Персональное дело
Шрифт:
Теперь Америка объявила войну неизвестно кому. Люди опасаются, что в ней будут гибнуть не только террористы, но и мирные граждане. Но кого считать мирными? Гнусные твари, которые, видя гибель тысяч людей, прыгали от радости, не мирные. В их среде вырастают террористы и, ими подстрекаемые, идут на свой мерзкий подвиг. Не поощрять убийства других они начнут только тогда, когда поймут, что это может обернуться бедой и для них. В современных схватках государств участвуют не только армии, но и стоящие за ними народы. Которые своим трудом в тылу и патриотическими призывами поддерживают воюющих. Иногда, чтобы сокрушить вражеское государство, другая сторона прибегает к акциям устрашения народа, порой ужасным, но сильно остужающим патриотический пыл. Во время войны немцы, бомбя Ковентри или Лондон, убивая чужих детей, жен и матерей, надеялись, что противник не дойдет до такого же варварства. Когда же противник частично дошел и разнес в щепки Дрезден, воля немцев к победе была сильно подорвана. То же было с японцами после Хиросимы и Нагасаки. Бомбардировки тех городов многие и сейчас называют варварскими и неоправданными военной необходимостью. Это соображение спорное. Бесспорно то, что начинающие войну должны быть уверены, что получат ответный удар и он будет страшным. И что силой целей своих они никогда не достигнут.
№ 170, 15.09.01
На бога надеясь
А еще говорят, люди Бога забыли. Как бы не так! Поминают его неустанно по делу и всуе, приспособляя к текущему быту и низким целям. Экс-воинствующие безбожники, вернувшись в лоно церкви, расшибают в молитвах лбы и святят что ни попадя: воду, куличи, соборы, дома, корабли, танки, бензоколонки, домашнюю живность. Мой знакомый, пригнавши издалека секонд-хенд «Мицубиси», на страховку денег пожалел, сигнализацию не поставил, но освятил «тачку» на случай ДТП и угона. После чего угон тут же и состоялся. На Бога понадеялся, а сам оплошал. Конечно, не все рассчитывают на милость Божью по мелочам. Воины ислама, стремясь к раю кратчайшим путем, протаранили небоскребы и Пентагон во славу Аллаха. Что со всех сторон глупость и признак недостаточной веры. Если Всевышнему так уж неугодны были гяуры из Всемирного торгового центра, он сам, вероятно, нашел бы, как с ними распорядиться. Религиозный фанатизм ничем не лучше безбожного, а в чем-то, пожалуй, и хуже. Безбожник может в последнюю минуту хотя бы себя пожалеть, а этим чего жалеть, если впереди вечное блаженство средь райских кущ? В мире людей верующих и неверующих добрых больше, чем злых, может быть, даже намного больше, но деяния злых всегда гораздо заметнее. Добрым нужны годы, чтобы построить, злым – минуты, чтобы разрушить. Злые ударяют по добрым, и добрые становятся злыми. Идиоты, ударившие по щеке супердержаву, неужели думали, что она подставит другую щеку? Мы давно заучили, что насилие родит насилие. Но нам открылось и то, что непротивление насилию родит насилие еще большее.
Усама бен Ладен может гордиться: ни за одну бандитскую голову не предлагали миллиарда долларов. Ни на одного не охотились с помощью авианосцев, бомбардировщиков и прочей чудовищной силы. Если б талибы его отдали, то получили бы миллиард и лишили Америку веского довода в пользу бомбардировок. Но теперь война неотвратима. Толпы безумцев беснуются по обе стороны пакистано-афганской границы, угрожая Америке кулаками. Во что превратится одна такая толпа, если на нее упадет одна бомба? Нет смысла в словах о том, что воевать с террористами надо адресно, чтобы не пострадало мирное население. Адресно сражались до позапрошлого века схождением в чистом поле одной рати с другой. Теперь не бывает войн без ударов по городам, штабам и таким местам, где бомбы не различают правых и виноватых. Война еще не началась, а миллионы бегущих от нее уже есть ее первые жертвы.
Когда кончается большая война, историки разбирают начало и не могут не удивляться, какие ничтожные причины лежали в истоках. Сейчас ради чего эти ублюдки напали на Америку? Что было поводом? Зависть бедных к богатым? На деньги, потраченные во зло, Усама бен Ладен мог бы накормить всех бедных афганцев. Большинство арабских стран настолько богаты, что граждане их на том же Манхэттене небоскребы скупают кварталами. Вот бы и поделились своими богатствами с бедными единоверцами.
