Первый меч
Шрифт:
Мне потребовалось несколько минут, чтобы сконцентрироваться и открыть разум Силе, после чего у меня, как будто активировалось второе дыхание. Замкнутость пространства сразу перестала давить на психику, грязь и паутина превратились в мелочь, недостойную внимания, да и пролазить через вентиляцию стало легче, плечи больше не цеплялись за углы, и скорость перемещения увеличилась в несколько раз. Потратив ещё долгих шесть минут и пройдя мимо тех поворотов, которые вели меня обратно в подвал или в очередной тупик, я наконец нашёл выход. Сложность была только в одном: выход шёл вертикально вверх, и на ровных стенках вентиляции я не видел никаких подходящих углублений, чтобы забраться по ним. Впрочем, подготовка у юнлингов примерно одинаковая,
Подъём оказался несложным, но довольно муторным и грязным. Стены покрывал пятисантиметровый слой пыли, от которой их приходилось сначала счищать, чтобы стало возможным опереться на них, после чего потягиваться на десяток сантиметров вверх. Но и это препятствие я всё-таки преодолел. И судя по тому, что я увидел, когда дополз до решётки уже по горизонтальному полу, впереди меня ожидал удивительно сохранившийся театральный зал, темноту помещения которого разрезали лучи четырёх фонарей со смутно знакомыми силуэтами.
Гуманоиды, нелюди переговаривались кто низким, а кто высоким голосом на хаттском наречии. Таких существ из общего курса обучения я знал только клаутинцев и никто. Очень разнообразные, на внешний вид, расы, с грубой жёсткой кожей практически всех цветов, иногда отличавшихся наличием шиповидных наростов на голове и атрофированными лицевыми мышцами, из-за чего прочитать их мимику было невозможно, что иногда могло вводить в заблуждение относительно их умственных способностей.
Четыре силуэта планомерно обходили зал с разных сторон, освещая фонарями ряды кресел и загоняя кого-то в ловушку. Периодически выкрикивая оскорбления на хаттском и выманивая кого-то, кого рано или поздно должны загнать в угол. Сосредоточившись и пустив волну Силы, я нащупал ещё один разум, ребёнка или всё-таки девушку, эмоциональную картину прочитать я не мог, но это была она, и она пряталась от них. Скорее, желала скрыться. Но она смогла меня удивить, когда откликнулась на мои действия. Но удивительным было не это. Да, она чувствительная к Силе, точно не Каала Риси и не кто-то из наших, странным был её ответ, скорее… щелчок?
Аккуратно коснувшись её разума ещё раз, чтобы избавиться от сомнений, я получил ответ, который убедил меня, что это не игра воображения. Она ещё раз дала мне «щелчок по носу». Хатт, да кто она: Матукай, Джал Шеи, Баран До, Датомирская ведьма? Из какой она организации? Собственно, вопросы пришлось оставить на потом, потому что следом от неё прозвучал один-единственный вопрос, который я перевёл как: «Поможешь?»
Как говорил Анун Бондаре, тут либо сам прыгай в пропасть, либо скинь товарища. Каала Риси не отвечала, юнлинги помочь мне ничем не могли, а я далеко не самый крутой джедай в этой вселенной. У меня даже светового меча с собой нет. Да нам просто запретили брать с собой оружие, мы юнлинги, и мечи можем использовать только в тренировочном зале. Так что и выбора у меня особо нет.
Поэтому, не задумываясь о том, что я делаю, чтобы не передумать, я вырвал решётку вентиляции и позволил ей с грохотом упасть на пол. Лучи фонарей одновременно повернулись на грохот в поисках источника звука, но меня там уже не оказалось. Я в спешке отползал назад, всего лишь жалких четыре метра и вертикальный спуск вниз, где меня точно недостанут. Всего этого должно быть более чем достаточно, чтобы отвлечь внимание бандитов.
В Силе я смог уловить, как девушка тенью выскользнула из ловушки и бесшумно скрылась за дверью, успев при этом ещё раз щёлкнуть меня по носу на прощание. А вот я уйти не успел: неожиданно в вентиляцию пролезла рука с острыми когтями и, схватив меня за запястье, с хрустом в плече выдернула из вентиляции так, что я ощутил длительный полёт, после которого с силой ударился спиной о кресло в зрительном зале и провалился под сидения, потеряв сознание.
