ПЕРЕСТРОЙКА В ЦЕРКОВЬ
Шрифт:
Но раз уж пресса ищет скандалы, то иногда из этого ее поиска можно извлечь пользу. Показать: мы с тобой, к сожалению, по разные стороны баррикад, тебе кажется, что ты с нами, но ты зря называешь себя именем «христианин», на деле ты адепт такой-то секты.
МИССИЯ И НАСИЛИЕ
Очень сильный аргумент употребил святитель Григорий Богослов во время юлиановых гонений на Церковь: «Посмотрите на прошедшее! Были времена и нашего могущества и вашего, и оно переходило попеременно то в те, то в другие руки. Какие же напасти терпели вы от христиан подобные тем, кои так часто терпят от вас верующие? Лишали ли мы вас каких-либо прав? Вооружали ли против кого неистовую чернь? Возбуждали ли против кого начальников, которые бы поступали строже, нежели как им предписано? Подвергли ли кого опасности жизни? Отняли ли у кого власть и почести, принадлежащие мужам отличным? Словом, нанесли ли кому такие обиды, на которые вы так часто отваживались или которыми угрожали нам?» (Слово 4 На
Увы, сегодня ни один христианин не имеет права повторить эти слова и не стать при этом лжецом или невеждой… Обиды, причиненные христанами язычникам и иноверцам уже давно превзошли обратные.
Есть православие, а есть мифы о нем. Среди этих мифов есть мифы, создаваемые нецерковными людьми, а есть мифы, с радостью передаваемые людьми из Церкви.
Вот именно в числе таких мифов находится и распространенное мнение о том, что в отличие от католиков, православие никогда не прибегало к понуждению в вопросах веры, что православный мир не знал ни инквизиции, ни крестовых походов, ни костров…
К сожалению, это не так. Крестовых походов вообще не было бы, если бы о них не просила и в них не участвовала православная Византийская Империя.
И преследования еретиков, и сожжения колдунов также были в православной истории.
В России Соборное уложение 1649 года утверждало — «Будет кто иноверцы, какия ни буди веры или русский человек, возложат хулу на Господа Бога и Спаса нашего Исуса Христа или на Богородицу или на честный крест, или на святых Его угодников, того богохулника обличив казнити, зжечь» [636] .
636
Соборное уложение 1649 г. Текст и комментарий. Л., 1987. С. 19
В петровские времена был принят закон: «Кто имени Божия хуление приносит и оное презирает, и службу Божию поносит и ругается слову Божию и святым таинствам, а весьма в том он обличен будет, хотя сие в пьянстве или трезвом уме учинится, тогда ему язык раскаленным железом прожжен и потом отсечена глава да будет» (Артикул воинский. Гл. 1. Ст. 3). Аналогичная норма постулировалась «Уставом морским», изданным в 1720 г.: «Богу токмо молитися и на него надежду полагати надлежит во всех делах и предприятиях. Того ради чрез сие все идолопоклонства, чародейства с великим подтверждением запрещаются. И ежели кто такой найдется или сему подобной суеверный и Богохулительный, оный по состоянию дел, в жестоком заключении в железах и кошками наказан или веема сожжен имеет быть. Толкование: Наказание сожжения есть обыкновенная казнь чернокнижницам и тем которые чрез отраву вред какой учинят, или во оных писмах или словах хула имени Божию или отвережение от оного найдется. А ежели во оных писмах или словах хулы имени Божию не будет и отвержения от оного нет, но точию суверныя бредни, то надлежит по изобретению дела того наказать вышупомянутыми наказаниями и притом церковным публичным покаянием» (Устав морской. Кн. 4,1) [637]
637
Законодательство Петра I. M., 1997. С. 299
Была и инквизиция как регулярное учреждение. В грамоте, данной царем Федором Алексеевичем на учреждение в Москве Славяно-Греко-Латинской Академии, было сказано: «А от церкви возбраняемых наук, наипаче же магии естественной и иных, таким не учити и учителей таковых не имети. Аще же таковые учители где обрящутся, и оны со учениками, яко чародеи, без всякого милосердия да сожгутся» [638] . Впрочем, «привилегия, которая должна была бы превратить Академию в своего рода инквизиционный трибунал, так и осталась на бумаге, не оказав никакого влияния на судьбу реального учреждения» [639] . А вот уже в петровские времена и само слово «инквизитор» и соответствующая служба появились. На кострах сжигали татар, принявших крещение, но затем вернувшихся в ислам (причем организатором такой казни был известный историк В.Н.Татищев) [640] .