Как ни кошмарны были взрывы жилых домов в Москве, они не сравнимы с тем, что случилось в Нью-Йорке, ни по масштабу, ни по значению. Здесь это было эпизодом войны России с Чечней, там – нападение на весь мир. В Международном торговом центре работали граждане десятков стран, включая мусульманские. Там только русских было больше, чем в утонувшем «Курске». Радующиеся американской беде радуются бессовестно и преждевременно. Мировые войны развиваются по непрописанным сценариям, многие государства втягиваются в них вопреки начальным намерениям. Провокаторы из Госдумы предлагают православной России объединиться с талибами и мусульманским миром против Запада. Поскольку их совет вряд ли будет всерьез рассмотрен, я бы предложил для начала более реалистическое решение: самим им принять ислам и записаться в камикадзе. Вместо того чтобы толкать к самоубийству Россию. Я согласен с мнением, что у России сейчас есть как никогда реальный шанс присоединиться к западной цивилизации, наиболее приспособленной для достойного существования человека. Но мы этого, понятно, не сделаем и на Запад пока продвинемся не дальше Белоруссии. Где Александр Лукашенко избрал себя президентом на следующий срок. Он уже принес клятву верности своему народу на иностранном русском языке. Который перестанет быть для него чужим, когда он следующую клятву зачитает в Кремле. Отчего Бог нас убережет, если сами не оплошаем.
22.09.01
Пристегните ремни
Генерал предложил разместить на крышах высотных домов зенитные установки. Над генералом стали смеяться, и, по-моему, зря. Лично я ничего смешного не вижу. Пора не смеяться, а обороняться. От нападения со всех сторон и, особенно, сверху. Поставить на высотках зенитки совсем не мешает. Тем более что им разницы нет, где стоять, что в лесу, что на крыше. Зенитчикам на крыше даже удобнее. Спуститься на скоростном лифте за бутылкой проще, чем самовольно бегать за ней из леса в сельпо. Если высотки будут надежно защищены, террористы на них нападать остерегутся. Они обычно покушаются на то, что защищено ненадежно: на рынки, вокзалы, метро, жилые дома, на Всемирный торговый центр, пока он стоял неохраняемый. Так что небоскребы с зенитками террористы не тронут, а нападут на дома пониже. Что для меня крайне нежелательно, поскольку мой дом как раз пониже и есть. Так что я не буду против, если и на моей крыше тоже дислоцируется небольшая зенитная батарея. Но если денег на все крыши не хватает, можно использовать опыт Великой Отечественной войны и привлекать к дежурству жильцов каждого дома. Тогда людей инструктировали, как тушить зажигалки, теперь можно научить обращению с переносными ракетными установками типа «стингер» или «стрела». Подобные штуки надежны и просты в обращении, но имеют тот недостаток, что снаряд благодаря реактивной струе летит вверх, а осколки – спасибо Исааку Ньютону – могут осыпаться прямо на голову тому, кто стреляет. Так что каждому дежурному по крыше и ходящему по улице я бы выдал еще по каске из прочного металла. Но защищенным от нападения сверху никто не даст гарантии против атаки спереди, сзади или с боков. Что часто бывает в американских школах, а теперь случилось в Швейцарии, где некий псих ухитрился перестрелять сразу кучу местных парламентариев. Жертв было бы меньше, если бы законодатели заседали в касках и бронежилетах. К чему я, собственно, и клоню. Граждане, покупайте бронежилеты! Правда, они не спасут вас от радиоактивного излучения, но для этого существуют свинцовые пластины, которыми следует обложить наиболее важные части вашего организма. Расположенные под бронежилетом, они значительно увеличат его пуленепробиваемость и от радиации защитят. Ну, а поскольку мы знаем, что у террористов есть и иные замыслы, каждому гражданину настоятельно рекомендую обзавестись противогазом и днем держать его наготове, а ночью спать прямо в нем, ибо в случае чего надеть уже не успеете. Чтобы исключить возможность отравления пищи, следует закрыть все рынки, а в магазинах выставить усиленную охрану и расположить химико-бактериологическую лабораторию. Можно также создать штат предварительных опробователей пищи из числа лиц, помилованных Анатолием Приставкиным. Питьевую воду поставлять населению в запломбированных сосудах из надежно охраняемых водоемов. Разумеется, надо принять строжайшие меры по нераспространению всего, что имеет способность стрелять, взрываться, колоться и резаться. Кое-что в этом направлении уже сделано. Теперь в самолеты не пускают людей с ножами для резки бумаги, маникюрными ножницами, дамскими шпильками и канцелярскими скрепками. Хорошо пассажирам. Но как защитить пешеходов, если на каждом углу в хозяйственных магазинах идет бесконтрольная торговля холодным оружием всех видов? Ножи столовые, хлебные, мясные, секачи, тесаки, топоры, вилки, вилы и грабли. Торговлю подобным товаром следует запретить. В крайнем случае данные предметы можно продавать только по предъявлении справок из милиции и от психиатра, а орудия обработки земли нумеровать и регистрировать, как охотничьи ружья. Входы в вокзалы, метро, музеи, кинотеатры и жилые дома следует оборудовать рентгеновскими установками и тут же держать собак обученных унюхивать взрывчатку. Носимые по необходимости портфели, узлы, мешки, сумки и прочие подобные вещи должны предъявляться для контроля работникам милиции. В больших городах необходимо усилить паспортный контроль и ввести визовый режим для иногородних. Для большей безопасности я бы посоветовал населению во время, свободное от работы и дежурства на крыше, оставаться дома, а еще лучше – в ближайшем бомбоубежище, пристегнувшись к сиденьям. К читателям, которые пожелают дополнить список рекомендаций, просьба присылать их в письменном виде с указанием обратного адреса и паспортных данных, подтвержденных нотариусом.
