Первостепь
Шрифт:
****
Игривая Оленуха задумала стать ворожеей уже давно. Всему можно научиться, всему люди могут научиться, нужно только упорство и, конечно же, ум. А вот ума у Игривой Оленухи хоть отбавляй. Самая умная женщина во всем племени, несомненно, она. Другие, возможно, и не согласятся с таким утверждением, старуху какую-нибудь начнут ставить в пример, вот, мол, истинная мудрость, но что ей до других. По их понятиям нужно призвание, посвящение, с шаманом долго беседовать, со старейшинами, со стариками, да ещё испытание какое-нибудь нелепое придумают – а вот она им всем возьмёт и докажет. Она – самая умная, и скоро всем придётся с этим согласиться. И женщинам, и даже мужчинам, да и самому шаману тоже. И тогда многое изменится в племени, очень многое. И, может
Вот и этим утром Игривая Оленуха как ни в чём не бывало вышла из своего чума. Обычная молодая женщина идёт по обычным делам. С одной по пути посмеялась, с другой поболтала о скорых оргиях, с третьей перемолвилась словечком, а потом… потом Игривая Оленуха вышла за стойбище, ну мало ли куда женщине надо, кому и какое до этого может быть дело, разве что муж вправе спросить, но ему-то Игривая Оленуха всегда сумеет ответить. Сквалыга вроде бы подозрительно глянула, что как-то быстро они разговор оборвали, ну так пускай с другими язык свой почешет, с той же Чёрной Ивой. А Игривую Оленуху ждут дела поважнее. Ей нужно выведать все шаманские хитрости, одну за другой. Слишком долго она откладывала свои намерения. То охотой великой все заняты, то с мясом надо возиться до одури, теперь вот не надо возиться ни с чем, теперь, наконец, настал её черёд. Больше откладывать нельзя.
Крыло Аиста уже её поджидает. Долговязый юнец, неопрятный, Игривая Оленуха всегда про себя над ним насмехается. Но вслух так нельзя. Крыло Аиста очень ей нужен. Это посредник. Без его помощи ничего не получится. Не самой же ей красть у шамана, она для этого слишком умна. Есть те, кто поглупее; пускай тоже приложат усилия для её дела.
Юнец выглядит нервным. Озирается на кусты, на далёкое стойбище тоже косит глаза. Да кто ж оттуда увидит и кому вообще до них дело…
– Что-то испуган Крыло Аиста. Значит, всё-таки принёс.
Крыло Аиста вспыхивает, заалели щёки на чумазом лице, с первых же слов проняло.
– Ну, принёс, - он хочет казаться небрежным, так, мол, плёвое дело, но Игривая Оленуха всё видит насквозь и улыбается. Даже вовсе и не тому улыбается, что всё же принёс, а своей проницательности. Она не ошибается. И сегодня не ошибётся. Главную работу мальчик уже для неё сделал.
– Ну покажи тогда, что таишь.
Крыло Аиста вытаскивает из-за пазухи скомканный лист лопуха, но разворачивать, видно, боится. Так и отдаёт:
– Гляди, не просыпь ни крупинки. А лист этот потом не выбрасывай. Сожги или съешь, - Крыло Аиста мельком заглядывает молодой женщине прямо в глаза и тут же опять смотрит мимо, куда-то поверх плеча. – Иначе может быть худо. Ни одного следа не должно остаться. Иначе может быть плохо обоим нам!
– Ну, прям, запугал, - невозмутимо смеётся Игривая Оленуха, забирая комок. Так уж она испугалась старого пердуна Еохора. Взаправду смеётся. Ничуть не боится. Однако юнец смотрит не через её плечо, на роскошные груди украдкой косится, мальчик ещё, но уже хочется.
Игривая Оленуха тряхнула грудями.
– Должница теперь твоя, молодец. Скоро оргии будут, тогда меня разыщи. Научу тебя многому, не пожалеешь. А сейчас, если хочешь, можешь потрогать, - Игривая Оленуха придвинулась ближе, грудями впритык, но юнец так смутился, чуть в обморок не упал. Побледнел, глаза в землю упёр и молчит. Не шевелится. А Игривой Оленухе ждать некогда:
Ладно, не хочешь сейчас, потом наверстаешь. Давай, расходимся в разные стороны.