638
Афанасьев A. H. Поэтические воззрения славян на природу. Опыт сравнительного изучения славянских преданий и верований в связи с мифическими сказаниями других родственных народов. M., 1995. Т. 3. С. 300–301
639
Лавров А. С. Колдовство и религия в России 1700–1740 гг. M., 2000. С. 352
640
См. об этом: Анисимов Е. В. Миссия Русской Православной Церкви в петровское время // Церковь и время. M., 2006. № 4(37)
Первый случай казни христиан христианами по религиозным мотивам имел место в 370 году, когда император Валенций —
Обратное, то есть первая казнь еретика православными произошла уже вскоре — в 385 году. Это была казнь гностика Прискиллиана.
Вот сведения о «миссионерском» насилии со стороны православных, взятые лишь из одного (и притом православного) источника:
Во время антипольского восстания Богдана Хмельницкого казаки взяли Киев. «В Киеве прятались несколько тысяч католических священников. Их связали веревками, которыми они были опоясаны и побросали в Днепр для потопления, подвергнув их сначала сильнейшим истязаниям. Наконец тела их были съедены псами» [641] .
«100 000 евреев спрятались в крепости Тульчин. Казаки взяли крепость и избили их не мечами, а палками и поленьями, младенцев вытаскивали копьями из беременных женщин. Мы спрашивали еврея Яки, что сделал Хмель с евреями в стране ляхов, и тот отвечал, что он больше причинил им зла, чем в древности Веспасиан. На это мы рассмеялись» [642] .
641
Архидиакон Павел Алеппский. Путешествие Антиохийского патриарха Макария в Россию в первой половине XVII века, описанное его сыном, архидиаконом Павлом Алеппским. M., 2005. С. 176
642
Тамже. С. 151
В те же годы московский царь Алексей Михайлович взял у поляков Смоленск. «По взятии Смоленска царь нашел в нем много евреев, которые скрывали себя, переодевшись христианами, но московиты узнали их по неумению делать крестное знамение. По приказанию царя всех их собрали и потребовали, чтобы они крестились, если хотят спасти себе жизнь; кто уверовал и крестился, тот сохранил свою жизнь, а тех, кто не пожелал, посадили в деревянные дома и сожгли… В Смоленске младенцев евреев, армян и ляхов клали в бочки и бросали в Днепр, ибо московиты до крайности ненавидят еретиков и язычников. Всех мужчин избивали беспощадно, а женщин и детей брали в плен. В плен было взято более 100 000… Восемь мальчиков и девочек продавали за один рубль. Что касается городов, сдавшихся добровольно, то тех из жителей, которые приняли крещение, оставляли, обеспечивая им безопасность, а кто не пожелал креститься, тех изгоняли. Что же касается городов, взятых мечом, то истребив в них население, московиты сами селились в них» [643] .
643
Там же. С. 244 и 246.
Вопрос о том, каким гонениям или унижениям до этого подвергались православные со стороны католиков или иудеев, при сопоставлении с Евангелием все же стоит отложить в сторону. Нет Христовой заповеди о выяснении «кто первым начал»… Каждый ответит за свое зверство.
Самая страшная ошибка миссионера — это насилие. Но готовы ли церковные люди назвать преступной политику своих былых империй (и Византийской и Российской) — когда миссия строилась на подарках, освобождении от налогов, репрессиях, а нередко и на прямых угрозах? Или свои носки не пахнут и цель оправдывает средства?
«Миссионерское» насилие вырастает из забвения вроде бы очень простой истины: спасению подлежит не «что», а «кто». Не вещь, а человек. Человек не просто «объект» спасения, претерпевающий некие спасительные действия (Бога, Церкви, миссионера), а субъект спасения, который должен с сознанием и свободным желанием совершить некий свой, собственный выбор, без которого никакие извне влагаемые в него «лекарства» не подействуют. Если же человека понуждают к участию в церковном таинстве [644] — то тем самым именно «ревнители» сквернят таинство Христа.
644
О принудительном причастии монофизитских монахов православными свяшенниками в монастырях, окруженных имперскими солдатами. См. В. Болотов. История древней Церкви. M., 1994. Т. 4. С. 436. Это в 570 году, при царе Юстине Il и константинопольском патриархе Иоанне Схоластике, причем по настоянию именно патриарха, чьи песнопения («Иже Херувимы» и «Вечери Твоея Тайныя») украшают нашу Литургию, а церковная память совершается 21 февраля). Впрочем, «константинопольские патриархи начиная с Митрофана (315–325) и до Евстафия (1019–1025) все причислены клику святых за исключением тех между ними, которые были еретиками, или которые не досидели на своей кафедре до смерти и почему-либо были с нее удалены (во втором случае кроме представляющего исключение Иоанна Златоустого)» (Голубинский Е. История канонизации святых в Русской Церкви. Сергиев Посад, 1894. С. 8).