Переписка П. И. Чайковского с Н. Ф. фон Мекк
Шрифт:
В высших сферах, кроме благоволящих ко мне государя и государыни, у, меня есть особенный, специальный покровитель, а именно вел. кн. Константин Константинович. В это пребывание в Петербурге я нередко с ним виделся и бывал у него. Личность его необыкновенно обаятельна. Он талантливый поэт и недавно, под обозначением букв К. Р., вышел сборник его стихотворений, имеющий большой успех и расхваленный всеми газетными и журнальными рецензентами. Он также и музыкой занимается и написал несколько очень миленьких романсов. Жена его - очень симпатичная молодая женщина, замечательная, между прочим, тем, что в два года она выучилась совершенно свободно говорить и читать по-русски. Несмотря на всю мою застенчивость, особенно с людьми из высоких сфер, я чувствовал себя в среде этих симпатичнейших августейших особ
Вся дирекция театров тоже всячески выражала при всяком удобном случае свою симпатию и готовность оказывать моим операм внимание. Прежде не то было.
Всё это, дорогая моя, я пишу Вам не для того, чтобы покичиться своими успехами, а ввиду того, что Вам не неприятно будет знать, что преданный и верный друг Ваш всё более и более завоевывает симпатий к его музыке. А ведь эти симпатии имеют благодетельное действие, особенно в такие годы, когда бороться с равнодушием и непониманием уже становится не по силам.
Опера “Гарольд” моего друга Направника, первого представления которой я хотел дождаться, опять отложена по болезни главной певицы, а теперь он и сам, бедный, расхворался. Так я и не мог дождаться ее. Мне самому предстоит в ближайшем будущем испытывать авторские волнения в Москве. Только дней шесть я отдохну в деревне.
Погода здесь печальная. Снега и солнца нет. Серо, туманно, дождливо. С нетерпением ожидаю настоящей зимы. Постараюсь и теперь, и по возвращении из Москвы работать умеренно, дабы труд не был в ущерб здоровью.
Будьте здоровы, дорогая моя.
Беспредельно преданный Вам
П. Чайковский.
Благодарю Вас от души, дорогой друг мой, за письмо Ваше. Меня очень огорчает ипохондрия бедного Влад[ислава] Альберт[овича]. Очень прошу Вас дружески поклониться ему от меня.
354. Мекк - Чайковскому
Баден-Баден,
21 поября/3 декабря 1886 г.
Милый, несравненный друг мой! Бесконечно благодарю Вас за Ваши дорогие письма, которые я все получаю аккуратно, но простите, ради бога, что на два Ваши письма отвечаю одним, но у меня при моем огромном семействе такая большая переписка, что сил и средств не хватает писать часто, тем более, что сил-то с каждым годом уменьшается, старость всё дает себя чувствовать сильнее, а переписка всё увеличивается по мере того, как дети вырастают и становятся самостоятельными. Вы удивитесь, быть может, дорогой мой, что письмо это обозначено из Баден-Баден, но я приехала сюда для прогулки; так как вы знаете, что я не могу долго сидеть на одном месте, то мне захотелось посмотреть, .какой вид имеет это очаровательное место зимою. И увы, уношу полнейшее разочарование: насколько оно восхитительно летом, настолько непривлекательно зимой. Тесно, безлюдно, холодно, снег лежит, - словом, некрасиво и неуютно. Завтра я уезжаю обратно в Висбаден, там гораздо приятнее и удобнее.
Перед отъездом из Висбаден мы были в очень интересном концерте, от Cacilien Verein. Исполняли ораторию Haydn “Jahreszeiten (Quatre Saisons)”, и великолепно исполняли. Оркестр там чудесный, хоры, в особенности женский, превосходны, солисты отличные, а что касается отношения капельмейстера и всех артистов к исполняемому произведению, то уже лучше, как в Германии, нигде и найти нельзя; это было срепетировано безукоризненно, несмотря на то, что в хорах масса любителей. Сегодня здесь мы пойдем также в симфонический концерт, но здесь оркестр гораздо хуже висбаденского, а будет играть солист - скрипач d'Angremont. В прошлую пятницу у нас в Wiesbaden играл Иоахим.
Как я счастлива, как горячо радуюсь тем овациям, какие Вам делали в Петербурге, дорогой друг мой. Я радуюсь вдвойне: за Россию, что она умеет ценить гениальный талант, и за Вас, мой бесценный друг, что Вы получаете эту оценку, а ведь самое дорогое удовлетворение для человека это быть оцененным. Пошли Вам господи здоровья, чтобы долго, долго пользоваться своими успехами и доставлять наслаждение миру.