Юнец поднял глаза, бегло глянул на
– Зелье где попало не принимай. Обязательно своё место силы найди. Иначе худо будет.
Крыло Аиста повернулся и быстро пошёл, а Игривая Оленуха ещё постояла и поглядела ему вслед. Нахватался мальчик разных слов от шамана, если бы их ещё понимал. Пусть бы попробовал объяснить, как это «место силы» искать. Слушать внутренний голос, следить за приметами, за своим состоянием, за другими животными – всех шаман одурачил своими россказнями, но только не Игривую Оленуху. Сама она разберётся во всём. Своим умом дойдёт. И проверит. Она развернула лист и осторожно понюхала крупицы шаманского порошка. «Фу, как мало!
– подумала. – А пахнет грибами. Может быть, сам юнец натолок мухоморов?» Игривая Оленуха подняла глаза, ещё раз глянула вслед Крылу Аиста, как его спина мелькнула и скрылась в кустах. Нет, напрасно она тревожится. Как может какой-то юнец её провести. Невозможно! Настоящий шаманский порошок, отсыпал у старого пердуна и стащил втихаря. А тот даже и не подозревает, глупец. Опять, небось, свои бредни разводит. Игривая Оленуха заулыбалась. Скоро закончатся шаманские деньки. Скоро женщина станет первой. Не так уж долго ждать осталось.
Она направилась вдоль кустов. Нужно найти укромное место. Пресловутое «место силы». Она почти не сомневается, что это всё выдумки про «место силы». Шаман хочет быть первым и единственным. Потому и запугивает остальных. Чтоб никто другой не осмелился даже попробовать. Иначе что тогда делать шаману, когда каждый станет сам за себя думать. Вот она найдёт сейчас подходящее место, примет шаманский порошок и начнёт ворожить. Первое, что она сделает, так это приворожит Чёрную Иву ко Львиному Хвосту. Надоела ей уже эта гордячка. По ней охотник сохнет, а та будто не замечает. Вот скоро заметит, да ещё как. А Игривая Оленуха сразу же будет знать, сколь велики её силы. Это станет её испытанием и посвящением, приворожить Чёрную Иву. Гордая та слишком. Порой и вовсе подозрительно поглядывает, словно что-то подозревает. Нет, Игривую Оленуху никто не проведёт. Будет теперь занятие для Чёрной Ивы. А ей будет знак, что она может. Ещё как может. Скоро все узнают про женщину, придёт её пора.
Она заметила звериную тропку и свернула по ней в кусты. Где-нибудь тут должно быть её место, какая-нибудь удобная полянка, тихая. Но пока только кусты. Такие густые, что и шагу в сторону с тропинки не ступить. Да ещё и колючие. Поубавилось у Игривой Оленухи уверенности, засомневалась даже. А вдруг она тут с каким зверем столкнётся, куда отступать? И крика никто не услышит, до стойбища далеко. Замедлились у женщины шаги, вроде как поджилки даже начали трястись. А не вернуться ли ей? А если в чуме порошок съесть? Нет, в чуме, конечно, нельзя и на открытом месте тоже нельзя. Надо ей как-то собраться с силами и решиться. Такой путь ведь проделала, всё же готово, а теперь вот трусит. Не ночь же сейчас, опасные звери днём спят, наверное, спят. Да и, похоже, до самой реки она так дойдёт, там наверняка получше будет, только и глаз любопытных там больше.
Но не дошла до реки. Кусты вроде как расступились, да только полностью не по своей воле. Изначально, видать, была небольшая полянка, но кто-то изрядно её расширил. Кусты по краям все изломаны, даже выдраны с корнем, будто смерч здесь прошёлся, какие-то духи резвились. Игривой Оленухе становится совсем жутко, даже в боку начинает сосать, она готова уже совсем убежать, повернуться и просто бежать, но в самый последний момент одумывается. Юнец говорил ей про место силы. А ведь если подумать, это же оно и есть. Раз женщине здесь жутко, так и любому зверю жутко тоже будет. А у зверей память хорошая, и места эти звери лучше знают. Значит, плохое место заранее обойдут, сюда не сунутся. Игривую Оленуху здесь никто не потревожит. Потому здесь и есть самое лучшее место, только надо спокойно подумать, не трусить. Она и пытается думать спокойно, а руки всё же трясутся и убежать сильно хочется. Сильно-сильно. Но не побежит она. Не побежит.