Перышко из крыла ангела
Шрифт:
— Это вы с себя ответственность снимаете? — возмутилась Лукреция. — Чтобы не ловить этих дерзких преступников и не возвращать хозяйке кольцо?
— Мы работаем над этим, — сухо ответил следователь.
— Мне надо позвонить маме и Алене, — надулась Лукреция.
Ей принесли телефон, и вскоре в палату влетела Алена и, рыдая, бросилась к Лукреции на грудь.
— Вы живы! Как же хорошо! Где вы были?! Мы не нашли вас в аэропорту! Мы не знали, что делать! Больше никогда никого не попрошу идти на такое безумство! Как
— Первые умные слова за последнее время, — вошел в палату Родионов.
— Кристиан? А ты что тут делаешь? — удивилась Лукреция, натягивая одеяло до самого подбородка.
Алена повернула к нему заплаканное лицо.
— Ой, познакомься, папа, это Лукреция! Лукреция, а это мой отец!
Лукрецию словно мешком пыльным огрели.
— Не может быть.
— Я тоже удивился, — ответил Кристиан, с тревогой всматриваясь в ее лицо. — Мир тесен. Ты мою дочь спасла, а потом и меня. Только почему наш ангел-хранитель сам все время набивает шишки?
— Ой, я не знаю. Я уже так от всего этого устала, — вздохнула Лукреция. — Но я очень рада, что вы наконец-таки воссоединились. Мне ваша семейка уже поперек горла!
— Мы ни при чем! Извините нас! Отец бывает резок! — оправдывалась Алена.
— Я завалил тебя цветами, рассчитывая на ужин, но у тебя, оказывается, были другие планы, — усмехнулся Кристиан.
Герасим в это время тихонечко встал и медленно двинулся вдоль стенки.
— Стоять! — остановил его следователь.
— Чего? — икнул мужчина.
— Оставьте свои данные, — строго сказал Виталий Геннадьевич.
— Пожалуйста. А зачем? — напрягся мужчина.
— На всякий случай, — ответил следователь, не поднимая глаз от электронной записной книжки.
— Вот и помогай после этого людям, — нахмурился Герасим.
— Он спас меня! — заступилась за него Лукреция.
— Разберемся, — коротко ответил следователь.
Родионов подошел к Герасиму и пожал ему руку.
— Спасибо, что не бросили ее одну.
— Да что вы! Я бы никогда так не сделал! Берегите ее, — нервно передернул он плечами.
— Постараюсь.
— Я сейчас заплачу, — усмехнулся следователь. — Вы, папаша, лучше бы за дочкой следили!
— Меня Кристиан Алексеевич зовут, — сурово ответил Родионов.
— А я гражданка другой страны! — заявила Алена. — И каждый человек имеет право на ошибку.
— Эта ошибка могла стоить жизни другому человеку!
— А я взрослая уже! Сама за себя отвечаю! — подала голос Лукреция. — Отстаньте от девочки, у меня нет ни к кому претензий.
— Да вы просто семейка этих… как их? Адамс. Вот вы кто! — заявил следователь.
— Мы вообще не семейка! — возразила Лукреция. — Мы случайные друг другу люди.
Следователь махнул рукой и ушел, всем пригрозив, чтобы никто не выпадал из его поля зрения.
Лукреция ощупала свою голову, словно проверяя, сколько ударов она еще может выдержать. А потом обратилась к Алене:
— Понимаешь… тут такое дело… В общем, я потеряла твое кольцо, то есть у меня его украли, — выдохнула она.
— О чем вы говорите?! Главное, что вы живы! — сразу же успокоила ее Алена.
А дальше выяснилось, что Лукреция просто-напросто перепутала аэропорты. Алена с другом ждали ее в Домодедове, а она поехала в Шереметьево.
— Чего мне это Шереметьево в голову засело? — задумалась Лукреция. — Точно мне уже всю память отбили.
— Мы говорили про Шереметьево, но потом решили, что в Домодедово, что он, возможно, меняет места преступления, чтобы не «засветиться», — ответила Алена.
— Хорошо, что все закончилось, — только и мог сказать Кристиан. — Только одного я понять не могу. Что, во всех аэропортах Москвы какие-то бандиты орудуют? Тебя ограбили, — посмотрел он на дочь. — Тебя ограбили, — посмотрел на Лукрецию. — Да еще таким зверским способом, бросив умирать.
— Пусть теперь этим занимаются правоохранительные органы, — твердо заявила Лукреция.
— Да уж! Я полностью согласна! — закивала Алена, еще не отошедшая от шока, что по ее глупости Лукреция могла погибнуть.
— Что я могу для тебя сделать? — спросил Кристиан, с нежностью глядя на пострадавшую Лукрецию.
— Отправить ансамбль «Рябинушка» за границу, — начала Лукреция и, увидев, как вытянулось его лицо, не выдержала и рассмеялась: — Да шучу я.
— Ты знаешь, я отправлю этот ансамбль так далеко, что назад он еще не скоро вернется, чтобы у тебя за них больше душа не болела, — ответил Родионов совершенно серьезно. И повернулся к дочери: — Ты знаешь, что Лукреция у нас прекрасно танцует, — прищурил глаза Кристиан.
— Ха-ха-ха! — по слогам ответила Лукреция.
— Конечно, знаю! Ведь Лукреция, когда упала в яму, как раз репетировала! — возбужденно проговорила Алена.
— На сцене ничего не изменилось, — хохотнул Кристиан. — Она и там падала.
Лукреция нахмурилась и сжала кулаки.
— Ладно, ладно… Повторяю свой вопрос: что я могу для тебя сделать?
— Завтра с утра отвези меня на работу. Я из-за своих приключений скоро должность потеряю — уволят ведь за прогулы. Вдруг я себя буду плохо чувствовать и сама не доеду, — попросила Лукреция.
— С ума сошла? Какая работа?! Лежи в больнице! Я поговорю с врачом, обеспечу тебя всем необходимым!
— Не буду я здесь лежать! Что мне тут делать?! Я в полном порядке!
— Папа, что тебе, жалко? Пришли Лукреции водителя! — попросила Алена.
— Да мне не жалко! Я и сам подвезу, какие проблемы? Хотел всего лишь побеспокоиться о ее здоровье, — пожал Родионов плечами.
В это время пришла медсестра и выгнала всех из палаты, сославшись на то, что время для посещений давно вышло, да и пациентке отдыхать надо.