Первый урок чародея
Шрифт:
– Ей же лет триста, – сказал я. И это далеко не все. Мне было еще что добавить о кровососущих тварях, но приличие не позволяло. А вот баронета это не смущало.
– Представляешь, какой опыт?! – подмигнул он.
Я понял, о какого рода опыте он говорил, но ведь был у нее и другой. Опыт в боях, дуэлях и убийствах со спины. Вековой опыт в интригах и обмане, что и не снился простым смертным! Пришла моя очередь прикрыть глаза. Нет, это не образ. Он действительно идиот.
– Ты хоть представляешь, что она может с тобой сделать? – спросил я.
– Ты даже не представляешь, что она со мной уже делала! Да такого лучшие профессионалки Шайни не умеют!
– А о предыдущих фаворитах ты не подумал? – спросил адвокат. – Тебе напомнить
– Хаксли – слизняк, он не станет со мной драться.
– Не станет, подошлет пару громил, которые переломают тебе ноги, либо сунут шило в почку, когда ты будешь пьян. Я, честно говоря, удивлен, что этого еще не случилось.
– Мы, кажется, отклонились от темы, – сказал Сансет. – Вы провели с ней всю ночь?
– Расстались поздним утром.
– В котором часу уединились?
– Вот тут сказать не могу. Я был слегка невнимателен ко времени.
То есть попросту пьян?
– Это была ваша первая ночь вместе?
– Детектив, – возразил поверенный, – я не могу уловить сути и цели этих вопросов. Уж не пытаетесь ли вы опорочить моего клиента?
Опорочить? Да он, похоже, и сам справляется.
Те же мысли были и в голове Сансета, о чем красноречиво сказал его взгляд. Но на этот раз Кеттл не стал отвечать, так что детективу пришлось крутиться.
– С кем еще вы виделись в тот вечер?
– Да много с кем… Всех и не упомнить.
Детективу надоели ритуальные танцы, и он спросил прямо.
– Валери Линдеманн?
– А это… Скажем так, она не оценила моих стараний по достоинству. Но удача в тот вечер была на моей стороне. Отвечаю на ваш предыдущий вопрос, детектив: с Ниной это была первая ночь. Именно благодаря бурной реакции Валери она меня и заметила. Надеюсь, девочка не сильно обиделась, потому что я ей благодарен.
То, что девочке-вампиру было двадцать, и до смерти она прожила еще столько же, в совокупности вдвое больше Саймона, его не смущало.
– Она мертва, – сказал Сансет, стерев улыбку с лица баронета. – Надеюсь, леди Грач подтвердит ваше алиби?
Саймон открыл рот, но адвокат его заткнул.
– Мой клиент отказывается отвечать на этот вопрос.
– Почему? – спросил баронет.
– Потому что Грач – глава конкурирующего клана, и нельзя исключать ее причастность к этой смерти.
Кеттл совершенно не ожидавший такого ответа подвис, а я понял. Что может подтвердить Нина? Что они с баронетом провели ночь вместе? Пускай. Доказать чем они занимались – уже совершенно другой вопрос. Возможно в постели кувыркались, а возможно жертвенный ритуал в трущобах проводили. Это Саймону мотив против Линдеманнов подобрать трудно, а с Ниной легче сказать, что мотивом не является.
И что хуже всего в этой ситуации, они действительно могли банально мять простыни. На отработку всей версии уйдет куча времени. Нина по вампирской привычке будет юлить и мутить, а если это станет известно Кейт, мы можем получить еще одну эскалацию конфликта. Нет, я совершенно не против уменьшения поголовья кровососов в городе. Моя совесть будет спокойна, но в том бардаке, что может приключиться, надежно сгорят последние улики и доказательства. Никто не найдет Арочника, возможно, какую-то версию спустят сверху, и нам придется чесать затылок, гадая, что все же на самом деле произошло. В таком случае мы полностью пролетаем с влиянием на судью. Одна надежда, что Гарри нароет что-то по арке. Но, на всякий случай, надо ускорится по другим вариантам противостояния Фейрбернам.
Глава 7
Разговор с баронетом не дал ничего, кроме новых вопросов. Я был немного разочарован, а вот Сансет – наоборот, азартно постукивал пальцами.
– Что тебя так обрадовало?
