Perpetuum mobile (Гроза над Миром – 2)
Шрифт:
Нойс хрипло выдавила:
– Если не настигнут в ближайшие двадцать минут – мы спасены. Пусть кто угодно ищет нас в Хонке.
Лора, сказала, не скрывая ошеломления:
– Не знала, что он такой огромный! Сколько же здесь народу?!
– Вдвое или втрое больше, чем в Майе. От пятнадцати до двадцати миллионов. Никто никогда не считал.
Восток, а не запад – самый населенный край Мира. Возможно, за ним будущее. Не потому ли правители Эгваль обуяны тайным страхом, в котором сами себе боятся признаться? Не потому ли они так стремятся подавить, унизить, уничтожить Суор?
Послышался пронзительный вой «водомерки» вперемежку с пиликаньем сирены…
Человек из ОСС сказал, обращаясь к судье:
– Мы требуем выдачи обеих преступниц властям.
Судья Стейн, упитанный, в просторной тунике и шлепанцах на деревянной подошве, погладил задумчиво лысую голову. Растянул толстые губы в улыбке:
– Я и есть власть.
Лоре он казался похожим на жабу. В глазах плыло, болела голова. Когда, достигнув берега, они с Нойс спрыгнули на деревянный, грубо сколоченный причал, не заботясь больше о покинутом ими кораблике… То сразу попали в руки местных полицейских. Те, заранее предупрежденные, терпеливо их дожидались. Нойс, устав бороться с судьбой, покорно подняла лапки кверху. А Лора учинила хорошую драчку. С воплями, брыканиями и царапаньем. Конечно, ее хорошенько огрели. Вспоминать – стыдно, думать о будущем – страшно. Проклятая «водомерка», кстати, через пару минут красиво ошвартовалась там же. И человек из ОСС, не мешкая, заявил права на Лору и Нойс. Но их ему сразу не отдали, а приволокли сюда. К этому жабаку…
– Я и есть власть в Хонке.
Слова судьи гулко отскочили от высокого свода, открытые окна погасили эхо. Народу в зале было мало, да и те откровенно скучали. Интересно, что специального места для подсудимых предусмотрено не было и Лору с Нойс усадили на первой скамье. Называть себя следовало, стоя лицом к залу, потом разрешили сесть. Судья, широко зевая, перелистал бумаги. Тяжкие увечья, нанесенные военнослужащим в Гане. Разрушения и ущерб. А здесь, в Суоре… Убийство солдата и двоих офицеров. Ах, да. Еще генерал помер, не без участия упомянутых особ.
Лора уперлась ладонями в края скамьи, на которой сидела, чтобы удерживать равновесие. Нойс скорчилась рядом. Ощутив, как вздрагивает ее тело, Лора поняла, что ею владеет такое же отчаяние.
Что имеете сказать в оправданье? Лора, собрав силы, выругалась, припомнив слова погрязнее. Нойс встрепенулась.
– Все наоборот. Бандиты, переодетые солдатами и офицерами, пытались нас обесчестить и погубить.
Судья причмокнул, укоризненно покачал дыне-образной головой.
– Добавьте сюда бандита, переодетого генералом.
– Да.
Короткое слово прошелестело в воздухе, как шарик от пинг-понга.
– И бандитов, переодетых адмиралом Геллой и директором Астером… – судью разбирал смех, в публике тоже приглушенно зафыркали. – …А также депутатами Конгресса…
Он развеселился не на шутку, толстое брюхо колыхалось. Внезапно успокоился, взял карандаш, подсчитал что-то на клочке бумаги.
– М-да! Шестикратное – не менее. Весьма. Суровое. Наказание. Таковое объявляю. Исполнить завтра. Утром. А пока осужденных накормить и увести.
Их накормили и отвели камеру. Кажется, человек из ОСС возражал, но Лора перестала понимать происходящее. Ей было уже все равно.
В камере она дождалась, пока Нойс забудется тяжелым сном на жестком тюфяке на полу. Сняла самодельное, сшитое Нойс «платье». Недолго носила… Свила в жгут и приладила к решетке на окне. Главное – не медлить и не задумываться.
– Давай завтра… – хрипло сказала Нойс.
Когда она проснулась?
– Что… завтра… – прошептала Лора.
– Завтра мне Антигону изобразишь. А сейчас я спать хочу. Ты мне мешаешь.
– Завтра нас убьют! – в отчаянии крикнула Лора.
– Вот и хорошо. Самим незачем суетиться.
Лора размотала жгут, ткань оказалась на диво не мнущейся, оделась. Легла рядом с Нойс, та обняла ее. Плакать сил не было, и незаметно Лора уснула.
Очнулась незадолго до рассвета. Нойс уже не спала. Лежала на спине, закинув руки за голову. Тихо улыбалась.
– Мне девочки снились. Сказали: «не бойся, мама, у нас все хорошо».
Лора ужаснулась своей вчерашней решимости. Пусть Нойс не хочет жить – ее можно понять, но с мыслью о собственной близкой смерти Лора сейчас смириться не могла.
Лязгнул дверной засов, за ними пришли.
Сознание внезапно сузилось, и дальнейшее Лора воспринимала отдельными отрывочными образами…
Утро, когда большой город еще спит. Улицы пустынны, лишь мусорщик катит тележку.
В проеме меж двух высоких зданий висит над землей огромное красное солнце. На него совсем не больно смотреть.
Базарная площадь. В торговых рядах заметно шевеление – продавцы начали выставлять товар.
Высокий помост на толстых брусьях, вблизи наверх не заглянуть. Крутая лесенка.
Лора поднялась, хватаясь для страховки руками за верхние ступени, оттолкнув того, кто хотел ее подпихнуть. А Нойс приняла помощь.
На помосте два столба, с них свисают цепи. Лору и Нойс приковали друг напротив друга за поднятые руки.
Судейский клерк кивком отпустил полицейских и загнусавил, близоруко заглядывая в бумажку:
– Особы, называющие себя Лора и Нойс! Высоким судом Хаонка вам вменены следующие нехорошие поступки. Неправильная швартовка. Расцарапанье ногтями внешности должностного лица при исполнении. Укушение другого лица. И третьего. Бездоказательные предположения о некомпетентности Высокого суда. И оскорбление оного базарными словами. Приговор: один час общественного порицания.
Спрятал шпаргалку в карман и гордо удалился. Скрип ступеней под его ногами вдруг сменился грохотом и сдавленной руганью. Вскоре Лора увидела его идущим к рыночным воротам и заметно припадающим на правую ногу. Но гордо выпрямленная спина выражала достоинство…