Все мои в России помаленьку здоровы, а от американцев получили одно только письмо с Атлантического океана. Они все здоровы, были в Лиссабоне на несколько часов. Пароход, на котором
До свидания, дорогой мой, милый друг, будьте здоровы, берегите себя, ради бога. Всею душою безгранично любящая Вас
Н. ф.-Мекк.
355. Чайковский - Мекк
С. Майданово,
14 ноября 1886 г.
1886 г. ноября 14 - 24. Майданово - Москва.
Милый, дорогой друг мой!
Не много радостей принесло мне мое возвращение в Майданово. Вместо здоровой, деятельной жизни - я всё нездоров. И ума не приложу, что это такое. Во-первых, при малейшем напряжении головы не только в работе, но и в чтении, у меня немедленно появляется та боль внутри головы, которую иначе нельзя сравнить, как с гвоздем, воткнутым в самую середину мозга. Во-вторых, пищеварительные органы мои становятся опять скверными. Одним словом, чтобы не входить в подробности, скажу только, что, несмотря на необходимость торопиться с инструментовкой оперы, я уже третий день не работаю. Надеюсь, что все это пройдет и что моя несомненно здоровая, хотя и чересчур нервная натура скоро опять свое возьмет. Но придется поневоле умерить себя в работе. Несколько раз в эти дни передо мной восставал роковой и ужасный вопрос: “Ну, а что если здоровье расстроится до того, что совсем работать нельзя будет?” А я жизнь без работы не могу себе представить! Впрочем, повторяю, милый друг мой, не придавайте всему, что я Вам сегодня пишу, слишком большого значения. Всякую напасть я всегда склонен видеть в преувеличенном виде.
Всё ждем зимы, а зима не приходит; погода стоит унылая,, серая и содействует, вероятно, ненормальному состоянию моей нервной системы.
24 ноября.
Вот уж десять дней прошло с тех пор, как написаны предыдущие строки. После того моя головная боль дошла до ужасающей степени. Она не оставляла меня даже ночью. Я не мог ни, спать хорошо, ни работать, ни читать, ни гулять и доходил до совершенного отчаянья, как вдруг, девятнадцатого числа получаю депешу, что меня требуют в Москву для репетиций оперы. В первую минуту я хотел ответить, что при репетициях оперы присутствовать не буду и уеду за границу. Но в то же время я почувствовал, что мне от испытанного волнения или от другой причины вдруг стало гораздо лучше. Через полчаса я почувствовал желание спать; лег и, проспавши отлично ночь, встал почти здоровым и уехал в Москву, прямо в Большой театр на репетицию. С тех пор мое здоровье находится в отличном состоянии. Не правда ли, дорогая моя, что вся эта странная болезнь есть не что иное, как те же вечные нервы. Я понял теперь раз навсегда, что, когда эта боль будет появляться, нужно бросать на время работу и уезжать. Достаточно перемены обстановки, чтобы боль прошла.
Теперь ежедневно идут репетиции (пока еще с фортепиано) “Чеpевичек”. Опера будет дана, вероятно, в половине будущего месяца.
Я видел Колю, Анну и их дочку. Ребенок здоровый и очень симпатичный.
Вы не посетуете на меня, дорогой друг, что, пока будут происходить репетиции оперы, я поневоле буду неаккуратно вести свою корреспонденцию с Вами и ограничиваться лишь краткими извещениями о себе? Кроме репетиций, я все досужные часы посвящаю “Чародейке”, которую должен кончить к сроку.
Будьте здоровы, дорогой, милый, бесценный друг мой!
Ваш П. Чайковский.
Здешний адрес мой: Большая московская гостиница.
356. Мекк - Чайковскому
Висбаден,
8/20 декабря 1886 г.
Милый, дорогой друг мой! Как это печально, что Ваше здоровье так неудовлетворительно нынешнюю зиму, и как жаль, что Вы летом не поехали в Виши, это бы Вам очень поправило здоровье на зиму.. Но как наши организмы похожи, так это просто удивительно: у Вас точно такая же головная боль, как и у меня, и делается от тех же причин, как и у меня, и я именно вследствие такой головной боли и лишилась возможности читать, поэтому мне теперь и необходимы люди для чтения. Что эта головная боль есть нервная, в этом, конечно, нет сомнения. Дай господи, чтобы Ваши занятия в Москве надолго избавили Вас от этой мучительной головной боли.