Песня моей души
Шрифт:
Иллюзия будто бы уцелела под напором холодных капель. Она одна из самых стойких, которые мне известны. Эндарс где-то пропадал. В какой-то миг подумал, а не сбежал ли этот парень?..
Снизу ругали дождь, погасивший пламя под котлами с водой и смолой. Прискакал на лошади какой-то мрачный мужчина и увёл половину воинов за собой: молодой король собрался вместе защищать вторые ворота на случай, если войско Черноречья подойдёт с другой стороны столицы. Подтягивались вооружённые горожане. Селяне, пришедшие вчера вечером, разошлись по стенам, чтобы не пропустить врагов, где бы те ни появились. Уныло повисло полотнище с белым лебедем, прикреплённое
Мелькнул и убежал с очередным поручением Роман. Больше я его не видел, видимо, он задержался в каком-то ином месте. Чуть позже на стене появился главный стражник. Тот раздавал указания, то и дело поглядывал на лес.
Я почти не волновался. Для меня те, кто находились за стенами, и те, кто приближался, были одинаковы. К тому же, я явился сюда ради своих интересов. Явился, чтобы заслонить спину Эндарса, чтобы проверить свои силы ещё раз. Тот пусть творит всё, чего задумал. Он ступил на опасный путь, но не мне возвращать молодого мужчину обратно.
Дождь лил и лил. Войско Черноречья всё ещё не появилось…
Битвы случались давным-давно, случаются и теперь. Возможно, никакого просвета между ними не будет. Нет в этом мире ничего, что могло бы оборвать эту цепь битв. Как и нет того, что бы избавило меня от силы, переданной мне с кровью. Одна только безысходность. Однако расставаться с телом слишком рано. Сначала нужно отомстить за родителей. Прости меня, Алина. Мне тяжело думать о неизбежном расставании, но лучше бы оно произошло пораньше: чем меньше мы успеем привязаться друг к другу, тем легче нам будет расстаться. Мне легче уйти первым. Хотя мне всё-таки больно думать о разлуке с тобой.
Погрузившись в унылые мысли, не заметил, как закончился дождь. Светлая полоса легла на моё запястье неожиданно. Поднял голову, не понимая, откуда она взялась.
Плотная завеса из серых туч разорвалась где-то над лесом. В образовавшуюся дыру проскальзывали лучи. Краешек солнца поглядывал на меня будто бы из другого, чистого и сияющего мира. Недавно его скрывали тучи, и казалось, словно его нет, но теперь стало видно: оно оставалось и тогда. Оно было всегда и будет бесконечное число лет.
Я недоумённо разглядывал дыру между тучами. Тучи навевали мрачные мысли о безысходности. Солнце казалось далёким и не возможным счастьем.
От нового неожиданного сравнения вздрогнул. Тучи – это моя безысходность, моя беда. За ними не видно солнца – моего счастья. Однако оно продолжает быть. Если убрать тучи, то станет видно солнце. Если пройти через беду, через безысходность, идти уверенно и в нужном направлении, то попадёшь к своему счастью, которое ждёт тебя за ними. Это лишь иллюзия, будто счастья нет. Тучи – это всего лишь преграда, и она преодолима, хотя иногда она кажется бесконечной.
Губы сами по себе растянулись в радостной улыбке. Есть ли забытый закон Мирионы, который бы мне помог или же нет, не важно. Если не обнаружу нужного закона, тогда постараюсь придумать свой закон, свой выход, свою смесь заклинаний.
– Эй, хватит спать! – грубо крикнул мне в ухо главный стражник, толкнул в плечо и пошёл дальше.
Между мокрых деревьев показались вражеские воины. Нельзя задумываться о постороннем, пусть и важном. Надо определиться, следует ли ещё ждать Эндарса или же вернуться к Алине. Но если я сейчас вернусь, то не проверю свои силы. Не пойму, готов ли к исполнению мести или не готов. А тут такая потрясающая возможность – вмешаться в битву двух войск. Пожалуй, я немного поучаствую в бою, потом уйду.
Последнее слово заклинания давно прозвучало, но иллюзия огромной молнии вниз не соскользнула. Вторая иллюзия тоже не появилась.
– Ага, у них есть маг, - криво усмехнулся крепкий мужчина в старой кольчуге. Мрачный взор его скользнул по стоящим на стене людям. – Ну да мы всякой ерунды не боимся.
Я оглядел воинов в первых рядах, квадратные медальоны с волками, висевшие у них поверх кольчуг, бегущих волков на их накидках, волка, воющего на их знамени. Неужели, среди них есть маг? Или какая-то вещь с заклинанием? Нет, мага нет: не чувствую тёплых прикосновений от Определителя. Вероятно, чернореченцы получили амулет от какого-нибудь странствующего мага за мешочек со звонкими монетами. Не ожидал столкнуться с магией у тех, в чьих странах своих магов нет, ну да ничего страшного. Ничего ещё пока не потеряно.
– Кстати, а где ваш мальчишка? – с издёвкой спросил говорливый мужчина.
Стоящий около него парень чего-то зашептал. И был отстранён гордым и нетерпеливым взмахом руки.
С обеих сторон хлынули насмешки. Часть я различил, часть потонула в общем шуме.
– А где ваш лютый воин? Тот, который у вас мстит?
– Наш король с нами, а вот где ваш?
– Так мы вам и показали, где наш король стоит!
– Он у вас мальчишка, а не мужчина, иначе бы показался!
– Вы нам своего покажите!
Много ещё было выкрикнуто. Иногда совсем уж бессмысленного. Я особенно и не вслушивался, разглядывая воинов Черноречья, выискивал среди них тех, кто чем-либо отличался от остальных. Меня интересовало не столько их отношение друг к другу, сколько отношение к тому, кто был среди них самым главным. Тот предпочитал не выделяться, прячась среди своих людей. В общем-то, правильно, арбалетчики и лучники на стенах не преминули бы воспользоваться своим преимуществом.
Когда шум начал меня понемногу раздражать, я перевёл взор на воина, заговорившего первым. Отметил про себя, что тот не кричит вместе с другими. Увидел недовольный жест, которым мужчина оборвал приблизившегося к нему молодого парня. Понаблюдав за мужчиной и окружающими его воинами, понял, что те почтительно к нему относятся, хотя и стараются своё отношение не выпячивать, чтоб не разглядели враги. Чуть позже разглядел крохотный зелёный камень, который сжимал в зубах волк на медальоне мужчины, и четыре белых камня в уголках медальона. У других было несколько медальонов пошикарней. У кого-то – точно такие же. Маскируешься, а, Мстислав? Ага, несколько человек более заметно что-то шепчут и указывают стоящим рядом. Прячут главного командира. Всё-таки, полезно приглядеться к вражескому войску вместо того, чтобы со злостью кричать всё, чего только приходит в голову.