Первый дон
Шрифт:
Но при этом король не остановил своих лучников, когда те приспособили под мишень знаменитую глиняную лошадь Леонардо, установленную на центральной площади, и полностью ее уничтожили. Культурные горожане Милана приняли французов за варваров, потому что те плевали на пол во дворцах и выбрасывали мусор на улицу.
Будь территории Романьи объединены, вторжение французов удалось бы остановить на границе Миланского герцогства. Но местные правители не желали договариваться, и Александр понимал, что это тот самый момент, когда он должен напомнить, что Романья входит в Папскую область и лишь благодаря его великодушию и всепрощению он так долго терпел тех, кто полагал себя правителями.
А на Чезаре возлагалась задача изгнать этих правителей, объединив Италию, и принести славу и богатство своей семье и Риму.
В Непи Лукреция с энтузиазмом взялась за управление городом. Учредила законодательный орган, созвала стражу, дабы обеспечить исполнение принятых законов и порядок на улицах. Как и ее отец в Риме, по четвергам она приглашала горожан в замок, выслушивала их жалобы и, по возможности, находила взаимоприемлемые решения.
Похоже, она родилась для того, чтобы править, и горожане вскоре полюбили ее всем сердцем.
В это время Хофре помогал Лукреции бороться с тоской по Альфонсо, а Лукреция утешала Хофре, который скучал по Санчии, пусть они и не всегда жили душа в душу. Пока Лукреция училась управлять государством, Хофре охотился или просто ездил верхом по великолепным окрестностям города, так что время для обоих текло быстро.
Словно в награду за ее усердие через месяц после приезда Лукреции в Непи Папе удалось уговорить Альфонсо присоединиться к ней. За это он подарил молодой паре город, замок и земли, окружавшие Непи. Лукреция и Альфонсо очень радовались тому, что они вновь вместе, и даже не спросили, а что Папа хотел получить взамен.
Александр выждал несколько недель, а потом приехал в Непи.
И уже на второй день, на семейном обеде, спросил Лукрецию, не хочет ли она вернуться в Рим и рожать там.
Очень убедительно объяснил, что стареет, и новый внук значительно скрасит ему жизнь. Переполненная счастьем — Альфонсо сидел рядом с ней, предвкушая встречу с Адрианой и Джулией, — Лукреция согласилась. Поскольку она и Альфонсо дали друг другу клятву никогда больше не расставаться, последний поехал вместе с ней.
Лукреция вернулась в Рим с мужем и братом. У городских ворот их встречали музыканты, мимы, жонглеры.
В ее отсутствие дворец Санта-Марии в Портико отремонтировали, стены украсили шелком и дорогими гобеленами. Папа тут же приехал к дочери.
— Какой счастливый день! — воскликнул он, обнимая Лукрецию. — Моя дорогая дочь вернулась, а скоро прибудет Чезаре, наш победоносный герой, — он так радовался приезду дочери, что даже обнял Хофре. Ему казалось, что все его молитвы услышаны.
И действительно, вскоре пришло сообщение, что Чезаре уже в Милане. А потом Лукреция родила здоровенького мальчугана, названного Родриго в честь ее отца, и Александр от радости даже упал в обморок. По настоянию врачей день пролежал в постели, а потом начал готовиться к крещению младенца.
Глава 20
Чезаре Борджа, в черной броне и на белом жеребце, встретился со своими командирами у ворот Болоньи. Его армия состояла из швейцарских и немецких наемников, итальянских артиллеристов, испанских офицеров и большого отряда французских пехотинцев.
Король выполнил свое обещание.
Под белым знаменем с вышитым на нем красным атакующим быком пятнадцать тысяч солдат армии Чезаре двинулись к городам Имола и Форли.
Золотой бык ярко сверкал в солнечных лучах на черном панцире Чезаре. Броню командующему армией выковали легкую. Она обеспечивала свободу движений, но при этом надежно защищала. В ней он мог сражаться как конным, так и пешим.
Тяжелая кавалерия Чезаре представляла собой грозную силу. Легкая, с кожаными панцирями, вооруженная мечами и копьями, обладала отличной маневренностью.
Пехота состояла из массивных швейцарцев, вооруженных четырехметровыми пиками, итальянцев и немцев с арбалетами и длинноствольными ружьями.
Но главным оружием арсенала Чезаре являлась мощная артиллерия итальянского капитана Вито Вителли.
В Романье Имола и Форли всегда являлись яблоком раздора. Одно время оба города управлялись Джироламо Рарьо, жестоким и своевольным наследником влиятельной северо-итальянской семьи, сыном Папы Сикста. Джироламо женился на Катерине Сфорца, племяннице миланского Лодовико Сфорца, когда та была еще девочкой.
Двенадцать лет спустя, когда Джироламо убили, Катерина уже выросла и ужасно разозлилась. Вместо того, чтобы спрятаться в монастыре, она вскочила на лошадь и со своими солдатами помчалась в погоню за высокородными убийцами.
Их поймали, привели к Катерине, которая воздала им по заслугам. Отрезала половые органы, собственноручно подняла с земли, завязала в носовые платочки, выплела ленты из волос и на них повесила пенисы им на шею, полагая, что такие негодяи не должны плодить детей.
— Эти земли мои, — заявила она, стоя над ними. — Нет у меня желания быть вдовой.
А потом наблюдала, как кровь ручейками вытекает на землю, пока убийцы не покинули этот мир. Отомстила же она потому, что всей душой любила Джироламо.
Вернувшись в замок, Катерина объявила правителем своего сына, Отто Рарьо, крестника Александра. Как только весть о том, как Катерина расправилась с убийцами мужа, разнеслась по Романье, Катерина стала знаменита не только красотой, но и жестокостью. И действительно, в бою силой и ловкостью она не уступала любому воину, оставаясь невероятно женственной. Длинные светлые волосы обрамляли классическое лицо, она гордилась своей кожей, нежной и шелковистой. Ростом превосходила большинство мужчин, обладая при этом прекрасной фигурой.
Много времени уделяла детям, придумывала особые мази для своей белоснежной кожи, осветлители для белокурых волос, лосьоны для больших, упругих грудей, которые любила едва ли не полностью выставлять напоказ. Она использовала уголь, чтобы чистить и без того белые зубы, и вела дневник, в который заносила магические заклинания.
И в городах, и в окрестных деревнях знали, что Катерина охоча до сексуальных удовольствий. По всем параметрам она была настоящей амазонкой, женщиной, достойной восхищения за смелость и образованность, обладающей острым умом и железной волей.