщающая» Стейнбек тоном своим заключил в кавычки.

— «Всякая любовь хороша уже тем, что она непременно проходит…» — процитировал я своего персонажа, тоном подчеркнув ироничность фразы.

Стейнбек, еще резче оторвавшись от палки и зажав ее между коленями, захлопал:

— Точное наблюдение! Но это не касается любви к детям. И я вспомнил, что о посещении Дворца школьников, то есть о встрече с детьми, он попросил сам.

Жене цитата из моей повести понравилась несколько меньше или даже вовсе пришлась не по вкусу — и я понял: она хочет, чтобы писатель Стейнбек любил ее вечно. Но она тут же, не без еле заметного упрека, вновь поведала нам, как Джон Стейнбек более всего привязан к своему сыну. Именно к «своему», а не к «нашему». Я даже заподозрил, что это сын от другого брака. Но не исключено, что я заблуждался…

А вскоре Стейнбек был объявлен идеологическим недругом. Началась война во Вьетнаме… Столкнулись не только Юг и Север загадочной азиатской страны, но и две сверхдержавы. Джон Стейнбек, воспряв, капитально оторвавшись от набалдашника своей палки, уже не устами жены, а собственным голосом и собственным пером поддержал ту супердержаву, гражданином которой он был. И как бы одобрил участие ее войск в битве на столь далеких от США территориях. Сын его —

124

тот самый «самый любимый» — был призван в армию и отправлен на фронт. Стейнбек тоже полетел туда, вслед за сыном, чтобы ободрить его и американских солдат. Ободрил… Но это не спасло сына. Стейнбек пережил его не намного. А точнее, не пережил…

ПОД КЛИЧКОЙ «ЧАН КАЙШИ»

Из блокнота

Говорят, один из вернейших признаков склероза — детально помнить то, что было в далеком детстве, и не помнить того, что было вчера.

Не думаю, однако, что мое воспоминание о первой встрече с кинозвездой тридцатых годов Зоей Федоровой — примета склеротических изменений. Хоть мне тогда было лет десять, не более, а память тем не менее сберегла то короткое видение ультразнаменитости во всех подробностях и деталях… Скорей всего, это результат не склероза, а поразительной в ту пору популярности киноактрисы. Их, достигших на экранах звездных высот, у нас было всего-то три: Любовь Орлова, Ладынина и Федорова. Первая являла собой, как западные примы, талант синтетический: играла, пела, танцевала, плясала, умела с безупречным американским акцентом говорить по-русски в картине «Цирк»… И вообще владела всем, чем должна владеть на экране чаровница, покорительница, мечта миллионов. Вторая овладела искусством достоверно

изображать недостоверное, искусно преподносить нищенскую долю русских крестьянок того времени как зажиточную, ослепительно счастливую и тоже погруженную в песенно-плясовую стихию. А третья — Зоя Федорова — была актрисой более реалистического направления: ее городские труженицы и «подруги» не ликовали и редко кидались в пляс, а жили своими повседневными надеждами и конфликтами. Исключением была лишь триумфальная история «Музыкальной истории»…

В тот памятный для моего детства вечер Зоя была космически далека от заводского и фабричного труда, от опасных фронтовых буден. Но чем дальше «звезды» от обычного земного бытия, тем более они потрясают поклонников и поклонниц.

Люди тогда одевались невзрачно, были не очень сыты и крайне непритязательны, но роскошное, ослепляющее явление звезды никого не раздражало, ни у кого не вызывало зависти. Она вышла из кинотеатра «Художественный», что на Арбатской площади, в полураспахнутой норковой шубке. Просвет

125

между голубоватыми «полами» шубы обнаруживал сверкавшие и переливавшиеся под светом фонарей и прожекторами кинохроники драгоценности, не достижимые ни для кого из зрителей в неоглядно-восторженной толпе, что вывалила на площадь после премьеры «Музыкальной истории».

Зрители были в состоянии экстаза: они жаждали услышать голос Федоровой, которая произносила одно лишь слово «Благодарю!», пытались разглядеть ее, дотронуться до ее шубки. А самые дерзкие посягали и на автограф.

