Переводы стихов Рахель
Шрифт:
Письма брошены, и перепутан
их порядок. Как много их!
Я простерта над ними, как будто
та гадалка веков седых.
Только я, как она, назавтра
не пойду судьбу вопрошать,
потому что Бог отказался,
отказался мне помогать,
хоть и знает он сердце это,
ту печаль, что оно хранит.
Буду письма читать до рассвета,
пока буквы не стерлись на них.
Перевод М. Яниковой
МОЛЧАНИЕ
/Перевод
Земля молчит — и будто саван грудь окутал,
и будто сердце мне пронзил молчанья меч.
Но я покуда здесь и жду еще покуда,
и кровь стихов моих не прекращает течь.
Раз смерть молчит — умолкнем мы в ее объятьях,
настанет день — и путь прервется у черты,
но до чего же голос жизни нам приятен,
как звуки эха его ясны и чисты!
Могильным холодом в лицо молчанье дышит,
и ухмыляется чудовище в ночи.
Но я покуда здесь, покуда здесь, ты слышишь?
Срази меня словами! Только не молчи!
Перевод М. Яниковой
Я запомню навек...
Я запомню навек:
как испуганный конь,
колотится сердце в груди.
Будто в лунную ночь, всюду бледный огонь
и призрачный свет — впереди.
И внезапно почувствую вспышку в крови,
будто послан мне знак от огня.
Он напиться дает — и сгореть от любви,
окружает и душит меня.
Перевод М. Яниковой
ПРИ СВЕТЕ ФОРТОЧКИ
/Перевод М. Яниковой/
О, как же недолго со мною он пробыл —
тот луч, что скользнул сквозь стекло.
Уже не мечтаю отныне я, чтобы
здесь стало свежо и светло.
О солнце! О солнце! Блестящей оравой
твои рассыпались лучи.
Сверкали в росе и плясали на травах,
горели в заката печи.
Я знала, что дни опустеют без света.
В тоске подойду я к окну.
Как к памяти солнца, я к форточке этой
без всякой надежды прильну.
ЖЕНЩИНА
Назови моим именем дочь ...
Назови моим именем дочь —
руку дай,
постарайся помочь.
Так печален в вечность уход!
И когда она подрастет,
то мою сиротливую песнь,
мой вечерний, грустный мотив —
в золотую звонкую весть,
в голос утра она превратит.
Нить порвалась — вплети ее им,
дочерям и внучкам твоим!
Перевод М. Яниковой
Тебе я, как прежде...
Тебе я, как прежде,
тебе — навека —
чужая, своя,
далека и близка.
Ты — рана на сердце, и невмоготу
краснеть и бледнеть, и взлетать в высоту.
Так вслушайся в глас, леденящий сердца!
К тебе, о тебе, от тебя — до конца...
«Ты так, как и встарь…»
Ты так, как и встарь, до конца – предо мной:
далекий и близкий, чужой и родной.
Ты — рана на сердце, и кровь, как в огне,
алеет, сверкает, поет в вышине.
Послушай, как голос кричит в никуда:
тебе, для тебя, о тебе — навсегда...
ОТКРЫЛАСЬ ДВЕРЬ...
/Перевод М. Яниковой/
Открылась дверь и закрылась дверь.
Мираж сияет вдали,
и манит колодец.
Но, верь иль не верь,
им жажды не утолить.
Тюрьма — моя келья, и книга — нема,
и ширится ужас во мне.
И пусть я грешила — но я же сама
наказана Богом вдвойне!
Перевод М. Яниковой
* * *
Перевод М. Яниковой
Своею рукою! —
Так гордость велела.
Разорвана нить и мосты сожжены
своею рукой.
В сердце радость запела.
Так гордость велит.
Нож торчит из спины.
Лишь о себе рассказать я смогла
Лишь о себе рассказать я смогла.
Сжался мой мир, будто мир муравья.
Так же, как он, я и ношу несла,
так же, как он, надрывалася я.
Путь муравьишки к вершине желанной
долог, мучителен, труден вдвойне.
Ради забавы рука великана
все его чаянья сводит на нет.
Так же и путь мой — слезы и песни,
страх и молитвы Высшей Руке.
Что ж ты позвал меня, берег чудесный?
Что ж обманул ты, огонь вдалеке?
1930
Перевод М. Яниковой
Лишь о себе Перевод Л. Друскина
Лишь о себе я говорить умела
Мал мой мирок, словно мир муравья. [1]
Ноет под тяжестью бедное тело,
1
Вариант: Лишь о себе рассказать я умела, / Узок мой мир, словно мир муравья.