В себя я приходил неохотно. Тело не слушалось, голова казалась слишком тяжёлой, а мысли вязкими, словно кисель. На то, чтобы пошевелиться или просто подумать, требовалось столько сил, что я тут же проваливался в темноту. И всё это происходило так быстро, что я не успевал до конца осознать случившееся. Впрочем, разум цеплял невнятную хаттскую речь, чьи-то ругательства и не самую комфортную транспортировку моего бренного тела, после которого я окончательно вырубился. К счастью, ненадолго. В определённый момент я вдруг осознал, что уходить в небытие не собираюсь и даже могу немного двигаться. Хотя делать это очень не хотелось, но неудобная металлическая поверхность, затёкшие ноги и ноющая боль в плече, от которой хотелось выть, требовали, как минимум сменить положение с лежачего на вертикальное. О чём я тут же успел пожалеть, потому как резко возникшее головокружение с острой пульсирующей болью в затылке, сменилась обильной рвотой, после которой я чуть не навернулся со стола (да, это всё-таки был стол) и упал бы на следы собственного конфуза, но меня успели подхватить и не то чтобы грубо, но и без особой аккуратности вернули на место.
— Не двигайтесь и расслабьтесь, — раздался холодный металлический голос дроида, уложившего меня обратно на левый бок.
— Спите, — добавил второй аналогично безэмоциональный робот, тут же поставив мне чувствительный укол в шею.
Взгляд расфокусировался и меня в очередной раз окутала тьма.
Сознание включилось резко, как будто некто щёлкнул выключателем, вернув меня в реальность. Собственно, так оно и оказалось, как меня вырубили так и разбудили обратно, снова вколов мне препарат. После чего бесцеремонно, буквально схватив за шкирку и встряхнув для профилактики, поставили на ноги. Всё бы ничего, но шею обхватил холодный металлический обруч, что меня совсем не обрадовало.
— Шевелись, человек, — подтолкнули меня к выходу. — Живее!
По инерции, сделав несколько шагов, я хотел обернуться, но снова получил ещё один грубый толчок в сторону двери, вместе с заверением пожалеть, если не буду выполнять то, что от меня требуют. Впрочем, и выбора особо не оставалось, за промедление я был тут же наказан разрядом тока, сковавшем болью всё тело. Меня скрутило, так что, когда ко мне вернулась способность здраво соображать, я обнаружил себя лежачим в позе эмбриона и вцепившимся зубами в колено.
— Это для ясности, — повторил голос за спиной. — Вставай!
Тяжело дыша я подчинился и на дрожащих ногах поплёлся к выходу. Перед глазами всё плыло и никак не получалось сконцентрировать взгляд. Даже Сила хоть и не покинула меня, но собрать её в тугой комок оказалось невозможным. Я её ощущал, но не мог дотронуться, она вновь и вновь ускользала, оставаясь при этом рядом.
«Что же мне вкололи такое?»
Как оказалось, я находился в небольшом медицинском блоке лёгкого погрузочного корабля, из которого меня сразу вывели к ангару и, через трап, наружу. И я слегка улыбнулся, хоть подобные мысли сейчас были неуместны, но возникло глупое сравнение с матрёшкой. Из ангара малого погрузочного корабля я вышел на посадочную площадку более крупного. Впрочем, попытку оглядеться прервал конвоир, тут же впечатав тяжёлым ботинком по спине. Я на мгновение взлетел и довольно болезненно шлёпнулся, едва успев спасти лицо от встречи с металлическим полом.
«За что так грубо-то?» — пронеслась обиженная мысль.
— Мне повторить?
Внутренне собравшись я приподнялся на четвереньки, борясь с приступом тошноты и головокружения, когда снова заработал пинок, не такой сильный, как в первый раз, но более унизительный. То что ниже спины загорело огнём, а к лицу налилась кровь. Вот это точно было лишним. Вот это я забывать не собираюсь. Вот за это я обязательно расплачусь. Вот об этом он… Додумать мысль я не успел, потому как меня сорвали за шкирку, словно кота, и, преподнеся к лицу, припечатали словами, встряхивая чуть ли не на каждом слоге: