Первостепь
Шрифт:
Опять наскочил приступ ярости. Она не могла согласиться с такой расстановкой, никак не могла! Ей вдруг привиделась лисица, которую совсем недавно она хотела убить, как теперь хотят убить её саму. Лисица привиделась так отчётливо, что из пасти сама собой закапала рассерженная пена, и Подруга чётко представила, как в неё входит бес, как мутнеют её глаза, наливаются кровью, выпучиваются из глазниц, как обжигает её ветер, как хочет она кусать всё подряд горящими зубами, чтоб поделиться с миром этой неистовой болью. Да, она это представила очень чётко, и ещё что-то ей подсказало, что у львов плохой нюх, что им нужно увидеть, а не учуять. И она представила, как львы её увидят. Она бросилась вперёд не разбирая дороги, она неслась куда попало, всё расплылось перед глазами, только мелькали огромные тени, мелькали и хлопали, а она пыталась поймать их зубами, обрызгать слюной, одарить ненавистью. Её лапы дрожали и заплетались, она шаталась и как будто упала, забилась в судороге, а потом снова вскочила и куда-то неслась – и падала вновь. Пена снежными хлопьями сыпалась из её пасти. Не было больше ни солнца, ни степи. Только зловещие тени и нестерпимый жар внутри. Земля подпрыгнула, хлопнула по лбу, завертелась и покатилась. Волчица рычала, кусала землю, рвала траву. Она – или бес внутри неё. Теперь они были едины. Одно только бешенство.
А сверху сыпался снег. Густой липкий снег быстро укутывал степь своим покрывалом. Укутал и упавшую волчицу. Укутал – и не мог охладить. Так жарко ей было. Сначала жарко, а после… После всё стало таять. Таяло, таяло – и исчезло. Остался безвидный туман.
Волчице опять снился сон. Во сне она была тем, кем и все, и волки, и львы, и двуногие, и даже бесы. Здесь они договаривались, как им жить дальше. Кто кого будет ловить и кто от кого прятаться. Кто уйдёт из степи, и кто вернётся. Кто призовёт новую жизнь. Ей выпала новая жизнь. Она танцевала с двуногими, а потом передала дальше свой танец. Он был тоже живым, этот танец. Он был как все. Как маленькая милая волчица. И она оттолкнула эту волчицу. Потому что шёл снег. Потому что ей хотелось отдохнуть. И не видеть огромного камня. Который летел вдалеке и был такой яркий. Летел – и её не касался. И бурные воды её не касались. Тихо ей стало. Тихо, покойно. Одна в безвидном тумане. Одна в глубоком снегу.
Одна.
****
Вчерашний снег укрыл все следы. Львы успели уйти до снегопада, Режущий Бивень остановился в раздумье: куда направиться? Зимой звери чаще стремятся к солнцу, и охотник после недолгих раздумий выбирает полуденное направление.
Снегу навеяло не так уж и много, идти не мешает. Обутые в добротные кожанцы, ноги не чувствуют холода, лёгкий морозец пощипывает щёки и бодрит дыхание.
Сначала он взбирается на Охотничий холм невдалеке от стойбища. На вершине холма растёт высокая сосна, в её кроне сооружён наблюдательный помост, оттуда обычно юноши наблюдают за тем, что творится в степи.
Но сейчас на помосте никого нет. Режущий Бивень издаёт условный свист – нет, сверху никто не отзывается. Мяса хватает – и людям уже неинтересно наблюдать за степью. И про возможных врагов люди снова не думают. Зачем понапрасну мёрзнуть, испытывать неудобства. Режущий Бивень неодобрительно качает головой, но и сам лезть на высокую сосну почему-то не хочет. Просто направляется дальше.
На снегу свежий след росомахи. Этот зверь приходит зимой на замену гиенам. Удивительный зверь. Слабее волка, но не отступит даже перед львом. Очень свирепый. Если лев решит напасть на росомаху, та в ответ испустит такую вонь, что у льва надолго отобьёт его слабый нюх. Однако у росомахи отличная шкура, её мех не заиндевеет даже в самый лютый мороз, поэтому у охотника появляется мысль оставить покуда в покое Рыжегривого и добыть росомашью шкуру. Росомаха – медлительный зверь, нагнать её не составит большого упорства.
Режущий Бивень идёт теперь по следам росомахи. Они тоже ведут к полудню. Тропя росомаший след, охотник и сам двигается по-росомашьему, призёмистой походкой, короткими быстрыми шажками. Охотники так всегда делают. Когда выслеживают зверя, то подражают тому во всём и как бы становятся им. Перевоплощаются. Чувствуют все его замыслы. Знают все его думы. Росомаха всегда ищет падаль, сама охотится только по очень глубокому снегу или по насту, сейчас же она ищет львов, чтобы проверить остатки их трапезы. Режущий Бивень тоже согласен проверить. И ему нужны львы. Охотника это устраивает. Убить сразу двух зайцев одним броском очень даже не плохо.
Однако он ошибся. Росомаха, словно почуяв неладное, решительно свернула вправо, в направлении человечьего стойбища, а это как раз та единственная сторона, в которую Режущий Бивень идти не хочет. И он опять шагает по чистому снегу. Человечьей походкой.
Вдали над лесом клубятся тёплые облака, никак не похоже, что долго удержится сильный мороз. Охотник недоумевает. Совсем скоро солнце развернётся в обратный путь, люди справят праздник Рождения светила и потихоньку начнут ждать весны, а настоящих зимних морозов до сих пор так и не было. И пока не предвидится, если верить облакам. А не верить очевидному трудно.
В небе кружит стервятник. Не побоялся холодных дней, не улетел за горы. Интересный стервятник, Режущий Бивень даже на того загляделся, почему-то ему показалось, что стервятник тоже за ним наблюдает. Но зачем за ним наблюдать? Он же охотник, а не добыча. Наверное, стервятник полагает, что он сейчас кого-нибудь убьёт и оставит часть мяса. Долго же тому придётся ждать.
Вскочила сайга с разбухшим носом, понеслась на восход. Вспугнула стайку куропаток. Белые птицы выпорхнули из такой же белизны, громко фыркая крыльями, отлетели немного, опять приземлились в снег и разбежались.
Вдалеке навстречу охотнику по белому полю движется тёмная точка. Режущий Бивень берёт левее. Кажется, Мудрый Лоб выйдет ему наперехват, а на белой равнине без единого деревца затруднительно спрятаться. Но левее степь прорезал глубокий овраг, сейчас его невозможно увидеть, однако Режущий Бивень конечно же знает, что укрытие неподалёку.
Тёмная точка потихонечку вырастает в размерах, становится пятном, и рядом с большим пятном движется ещё и маленькое пятнышко. Мамонт с детёнышем? Неужели Мудрый Лоб опять отыскал детёныша? Режущий Бивень не верит своим глазам.
Так и есть. Там не мамонт, а единорог. Носорог, огромный почти как мамонт, с рогом длиннее человечьего роста 1 . Единорожиха вместе с детёнышем.
Режущий Бивень давно уже не слыхал о единорогах. Их так же мало осталось в степи, как и мамонтов. Эти неуклюжие призёмистые звери злы и опасны, особенно когда защищают своё потомство. Лучше не встревать у них на пути в открытом поле. Но ежели единороги подойдут близко к оврагу, из такого укрытия охотник вполне сможет напасть на детёныша. Тогда он оставит приманку для львов. Он будет ждать Рыжегривого в засаде, в овраге, здесь как раз проходит граница львиной земли, Рыжегривый обходит дозором свои границы даже зимой, хотя и не очень часто. Но лев придёт непременно, на собственную погибель, единорожье мясо его привлечёт куда нужно.
1
Элазмотерий
Однако задумка не получается. Единорожиха держится в стороне от оврага, будто опасаясь подвоха. Видно, не очень она голодна, не нужны ей овражьи вербы. Разгребает огромным рогом снег, щиплет сухую траву. Детёныш старательно ей подражает.
Режущий Бивень присел на краю оврага, следит за единорогами. У тех никудышное зрение, он может не опасаться быть обнаруженным, потому что ветер дует не с его стороны, но единорожиха всё равно держится на почтительном расстоянии от оврага. Знает, где могут скрываться враги. Не только люди. Но также и львы или волки.