Песнь крови
Шрифт:
Они отступили друг от друга, кружа, держа мечи наготове, скрестив взгляды. Коренастый умер не сразу: он еще несколько секунд корчился на мокром песке между ними, изрыгая проклятия, пока, наконец, не испустил дух и не обмяк, поливаемый дождем.
Ваэлина внезапно охватило все то же чувство неправильности происходящего, которое он уже испытывал прежде: в лесу, в Доме Пятого ордена, когда сестра Хенна явилась его убить, и тогда, когда он ждал Френтиса с испытания глушью. В его оставшемся противнике было что-то не то. Уверенный взгляд, разворот плеч, что-то в самом
Он остановился, опустил острие меча, выпрямился. Суровые, напряженные черты его лица смягчились. Он впервые почувствовал, как хлещет дождь, как ветер холодит кожу. Высокий озадаченно нахмурил брови: Ваэлин вышел из боевой стойки, меч он теперь держал острием книзу, дождь смывал кровь с клинка. Он вскинул левую руку, давая знак, что хочет мира.
– Кто вы?..
Высокий атаковал стремительно, неуловимо для глаза, меч его стрелой летел в сердце Ваэлина. Выпад был стремительней любого из выпадов мастера Соллиса, он должен был убить Ваэлина. Но юноша каким-то чудом ухитрился развернуться так, что острие меча пронзило лишь его рубашку, и лезвие слегка порезало грудь.
Голова высокого упала Ваэлину на плечо, отчаянная решимость в глазах исчезла, губы приоткрылись, он слегка охнул, кожа стремительно бледнела.
– Кто вы такой? – шепотом спросил Ваэлин.
Высокий отшатнулся назад, меч Ваэлина с тошнотворным хрустом вышел у него из груди. Высокий медленно повалился на колени, опираясь на собственный меч, уронил подбородок на навершие рукояти. Ваэлин увидел, что губы у него шевелятся, и опустился на колени рядом с ним, чтобы расслышать, что он говорит.
– Жена… моя… – сказал высокий. Как будто это все объясняло. Он снова встретился взглядом с Ваэлином, и на миг в его глазах что-то промелькнуло. Извинение? Сожаление?
Ваэлин подхватил падающее тело, ощутил, как оно содрогнулось, испуская дух. Он держал на руках убитого солдата, сверху хлестал дождь, и вокруг бушевала кровожадная толпа.
Ваэлин никогда прежде не напивался. Ощущение оказалось неприятное, вроде того головокружения, которое он испытывал, получив на тренировке сильный удар по голове, только длилось оно дольше. Эль был горьким на вкус, и, сделав первый глоток, Ваэлин скривился.
– Ничего, привыкнешь! – заверил его Баркус.
Трактир находился неподалеку от западной городской стены, и посещали его в основном стражники и местные купцы. Большинство из них предпочли не обращать внимания на пятерых братьев, хотя кое-кто встретил Ваэлина поздравлениями.
– Лучшее пари в моей жизни! – воскликнул багроволицый старик, приветственно вскинув свою кружку. – Я на тебе нынче неплохо заработал, брат! Когда все подумали, что тебя вот-вот грохнут, за тебя давали десять к одному!..
– Заткнись! – бросил старику Норта. Левая рука у него висела на перевязи, предплечье было туго перебинтовано, но лицо у юноши было достаточно угрожающим, чтобы старичок побледнел и молча плюхнулся на место.
Они нашли свободный столик, Баркус заказал выпивку на всех. Он прихрамывал – его ранили в лодыжку, – и по пути от стойки к столику довольно много пролил.
– Урод неуклюжий! – буркнул Дентос. – В следующий раз сам пойду.
Он был единственным, кто не получил на испытании ни единой царапины, хотя глаза у него испуганно блестели, и он почти не мигал, словно боялся того, что увидит, когда закроет глаза.
Каэнис пригубил свой эль и озадаченно нахмурился.
– Судя по тому, как люди к нему стремятся, я думал, эта штука вкуснее!
Вдоль скулы у него тянулось восемь швов. Брат из Пятого ордена, зашивавший рану, заверил его, что шрам останется на всю жизнь.
– Ну, – сказал Норта, поднимая кружку, – мы все здесь.
– Ага, – Дентос поднял свою и чокнулся с Нортой. – Ну, за… наверно, за то, что все здесь.
Они выпили. Ваэлин через силу хлебал эль, но выпил свою кружку до дна.
– Полегче, брат! – предупредил его Баркус.
Ваэлин обнаружил, что все они нервно переглядываются через стол. Он смотрел на пену, осевшую на дне кружки. Перед этим в Круге имела место неприглядная сцена с мастером Соллисом: Ваэлин осведомился, кто такой был этот высокий, и получил короткий ответ: «Убийца».
– Он был не убийца! – возразил Ваэлин. Нарастающий гнев перевесил привычную почтительность. Перед глазами все стояло лицо высокого, которого он отправил навстречу смерти. – Мастер, кто был этот человек? Почему мне следовало его убить?
– Городская стража каждый год предоставляет нам некоторое количество приговоренных к смерти, – отвечал Соллис. Его терпение явно было на исходе. – Мы отбираем самых сильных и опытных. Кто это такие – не наше дело. И не твое, Сорна.
– Сегодня – мое!
Ваэлин подступил ближе. Его все сильнее охватывал гнев.
– Ваэлин! – предостерег его Каэнис, перехватив его за запястье.
– Я убил ни в чем не повинного человека! – бросил Ваэлин в лицо Соллису, стряхнув с себя руку Каэниса и подходя еще ближе. – Зачем? Чтобы доказать вам, что убивать я умею? Это вы и так знаете. Это вы его выбрали, верно? Зная, что он – самый опытный. Зная, что именно мне предстоит с ним сразиться.
– Легкое испытание – не испытание, брат.
– Легкое?!
Перед глазами встала багровая пелена, Ваэлин почувствовал, как рука сама тянется к мечу.
– Ваэлин!
Дентос и Норта встали между ними, Баркус оттащил его назад, Каэнис цепко ухватил его за правую руку.
– Уберите его отсюда! – приказал Соллис, и товарищи поволокли Ваэлина к выходу. Он буквально двух слов связать не мог от ярости. – До завтра можете быть свободны. Помогите своему брату прийти в себя!
Ваэлин не был уверен, что эль – лучший способ прийти в себя. Его гнев ничуть не утих; наоборот, его страшно бесило то, что комната как будто движется сама по себе.