…Не только от любви до ненависти и, соответственно, от ненависти до любви, но и от высочайшего взлета до катастрофического падения — один шаг. В середине сороковых я услышал, что Зоя Федорова была арестована, приговорена к длительному, а по сути — пожизненному заключению. Что вдруг случилось? Актрисы — любимицы Гитлера кривлялись и дрыгали ногами в фильмах, полученных в качестве кинорепараций, а любимица народа-победителя томилась в кутузке. Иррациональное государство все допускало, но это казалось уж чересчур несообразным, диким даже для страны Советов сталинских времен.

А в 1958-59 годах на студии «Молдова-фильм» по моему сценарию снимали картину «Я к вам пишу…».

В главной роли молодой бездельницы, обретающей под благотворным влиянием любви верную дорогу, выступила одаренная актриса Микаэлла Дроздовская, карьера и судьба которой были короткими и драматичными. А роль ее мамаши-обывательницы исполнила с комедийным блеском Зоя Федорова.

Никак не мог я себе представить, вообразить, что рядом со мной та самая «звезда», о встрече с которой грезили, к которой когда-то мечтали притронуться, звук голоса которой стремились уловить. Талант, независимость, сильный характер остались… Осталось и осознание собственной значимости, поскольку пушкинское «ты сам свой высший суд» относится не только к поэтам, но и художникам вообще.

Когда фильм мой был снят, начались его премьеры или, как теперь говорят, презентации. Столичная премьера состоялась на площади Пушкина в кинотеатре «Центральный»… А затем как «парад интернационализма» начались показы российской картины молдавского производства в разных союзных и автономных республиках.

Особенно запомнилась мне премьера в Казани, потому что именно там, ночью, в гостиничном номере, состоялся незабываемый для меня разговор с Зоей Федоровой… Много написа-

126

<
Поделиться:
Популярные книги

На границе тучи ходят хмуро...

Кулаков Алексей Иванович
1. Александр Агренев
Фантастика:
альтернативная история
9.28
рейтинг книги
На границе тучи ходят хмуро...

Энфис. Книга 1

Кронос Александр
1. Эрра
Фантастика:
боевая фантастика
рпг
5.70
рейтинг книги
Энфис. Книга 1

Я – Орк. Том 4

Лисицин Евгений
4. Я — Орк
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Я – Орк. Том 4

Совок-8

Агарев Вадим
8. Совок
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Совок-8

Я снова не князь! Книга XVII

Дрейк Сириус
17. Дорогой барон!
Фантастика:
юмористическое фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Я снова не князь! Книга XVII

Жена со скидкой, или Случайный брак

Ардова Алиса
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
8.15
рейтинг книги
Жена со скидкой, или Случайный брак

Адепт: Обучение. Каникулы [СИ]

Бубела Олег Николаевич
6. Совсем не герой
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
9.15
рейтинг книги
Адепт: Обучение. Каникулы [СИ]

Огненный князь 6

Машуков Тимур
6. Багряный восход
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Огненный князь 6

Как я строил магическую империю 2

Зубов Константин
2. Как я строил магическую империю
Фантастика:
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Как я строил магическую империю 2

Цеховик. Книга 1. Отрицание

Ромов Дмитрий
1. Цеховик
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.75
рейтинг книги
Цеховик. Книга 1. Отрицание

Безымянный раб

Зыков Виталий Валерьевич
1. Дорога домой
Фантастика:
фэнтези
9.31
рейтинг книги
Безымянный раб

Матабар. II

Клеванский Кирилл Сергеевич
2. Матабар
Фантастика:
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Матабар. II

Виконт. Книга 2. Обретение силы

Юллем Евгений
2. Псевдоним `Испанец`
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
рпг
7.10
рейтинг книги
Виконт. Книга 2. Обретение силы

Первый пользователь. Книга 3

Сластин Артем
3. Первый пользователь
Фантастика:
боевая фантастика
рпг
5.00
рейтинг книги
Первый пользователь. Книга 3