Перстень в наследство
Шрифт:
Кивнув, я присела на кровать и взяла шкатулку. Брошь, которую носила с этим платьем, стоила копейки, но оказавшись прикрепленной к плотному сукну одежды, выглядела так, словно стоит несколько золотых.
– Вы собираетесь переодеться к прогулке?
– поинтересовалась девушка.
– Нет. Я устала и не готова куда-то идти. Завтра одену этот наряд.
– Да-да, это будет прекрасный выход в свет.
Затем мы распрощались, и Ребекка отправилась к себе, а я, дождавшись Стива, передала ему сверток с подарком к свадьбе.
ГЛАВА 3
Проснулась я к полудню. Попросила стюарда принести завтрак в каюту. Плотно поев, решила, что была несправедлива по отношению к Ребекке, отказываясь от ее общества. Пошла ее навестить. Попутчицы на месте не оказалось. Я подошла к перилам и посмотрела вниз. Ирландский порт, в который вошел 'Титаник', показался мне не многолюдным. Хмурое апрельское небо, словно набухло и провисло над землей. Колючий порывистый ветер пробирал до костей.
Перегнувшись через перила, увидела Алекса, разговаривающего с Анной. Новобрачная улыбалась ему. Она не выглядела такой затравленной зверушкой, какой показалась вчера. Прямая спина и плавные движения девушки явно пришлись по душе англичанину. Волосы, жена Стива собрала в тугую прическу и издалека казалась точной моей копией. О чем эти двое говорили, слышно не было. Алекс что-то произнес и улыбнулся, а леди прыснула в кулачок. Стало вдруг невыносимо интересно узнать, что такого смешного сказал ей Стоун?
– Джон!
Я обернулась на крик и увидела Стива на нижней палубе. Затем перевела взор на человека, к которому он обращался. Джон, не оборачиваясь, шел вглубь порта. Словно убегал. Анна посмотрела на мужа и, распрощавшись с Алексом, стала быстро подниматься по трапу. Грациозность походки новобрачной впечатлила даже меня. Возможно, в ее жизни произошли некие обстоятельства, при которых ей пришлось бежать из дома. Манеры и изящество указывали на принадлежность Анны к высокопоставленному роду. Стив пытался ее спасти, а Джон это не приемлет. Страх за благополучие семьи может послужить поводом для ссоры. Почему нет? Незаконное присутствие молодой женщины на корабле, слова Стива во время ночного разговора с сыном и страх в глазах Анны подталкивали к определенным выводам. Стало быть, все, что связано с этой русоволосой красавицей нелегально и противозаконно.
Тем временем Анна скрылась, а я устремила взор на Алекса. Он встал напротив меня и помахал рукой. Пришлось ему ответить. Англичанин жестами показал, что сейчас присоединится ко мне.
– Добрый день, мисс Мари, - слегка поклонился он.
– И вам не хворать, - на родном языке съязвила я и лучезарно улыбнулась.
Остановившись напротив, молодой человек хитро прищурился и произнес:
– Снова таинственная русская душа?
– О, да! Вам не нравится?
– я сделала честные глаза.
– Мне нравится. Хочу брать у вас уроки. Это возможно?
– бровь Алекса поползла вверх.
– Это очень сложный и трудный для восприятия язык.
– Ничего, я способный. Вот послушайте: 'И вам нэ хвора-а-ат', - повторил мужчина мое приветствие.
– Для первого урока неплохо. Если есть такое желание, то могу произносить слова и повторять их на русском. Вы будете запоминать.
– Прекрасно. Тогда прогуляемся? Погода для апреля чудесная.
Тут я могла бы поспорить, но не стала, кивнула и взяла Алекса под руку. Битых полтора часа мы развлекались тем, что пытались заучить нескольколько слов. Произношение явно не давалось. Остановившись лицом к Алексу, я сказала:
– Не так, мистер Стоун. Не так. Губы немного поджать и выдохнуть воздух, словно выдавить из себя твердый звук 'п'. Па-лу-ба. Жесткие звуки в сочетании с открытыми звуками 'а', 'у'.
Алекс жадным взглядом ловил движение моих губ, но не пытался повторить слово. Видя заторможенность 'ученика', объяснила снова. Затем еще раз, помогая себе жестами, изобразила, как тяжело вылетают из меня глухие звуки и порхают гласные.
– Попробуйте теперь вы, - предложила я.
– Если поначалу трудно, прикройте указательным пальцем губы и затем резко отведите, говоря звук 'п'.
Вместо того чтобы приложить к губам свой палец, Алекс сделал это с моим. Потом, одаривая пылким взором, поцеловал его и отпустил, но лишь затем, чтобы захватить в плен всю ладонь и прижать к своей щеке.
– Что вы делаете, сэр?
– Простите, русский язык действительно очень... экспрессивный, - хохотнул мужчина.
– Желаю стать англичанином с русской душой.
– Надо родиться русским, чтобы обрести ее, - огрызнулась я.
Почему его жест вызвал у меня такую реакцию? Будто вспыхнуло что-то в груди и, пытаясь защититься, я ему нагрубила. На самом деле хотелось, чтобы молодой мужчина обнял меня и притянул к себе. Его глаза завораживали и манили. Казалось, что еще немного, и я расплавлюсь, словно свеча. Сил отвести взгляд не нашлось, но и стоять вот так было глупо. Ситуацию спас Алекс.
– Я много слышал, о загадочной русской душе. Что это такое? Те, кто имел с вами дело, говорят, что поступки ваши предугадать невозможно. Русские так эгоцентричны?
– Вполне логичны, как и любая другая нация.
– Чем вы так отличаетесь? Что формирует вашу эфемерность, которую не трудно развеять? Вы завоеватели, и это единственное оправдание, которое можно найти для поведения, - насмешливо произнес Алекс.
– Европа - кладезь уюта и благодати, как и Америка. Вы же предпочитаете жить в ветхих домах. Я был в России и видел деревни. Так что вызывает загадочность? Нежелание обрести достойную жизнь? По мне, так лучше обитать в Америке и пользоваться благами цивилизации, чем в глуши Петербурга.
– Вы, мистер Стоун, были в Петербурге?
– Да. Недавно. Такого контраста между бытом бедняков и дворян не видел нигде. Это вы называете загадкой? Так разгадка проста - неорганизованность, духовная распущенность, отсутствие рамок и традиций. Если коротко - варварское государство.
Я надменно кивнула. Меня еще никто и никогда не задевал за живое настолько сильно и болезненно. Как объяснить этому напыщенному франту любовь к лесам, полям, речушкам? Красота чужих земель поражала воображение, но привязанность к месту, где человек появился, неистребима. Ты проваливаешься в бездну, которую наполняет тоска, нарастающая и переходящая в болезнь к родине. Как вылечиться от этого нездоровья?
– О, Мари, вы побледнели, - глядя на меня, озабоченно произнес мистер Стоун.
– Не принимайте все так близко к сердцу. Это все мелочи, не требующие внимания. Вы направляетесь в цивилизацию и в скором времени перестанете думать о странной убогой стране.
Сердце сжалось. Что он о себе думает? Смеет ставить диагноз, хотя болезни нет. Как можно?! Нужно развернуться и уйти, не удостоив ответом это 'петуха', распушившего передо мной свой хвост. Но благоразумие, которое до этого момента считалось моей добродетелью, уступило место чему-то такому, чему нет даже имени.