№ 180, 29.09.01
Террористы и пацифисты
Моему соседу Пете С. три хулигана испортили физиономию в половине первого ночи на коротком пути от метро домой. Петя, молодой и здоровый мужчина, владеет приемами карате и хулиганам всем троим непременно набил бы морды, будь он один. Но с ним были жена и сестра жены, они во избежание худшего пытались удержать его от ответных действий, висли на руках и кричали: «Петя, не надо!» С тремя Петя бы справился, пятерых не осилил и в конце концов был доставлен в больницу с треснутым ребром, перебитым носом и сломанной челюстью. И еще хорошо отделался с помощью случайно проезжавшей мимо милиции.
Это было настоящее проявление пацифизма на бытовом уровне: одни били, другие не давали сопротивляться и помогали бьющим. То же бывает в случае пацифизма масштабного и многоголового, который выходит на улицу с плакатами и транспарантами, с воинственными антивоенными лозунгами.
В наших окрестностях пацифизм еще не окреп, зато в «тамошних» очень заметен, что мы недавно наблюдали по «ящику». Еще не догорели остатки башен торгового центра, еще не осела пыль, еще пропавших без вести не перенесли в списки погибших, а народ уже кинулся – одни на призывные пункты, а другие на улицы городов с лозунгами «Нет войне!» и скандируя «Буш – террорист!».
Признаюсь, такая реакция на событие 11 сентября меня шокировала не меньше, чем само событие. Мне казалось, что в сердцах всех нормальных людей нью-йоркский апокалипсис должен был вызвать однозначные ощущения: сначала ужас и шок, затем, безусловно, гнев и жажду возмездия. Которая оказывается не очень-то утоляемой. Исполнители преступления, которых хорошо бы изловить и казнить, сами себя казнили, и теперь отомстить им может только Аллах, передавши их души дьяволу. У многих людей есть большое желание поймать Усаму бен Ладена и посадить его на электрический стул. Или повесить его на фонарном столбе. Но достаточна ли будет плата за тысячи загубленных жизней и ужас, пережитый человечеством? Увы.
На смену чувству мести приходит сознание необходимости. Что к каждому порогу подступило зло, от которого есть только одно спасение – война.
Люди спорят, война кого с кем? Религий, наций, цивилизаций? Разумеется, цивилизаций. Если и дикость считать видом цивилизации. Дикость часто оформляется и осознается дикарями как единственно правильное мировоззрение. Оно не может быть религией, но может вытекать из нее. А может и из атеизма, что мы уже видели своими глазами. Это мировоззрение называется идеологией, согласно которой овладевшие ею знают, что мир устроен неправильно. И знают, как устроить его правильно и наиболее скорым способом. Надо только уничтожить всех буржуев, или евреев, или неверных, и оставшиеся будут жить хорошо. Сначала эти идеологии кажутся смешными и слишком нелепыми, чтобы быть претворенными в жизнь. Потом они овладевают умами. И тогда назревает война, от которой мирные люди, естественно, стремятся уклониться и вступают в соглашения с теми, кто хочет их погубить. Отсюда всякие промежуточные решения, вроде мюнхенских или кэмп-дэвидских. Но вооруженным идеологией дикарям любые политические решения нужны только для того, чтобы выбрать время. И нанести удар. Начать войну. Не на жизнь, а на смерть. И когда эта война начинается, у нормальных мирных людей не остается выбора, как принять вызов. И тогда мирные люди бегут на призывные пункты и берут в руки оружие. А тем, которые уклоняются, сидеть бы тихо по углам. Но они ведь тоже хотят слыть героями. И тогда они смело выходят на улицы, где можно воевать против войны, ничем не рискуя, но хватая за руки воюющих против войны на войне.
А наш пацифизм имеет еще более извращенные формы. Сейчас, когда война объявлена действительно цивилизации, той самой, к которой все-таки принадлежим и мы, многие наши умники считают, что нас происходящее не касается, и по телевидению убеждают публику, что никакого терроризма нет, а есть коварные интриги высших политиков и спецслужб, ЦРУ, Моссада и ФСБ. Путин взорвал дома в Москве, а Буш в Нью-Йорке из электоральных соображений. Израильтяне сами себя взрывают, чтобы иметь повод взрывать арабов. Сорок процентов опрошенных Светланой Сорокиной вообще считают, что последние события продиктованы стремлением Америки к мировому господству. Так вот пусть она воюет без нас. Однако без нас не получается. Мы уже в эту войну втянуты по уши. И словами ее не остановить.