– Калибр замешанных фигур.
– Поясни.
– Все жертвы были мелкими преступниками.
– Кроме вампирши, – сказал я.
– Кроме нее, – подтвердил Джон. – Ее смерть и так сильно выбивалась из общего ряда, а тут еще и главы вампирских гнезд. При том бурлении, что начнется, едва мы всколыхнем это болото, много дерьма всплывет.
– Кейт – не глава, – поправил я.
– Не мать, но глава! Сейчас она старший Линдеманн в городе.
– Так что, мы теперь поедем трепать нервы Нине?
– Не переоценивай себя, Дункан. Гарри мог бы потрепать, а мы только насмешим.
– Она настолько сильнее Кейт?
– Кейт зажата рамками обстоятельств, осторожничает после смерти Лукаса. Мы с ней провели немало времени во время расследования, да и тебя с ней определенные отношения связывают. А вот Нина щадить нас не станет. К ней если идти, то с армией констеблей, либо с парнями из ОО. А раз непосредственной опасности городу и гражданам нет, то придется делать официальный запрос. И сформировать его надо так, чтобы весь город завтра не говорил о том, что Грачи начали войну с Линдеманнами. У нас не канцелярия, а проходной двор. Все клерки кем-то да прикормлены. Проклятье, – Джон посмотрел на часы, – подбросьте меня в участок. Если начну сочинять сейчас, успею к утреннему рассмотрению запросов.
– Ты Гарри архив по предыдущим аркам обещал, – напомнил я. – У него материалы только о последней.
– Я отправлю ему сержанта с бумагами.
После участка в Пабсете мы вернулись в Старый город, к величественной городской библиотеке, где я провел пару незабываемых часов в просмотре Новофриландских газет. Кто же мог подумать, что архив-подшивка будет столь полной: два ежедневные издания, восемь еженедельных, пять месячных журналов и приличная стопка новостных листовок от госучреждений. Объем работы нас не испугал, но спустя часы листания и месяцы публикации газет, мы с Кастетом выпали в осадок и попытались исправить дело магией. Я попытался. Помня об ограничениях, что наложил Гарри на форму заклинаний, я использовал два круга, вложенных друг в друга без руны-якоря в центре. Нарисовал четыре руны фокусировки на внешней стороне меньшего круга, а руны поиска вынес за внешний круг. Схему начертил на вырванном из дневника листе, положил его на ближайшую подшивку, залил эфиром из накопителя, после чего мелкими печатными буквами вписал в пустой круг «Вимбуш». Сконцентрировал внимание на этом слове и спустил магию с поводка. «Вимбуш» налился эфиром и впился в подшивку, словно ее гвоздем к столу прибили. Лист с заклинанием и пару газет под ним прорвало, превратив в мелкую труху всю площадь, что занимало слово. На волну от заклинания сработали какие-то сигнальные амулеты, примчался злой библиотекарь и выписал жесткий нагоняй вместе со штрафом в пятьдесят фунтов за порчу архивных материалов и десять за использование несанкционированных заклинаний в архиве. Еще мне грозило пожизненное отлучение от архива, что было еще хуже потери месячной зарплаты докера на ровном месте. Пытаясь найти выход из сложившейся ситуации, я обещал, что Гарри все исправит. Библиотекарь согласился пересмотреть решение, но штрафы содрал.
Я позвонил Гарри, выслушал нотации и получил обещание заглянуть в библиотеку с утра. Библиотекарь, удовлетворенный разговором, собирался меня выставить, но я уперся и спросил перечень заклинаний разрешенных к использованию в библиотеке. Как оказалось, было их около сотни, каждое занимало страничку, а то и две в толстой брошюре: элементарные укрепляющие и защитные для бумаги, заклинания тишины и света, простые воздушные линзы для увеличения и более сложные для придания четкости текста некачественной печати. Были заклинания, усиливающие концентрацию и память. Простейшее касающееся памяти я себе переписал, хотя оно влияло только на зрение, действовало не больше минуты, зато позволяло запомнить увиденное с абсолютной точностью, словно создавало в голове фотокарточку. Полезная вещь, если на глаза попадется что-то редкое и интересное. Ну и в конце списка были монстры поиска. Схемы и печати в пять-семь уровней с десятками рун самой разной стихийной принадлежности.