Песня синей птицы
Шрифт:
— Она мало что сказала, милорд, но я и без слов поняла, что она не хотела оставаться наедине с этим мистером Каддингтоном. Видите ли, когда сначала мисс Сильвина и мистер Клайд поселились на Куин-Уок, с ними жила сестра сэра Ренделла. Она, как положено, присматривала за мисс Сильвиной. Но потом она заболела и уехала в Хэрроугейт на воды. Я думала, она скоро вернется, но, наверное, она так и не поправилась.
— Значит, мисс Сильвина привезла вас из Алтон-Грин в качестве дуэньи, — размышляя, сказал маркиз.
— Можно и так выразиться, милорд, потому что мисс Сильвина мне говорит:» Ты не должна оставлять меня одну, если ко мне приходят джентльмены, Бесси. Что бы они тебе ни говорили, ты должна заходить в гостиную и там оставаться «.
— Джентльмены? — переспросил маркиз, поднимая брови.
— Это она так выразилась, милорд, но я все прекрасно поняла, как если бы она назвала имя мистер Каддингтона. Когда он приходит, всегда одно и то же: она бледнеет и пугается, а иногда я вижу, что она дрожит, как на холодном ветру, после того, как он начинает поучать ее делать то-то и не делать того-то.
Бесси сердито фыркнула.
— Я знаю, что он начальник мистера Клайда, — продолжала она, — но все равно, можно было бы ожидать, что молодой джентльмен не потерпит таких притязаний чужого человека, тем более не из знати.
Если бы маркиз не был так озабочен, он улыбнулся бы — такое презрение слышалось в словах Бесси.
Никто не презирает выскочек сильнее, чем старые фамильные слуги.» Вся прислуга, — подумал он, — это сплошь снобы, и Бесси не составляет исключения «.
— Расскажите мне о леди Блейн, — попросил он.
— Не следует мне здесь стоять и разговаривать вот так с вашей светлостью, — возразила Бесси. — Если бы мисс Сильвина узнала, она расстроилась бы.
— Она рассердилась бы на вас? Бесси покачала головой:
— Нет, мисс Сильвина почти никогда не сердится, милорд. Если что-то не так, она огорчается, но лучше бы уж она кричала и бранилась, как некоторые. Нет, мисс добра и ласкова, как ангел. Она слишком хороша для этого мира, милорд, и это святая правда.
— Вполне вам верю, — сухо ответил маркиз. — Но, к несчастью, ей приходится жить в этом мире, и я должен ей помочь. Нельзя допустить, чтобы она и дальше жила в таком страхе.
— А что я ей все время говорю? — торжествующе сказала Бесси. — Но она каждый раз отвечает, что ничего нельзя поделать.
— Пустите меня к ней, Бесси, — снова попытался уговорить ее маркиз.
— Право же, милорд, я не могу этого сделать: она у себя в спальне. А за такое леди Блейн, — Господь да упокоит ее душу, — никогда бы меня не простила.
— Расскажите мне о леди Блейн, — попросил Алтон.
— Да, конечно. Она была очень хороша собой. Из Шотландии, как вы знаете, племянница герцога Арджилского. Все, кто был с ней знаком, уважали и любили ее.
— Герцог Арджилский… — вслух размышлял маркиз. — Это интересно.
— Вы знакомы с его сиятельством, милорд?
— Мы пару раз встречались с ним во время редких приездов герцога в Лондон.
Он глубоко задумался на несколько секунд, потом сказал:
— Я очень прошу вас, Бесси, еще раз передать мою мольбу. Вы уже пятый раз закрываете передо мной дверь. Поднимитесь сейчас наверх и попросите мисс Сильвину уделить мне всего пять минут. Я ее дольше не задержу. Скажите ей, что я даю клятву уйти из дома, как только она меня попросит об этом. Я должен с ней поговорить.
— Спрошу ее, милорд, — неохотно согласилась Бесси, — мне самой хотелось бы, чтобы мисс Сильвина согласилась на вашу просьбу. Но извините меня, ваша светлость: я не выполнила бы своего долга, если бы оставила вас здесь, пока поднимаюсь по лестнице.
— Значит, вы должны выполнить свой долг, — спокойно ответил маркиз.
Он остался дожидаться за порогом — красивый, элегантный мужчина, притягивающий взгляды прохожих; но сам Алтон этих взглядов не замечал, настолько был поглощен своими мыслями.
Когда дверь снова открылась, маркиз на лице Бесси прочитал свой приговор.
— Мне, право, жаль, милорд.
— Что она сказала? — спросил маркиз. — Передайте мне в точности ее слова.
— Мисс Сильвина сказала, милорд, — печально ответила Бесси, — что ей нечего сказать маркизу Алтону — ни сейчас, ни в будущем.
По дороге обратно в министерство маркиз не знал, был ли он когда-нибудь еще столь же несчастен; никогда еще он не встречал столь непреодолимого препятствия, особенно в том, что касалось женщин.
Единственной возможной надеждой было бы заручиться поддержкой Клайда Блейна, но маркизу это претило, так как он понимал, что окажется в весьма двусмысленном положении. В самом деле, как он мог сказать молодому человеку:
» Я хотел бы ухаживать за вашей сестрой, хотя мне и известно, что она обещала руку другому?«
Нет, это, конечно, было немыслимо. Но теперь, когда и Бесси не смогла помочь ему, к кому он мог обратиться?
Маркиз встал из-за стола и подошел к окну.
Ему видны были деревья Сент-Джеймс парка, гнувшиеся на ветру. Он вспомнил, как Сильвина подняла к нему лицо, освещенное луной. Она была так хороша, что дух захватывало — и в глазах ее было беспокойство, когда она спросила его о награде, которая была на его вечернем фраке.
Почему в эту минуту он не был с ней откровенен? Почему не сказал ей, кто он? Он знал ответ: потому что боялся потерять ее!