Переворот (сборник)
Шрифт:
— Вы, насколько я понимаю, — начал Штанько, — хотите сделать заказ?
— Да, такое желание есть.
— В таком случае я буду называть вас «генерал». Каждый, кто делает заказы полковнику Штанько — г- генерал. Это вас не обидит? Мне так проще.
Шапиро пожал плечами, показывая, что ему все равно.
— Вы знаете, что в часовом деле я занимаюсь только тем, что требует радикальной технологии?
— Да, именно поэтому мы обращаемся к вам.
— «Мы» — это означает, что за вами кто-то стоит?
— Мои работодатели.
— Хорошо, о них мы поговорим позже. Теперь назовите мне…
— Значит, вы беретесь?
— Дорогой генерал, я готов выполнить любую по сложности работу. Важно договориться о цене.
— Надо убрать президента.
— Компаний? Банка? Фирмы?
— Страны, — сказал Шапиро.
На лице Штанько не проявилось ни удивления, ни испуга.
— Вы знаете, во что это обойдется, генерал?
— Представляю.
— И вы готовы платить?
— Готов.
— Я вас уважаю, генерал. Вы нужный человек на нужном месте. Такой заказ делает вам честь. Уточним детали, — Штанько потер руки, как это делают люди, согревающие прихваченные морозом пальцы. — Я вижу три возможных метода. У каждого свои достоинства и недостатки. Выбрать вариант — право заказчика.
— Слушаю, — Шапиро устало прикрыл глаза. На лице его при этом не дрогнула ни одна жилка.
— Первое — террористический акт. Выстрел снайпера или добровольца-смертника. Представьте, большой митинг, толпа и… Нужно только ваше согласие. Преимущество — акт будет совершен на глазах огромной толпы.
— Какая разница между снайпером и добровольцем-смертником?
— Снайпер — это специалист из моего резерва. Добровольца, если потребуется, мы подберем в другом месте, а смертником его сделает мой человек.
— Ясно. Давайте дальше.
— Второй вариант — автокатастрофа. Есть разные способы ее организации. Мы в состоянии опрокинуть машину через крышу, с нужным числом оборотов. Можем поставить ее на дыбы, перевернуть через капот. У автокатастрофы свои преимущества…
— Не надо оценок, полковник. Продолжайте. Мы все оценим сами.
— Третий вариант — внезапная смерть. Можно даже выбрать место — в постели любовницы, за дружеским столом в беседе с приятелями. Вы знаете, президент не чужд забавам…
— Все?
— Разве этого мало?
— Вы забыли о взрыве. Ваш клиент должен уйти в иной мир под грохот в дымном пламени. Так, чтобы его преемник мог сразу потребовать введения жесткого порядка в стране.
— Отлично, будет взрыв и дымное пламя, — голос Штань-ко звучал совершенно спокойно. — И это обойдется вам в одиннадцать миллионов долларов.
— Вы в своем уме?! — воскликнул Шапиро, пораженный аппетитом полковника. — И почему именно одиннадцать?
— Дорогой генерал, речь все-таки идет о президенте. Я получаю деньги — вы страну. Разве не так? Что касается цифры одиннадцать, уверен — она не испугает ваших работодателей. Да, и еще одно. Когда для вашего человека настанет время требовать жесткого порядка для страны, моя фамилия не должна фигурировать ни в каких списках. Я ведь прекрасно знаю, что у вас возникнет мысль о том, как за меня решить мою судьбу.
Штанько произнес последнюю фразу тихим, вкрадчивым голосом, каким обычно врачи сообщают родственникам тяжело больных о близости печального исхода.
— Не понимаю вас, — сказал Шапиро отчужденно и нервно забарабанил пальцами по деревянному подлокотнику кресла.
— Давайте, генерал, не испытывать друг друга на здравый смысл. Если вас мало заботит моя дальнейшая судьба, я разочаруюсь в вас, как в партнере. Но коли она вас волнует, спешу предупредить: оставьте опасные мысли. Я достаточно искушен в подобных делах, чтобы позволить обыграть себя каким-то образом. Учтите, ваша личная безопасность, честь, репутация — все теперь тесно связано с моей жизнью.
— Это похоже на шантаж, — сказал Шапиро недовольно. — Или я ошибаюсь?
Он оставлял полковнику шанс для почетного отступления. Но тот его не принял.
— Ошибаетесь, — сказал он. — Шантаж — это желание заработать за счет угрозы разоблачения. Мой заработок в полной мере будет зависеть от сохранения нашего договора в тайне. В данном случае я просто предостерегаю вас, генерал, от неверных решений. Надеюсь, с этим предупреждением вы познакомите и своих работодателей.
— В отношении вас никто ничего че замышляет, — сказал Шапиро после некоторого раздумья. — Все ваши опасения беспочвенны. Впрочем, если у кого-то такие замыслы против вас возникнут, что я смогу сделать?
Штанько улыбнулся, тряхнул седой головой. Добрая лучистая улыбка осветила его круглое лицо.
— Мой генерал! — воскликнул он с юным энтузиазмом. — Даже странно слышать от вас такое! Вы должны, более того, вы сделаете все, чтобы ни у кого такой мысли не возникало. Меня нельзя убрать, не задев вас и ваших работодателей. Система возмездия сработает автоматически, будьте уверены. И она вне ваших возможностей предотвратить ответ. В один миг миру станет известно все. Даже этот наш разговор…
Штанько протянул руку в сторону. Шапиро проследил за направлением этого движения и увидел, что полковник снял газету, прикрывавшую снятую с телефонного аппарата трубку. Она лежала на толстой книге телефонного справочника «Вся Москва», развернутая микрофоном к беседующим. Шапиро сделал движение рукой, но полковник опередил его и положил трубку на аппарат. Теперь он уже не улыбался.
— Вы опасно играете, Василий Васильевич, — сказал Шапиро жестко и властно. — Существует масса методов борьбы с шантажом…