Песня полной луны

Романова Елена

Джэки, если понадобится, отрежет себе палец или выколет глаз. Джэки сделает всё, чтобы убийцы Холли мучились и помирали, а Найл — выжил.

Найл сделал бы всё, чтобы остановить её и не позволить навредить себе ради него, но единственное, что он может — выполнить своё предназначение. У него, духи его возьми, выбора нет.

Сила ему этого выбора не оставила.

* * *

Прощание с Гарретом проходило в той же университетской часовне. Внутрь Найл не заходил — ещё не хватало попасться на глаза копам, которые,

хоть и говорили, что Уилсон покончил с собой, но всё равно шныряли по университету, как крысы. Да и смотреть на кучку скорбящих белых лицемеров ему тоже не очень хотелось.

Скрестив ноги, он уселся с учебником экономической теории на скамейку неподалеку, но буквы не желали складываться в слова. Найл ждал.

Говорят, что убийцы часто возвращаются, чтобы взглянуть на дело рук своих. Приходят на похороны жертв или помогают в поисках ими же спрятанного тела. Кажется, он где-то читал об этом, когда сёрфил Интернет; ему было лет пятнадцать, а Холли была ещё жива. Теперь он и сам пришел, чтобы дождаться окончания прощания с Гарретом Уилсоном, только тщеславия или желания увидеть свои деяния были ни при чём.

Найл чувствовал, что копы что-то подозревают, и неважно, что у них нет доказательств. Азиатского вида парень-детектив напоминал ему охотничьего пса, ждущего, пока жертва выберется из норы, чтобы вцепиться ей в глотку. Он слишком очевидно не верил, будто смерти Майлза и Гаррета были тем, чем казались, и Найл как никто другой знал, что этот детектив — ещё как прав.

«Он здесь, — булькнула Холли в его голове. В последнее время она не показывалась, но Найл чувствовал, что с каждым днём ей становится всё тяжелее. Смерти Фостера и Уилсона помогали ей поддерживать свои силы, чтобы давить на оставшихся, однако ярость и гнев пожирали её куда быстрее. — Его жена — из «народа», она опасна, братик, и она хорошо защищается»

«Я возьму их на себя», — не то чтобы у Найла был план, однако он понимал, что выхода у них нет. Убивать детектива он не хотел и не собирался, но вывести его из строя было необходимо. Дед сказал бы то же самое.

Он не сразу догадался, о ком говорила Джэки по телефону, но теперь он понимал: его невеста наверняка имела в виду детектива и его жену. Найл почувствовал это, как только увидел их, выходящими из машины.

Жена полицейской ищейки была шаманкой. Или успешно проходила свой путь к этому.

Холли довольно заурчала.

«Я сумею сломать оставшихся двоих, — он слышал, как в её горле бултыхается озёрная вода, заполнившая её легкие. — Но с детективом и дружком твоей девчонки я не справлюсь»

Найл вздохнул. Со стороны, наверное, казалось, что он вздыхает над учебником. Что ж, и к лучшему.

Кусочки пазла складывались у него в голове. Не только жена детектива была для него и Холли опасна.

Уилл ему не нравился с самого начала. Запах серебра, четкое понимание, что перед ним охотник или тот, кто с ними как-то связан — пусть Найл и не был оборотнем, он знал, что и с ним можно справиться пулей, если знать, как. А теперь Уилл начал ошиваться рядом с Оуэном.

О, это всё усложняло. Даже если забыть, что Оуэн, бывший у Найла «на крючке» шаманской травяной смеси, умудрился с него соскочить.

Конечно, Уилл понятия не имел, как можно уничтожить таких, как Найл. Для этого нужно было быть дене, чтобы распознать разницу между вервольфом и колдуном, обладающим силой. Но жена детектива тоже была из «народа», пусть и другого племени — кто знает, что произойдет, если эти двое встретятся?

Найл не представлял, как это могло бы случиться, но дурное предчувствие ворочалось за рёбрами, когда он смотрел на эту девушку; когда он видел Уилла. Ему чудилось, будто он может унюхать запах собственной смерти.

Джэки была права.

И сейчас эта потенциальная большая проблема прогуливалась у часовни, ожидая кого-то. Серебряный крест вызывающе поблескивал, ловя лучи осеннего солнца.

Не то чтобы серебро могло каким-то образом навредить Найлу, нет. Его раздражал сам Уилл и то, на что он мог быть способен, если его научить, как.

«Насколько близко они подобрались к разгадке?»

Холли в его голове озадаченно булькнула. Наверное, это был первый вопрос, на который у неё не было ответа.

«Я не знаю. Тебе известно, что я не могу всё время находиться рядом с живыми. Но двое хуже, чем один»

Найл понимал, о чём она говорила. Оуэн был «разобран», но угроза подобралась слишком близко к той, кем он дорожил, — Холли перестаралась, — и теперь он был готов бороться до конца. Зубами и ногтями выцарапывать собственную жизнь и жизнь Беллы.

Забавно.

В этом они были похожи.

Он тоже пытался защитить и Беллу, и Кэрри, зная, что Холли может воспользоваться ими для устранения Оуэна и Уилла. Только слепой не заметил бы, что этот придурок влюблен в Кэрри, а Найл слепым не был.

Смирившись с тем, что он испытывал разные чувства к трем разным девушкам, Найл хотел только одного: защитить всех троих. Если понадобится, то и от самого себя.

Холли исчезла. Найл всегда ощущал её отсутствие, и догадывался, что она решила понаблюдать за прощанием. Быть может, вид Гаррета в гробу придавал ей сил. Быть может, она радовалась, чувствуя, что ещё на чуть-чуть приблизилась к своей цели; осуществила свою месть тем, кто убил её.

Вскоре из часовни потянулся народ. Выходили притихшие студенты, преподаватели. Найл захлопнул учебник, чувствуя, как койот, прячущийся за ребрами, недовольно заворчал, чуя и девчонку-шамана, и охотника совсем рядом.

Уилл ошивался у выхода уже десять минут. Найла он то ли не замечал, то ли плевать на него хотел. Пару раз бросив взгляд в сторону скамьи, охотничье отродье больше не оборачивалась, а, стоило на дорожке, ведущей от часовни, показаться Оуэну, как Уилл шагнул вперед.