Песня синей птицы
Шрифт:
— Но почему к маркизу Алтону? — запротестовала Сильвина. — Нет ли кого-то, с кем бы графу хотелось работать больше?
— Я знаю, где мои способности могут пригодиться лучше всего, — ответил граф, вступая в разговор. — Уверяю вас, мадемуазель Сильвина, — если вы позволите мне называть вас так в память о прежних днях, — я смогу предложить маркизу немало ценнейших сведений. Право же, я думаю, что его светлость будет глубоко благодарен вам за то, что вы нас познакомили.
Сильвина взглянула на мистера Каддингтона.
В глазах ее была мольба, но она увидела, что он наблюдает за ней с оценивающей улыбкой на губах, и в ней внезапно волной поднялось отвращение.
Ей хотелось только одного: избавиться от его общества, и если для этого надо было всего лишь написать письмо, за чем же дело стало?
Она подошла к своему бюро, стоявшему у боковой стены, и взяла белое гусиное перо.
— Вы должны сказать мне, о чем мне следует писать.
— Вот и умница, — одобрил тот ее согласие с мерзкой фамильярностью. — Теперь пишите, что я скажу.
Маркиз Алтон совсем не обращал внимания на письма, которые мистер Лоусон клал перед ним одно за другим.
Он рассеянно подписывал их, что совершенно непохоже было на его всегдашнюю привычку не ставить своей подписи, не просмотрев внимательно бумагу.
— Мы закончили, Лоусон? — раздраженно спросил он. — У меня днем дела. Надо полагать, остальное можно отложить на завтра?
— Еще одно, милорд. Вас просили принять графа Армана де Вальена.
— Кто он такой, черт его побери? — осведомился маркиз.
— Здесь письмо от мисс Блейн, — объяснил секретарь. — Вы должны помнить сэра Ренделла Елейна, милорд, блестящего дипломата с большим будущим. Он был бы назначен нашим послом в Париж в 1802 году, если бы не умер годом раньше при печальных обстоятельствах. Лорду Уитворду пришлось принять это назначение на себя.
— Да-да, помню, — сказал маркиз. — Сэр Ренделл был убит на дуэли или что-то в этом роде, не так ли?
— Да, это действительно была дуэль, — ответил Лоусон, — и она положила конец выдающейся карьере одного из наших самых талантливых дипломатов. Никто не знает, как сэр Ренделл оказался связан с дамой, из-за которой произошла дуэль. Ему сделал вызов один из ее поклонников-французов, и сэр Ренделл получил пулю в сердце.
— Да, я слышал об этом, — подтвердил маркиз, — хотя дело замяли.
— Сын сэра Ренделла, мистер Клайд Блейн, работает здесь, милорд. Конечно, у нас слишком много молодых дипломатов, но, учитывая услуги, оказанные Великобритании его отцом, лорд Хоксбери счел, что это самое малое, что мы можем сделать для его семьи.
— Я уверен, что лорд Хоксбери прав, — скучающим голосом проговорил маркиз, — но почему я должен встречаться с этим французом? Что ему надо?
— У меня письмо от мисс Блейн, — ответил мистер Лоусон, — где она просит вашу светлость принять графа и говорит, что готова сама объяснить все, если ваша светлость сочтет это необходимым. Насколько я понял, молодая леди сейчас здесь и с нею граф.
— Но нам в министерстве не нужны люди, особенно в моем департаменте, — сказал маркиз.
— Думаю, милорд, было бы чрезвычайно нелюбезно, если бы вы по крайней мере не поговорили с графом, — извиняющимся тоном сказал секретарь. — Более того, лорд Хоксбери всегда считал, что если кто-то хочет поручиться за другого человека, то разумнее поговорить с ними отдельно: сначала с поручителем, потом с предлагающим свои услуги. Так легче составить мнение о человеке.
— Хорошо, — нетерпеливо согласился маркиз. — Будь по-вашему, Лоусон. Пригласите сюда леди и помолитесь, чтобы это длилось недолго.
— Я уверен, что ваша светлость этого не допустит, — ответил тот с юмором, которого раньше маркиз за ним не замечал.
Алтон нетерпеливо поигрывал ножом для разрезания бумаги. Ему не терпелось уйти из министерства.
Он уже приказал заложить фаэтон, и экипаж ожидал его у дверей, чтобы отвезти его в Челси Маркиз не знал, попытается ли Сильвина вновь ускользнуть от него, но обещал себе, что на сей раз у нее это не получится.
Он был поглощен мыслями о Сильвине, когда дверь открылась.
— Мисс Сильвина Блейн, милорд, — объявил мистер Лоусон.
Маркиз поднял глаза и оцепенел.
Сильвина дошла почти до середины комнаты, прежде чем поняла, кто сидит напротив нее за письменным столом.
На какую-то долю секунды глаза ее засияли и губы полуоткрылись. Потом голосом, полным изумления, она произнесла.
— Мне сказали, что я увижу… маркиза Алтона. Почему здесь вы?
Последовало молчание, потом она снова недоверчиво заговорила:
— Не… не может быть, что… что вы… Маркиз поднялся и вышел из-за стола.
— Я маркиз Алтон.
Она уставилась на него, как на безумца. Потом странно, приглушенно вскрикнув, сказала:
— Как это может быть правдой , после всего, что вы… говорили мне. , всего, что., что произошло? Не может быть!
— Я собирался сказать вам, Сильвина. Клянусь, что собирался сказать сегодня вечером. Я сказал бы сегодня утром, но вы прогнали меня.
— Все это время вы… обманывали меня, — жалобно проговорила она. — Вы позволили мне рассказывать… как я боюсь маркиза, вы говорили мне, что я… не на его земле, не в его лесу , ем не его угощение!
— Я сказал вам правду, — прервал ее маркиз. — Я сказал, что и лес, и храм принадлежат мне, и это действительно так.
— Но вы же знали: мне и в голову не приходило, что вы маркиз Алтон!
— Это было так важно?
— Вы же знаете, что да! — вспыхнула она. — Знаете, что я считала, будто маркиз..
— Старый и страшный, — закончил он.
— Но вы не поправили меня, вы позволили мне думать, что вы фермер… небогатый человек, который не любит бывать в Лондоне!