Первый дон
Шрифт:
— Катерина, — крикнул он, — посмотри, кого я привел.
Она показалась на стене, он указал на детей.
— Если ты не сдашь замок и не перестанешь мучить моего капитана, я убью детей у тебя на глазах.
Катерина злобно расхохоталась. Потом вскинула юбки, обнажившись до пояса.
— Смотри, сын шлюхи, — она указала на треугольник волос. — Видишь? Можешь их убить, печь-то у меня. Испеку еще. Сколько пожелаю. Так что делай с ними, что хочешь.
Катерина взмахнула рукой, и Чезаре услышал всплеск воды: в ров сбросили обезглавленное, обожженное тело Порто Диаса.
Чезаре Борджа, герцогу Валентине, сыну Папы, не осталось ничего другого, как отдать приказ открыть огонь.
И пушки Вито Вителли начали крушить крепостные стены.
Уже стемнело, когда к Чезаре подошел Дино Нальди.
— Ты собираешься убить детей? — спросил он.
На лице Чезаре отразилось изумление: он забыл. Тут же успокоил Нальди:
— То была лишь угроза, которая сработала бы с любой нормальной матерью. Тогда мы спасли бы многие жизни.
Но теперь, из-за этой сумасшедшей, погибнут люди. А убивать детей смысла нет. Уведи их.
— А что мне с ними делать? — спросил Нальди.
— Оставь у себя, — ответил Чезаре. — Воспитай, как своих.
Нальди благодарно улыбнулся и перекрестился. Он не мог представить себе, почему этого человека называли чудовищем, поскольку женщина, которая держала в заложниках его сыновей, была во сто крат ужаснее.
Наутро, как только поднялось солнце, бомбардировка возобновилась. Однако Катерина все стояла на стене с обнаженным мечом. Чезаре приказал своим людям рубить деревья и строить квадратные плоты.
— Каждый должен вмещать тридцать солдат, — прокричал он. — Чтобы они могли переправиться через ров, когда появится брешь.
Стены оказались на диво крепкими. Но в конце концов каменные ядра Вито Вителли сделали свое дело. Послышались крики: «Брешь! Брешь!» И вскоре северная стена рухнула.
Французский капитан повел своих солдат на плоты, которые уже спустили на воду. Плоты высаживали солдат у стен крепости и тут же возвращались назад за подмогой.
Скоро уже триста человек штурмовали замок.
Как только солдаты опустили подъемный мост, Чезаре и тяжелая кавалерия галопом ворвались в замок.
И вот тут Катерина, удерживавшая одну из крепостных стен, бросила горящий факел в гору бочек с порохом, сложенных посреди крепости. Она предпочла взорвать себя и весь город, но не сдаться врагу. Взрыв потряс замок, разрушил многие дома и лавки, убил более четырехсот горожан. Но Чезаре и большинство его солдат остались целыми и невредимыми. Раненые, изувеченные защитники крепости сдались.
К несчастью для Катерины, она тоже не пострадала. Ее взял в плен французский капитан, чтобы тем же вечером, за картами после обеда, продать Чезаре за тридцать тысяч дукатов.
Теперь Катерина Сфорца принадлежала Чезаре Борджа, и он мог делать с ней все, что хотел.
После ужина Чезаре долго лежал в горячей ванне, потом надел черный шелковый халат. Большая спальня в замке Форли не пострадала при штурме, и теперь он устроился на широкой кровати, раздумывая, как поступить с Катериной.
Ее поместили в маленькую камеру в подземелье замка.
Двое особо доверенных солдат Чезаре постоянно охраняли ее. Он приказал ни на минуту не спускать с нее глаз.
После полуночи, по-прежнему в халате, Чезаре спустился в подземелье. Еще издали до него донеслись крики и проклятья Катерины. Он вошел в маленькую, сырую камеру, освещенную одной свечкой. Катерина нагишом лежала на кровати, на спине, с руками и ногами, привязанными к стойкам. Но никак не могла смириться и отчаянно мотала головой.
Чезаре молча встал перед ней. Увидев его, кричать Волчица перестала, зато подняла голову и, как могла далеко, плюнула в него. Не попала.
— Моя дорогая графиня, — заговорил Чезаре с обаятельной улыбкой. — Вы спасли бы себя и ваших людей, если б вняли голосу разума.
Она встретилась с ним взглядом, синие глаза ярко сверкнули. А потом прекрасное лицо перекосила гримаса ярости.
— Какаю пытку ты припас для женщины, трусливое отродье римской шлюхи?
Чезаре распахнул халат, взгромоздился на нее и с силой вогнал в нее свой конец, глубоко, до упора. Ждал ее криков, проклятий, но она молчала. В камере слышалось лишь перешептывание охранников.
Чезаре долбил и долбил ее, и неожиданно она начала двигаться, подстраиваясь под его ритм. Полные бедра ходили из стороны в сторону, живот поднимался ему навстречу, и Чезаре начал понимать, что доставляет ей удовольствие. Продолжал свое дело в полной уверенности, что наконец-то взял над ней верх. И когда кончил, щеки ее пылали, а волосы взмокли от пота.
— Тебе следовало бы поблагодарить меня, — пробурчал он, слезая с Катерины.
Волчица смотрела на него горящими глазами.
— Это все, что ты можешь мне дать?
Чезаре в ярости выскочил из камеры. Но две следующие ночи возвращался, чтобы продолжить укрощение строптивой. Результат оставался прежним. После всего, с пылающими щеками, потная, она спрашивала: «Это все, что ты можешь мне дать?»
Чезаре намеревался продолжать в том же духе, пока она не сдастся, но на четвертую ночь, через несколько минут после того, как он овладел Катериной, та скомандовала: «Развяжи меня, в эту игру играют двое».
Катерина лежала голая, спрятать где-либо кинжал не могла. У кровати стояли два крепких охранника. Чезаре понимал, что опасность ему не грозит. Сам снял цепи с ног, развязал руки. Она благодарно кивнула, и впервые ее глаза потеплели. Вновь он взгромоздился на нее. А она обхватила Чезаре руками и ногами, глубже и глубже загоняя в себя его член. Пробежалась языком по его губам, потом жадно впилась в них своими, и ее язык проскользнул ему чуть ли не в горло, отчего по телу Чезаре побежала сладострастная дрожь. Вскоре Катерина начала постанывать от наслаждения, еще больше заводя Чезаре. И, наконец, они кончили, вместе поднявшись на вершину блаженства.