Пёстрые перья
Шрифт:
– Помни, – сказала она напоследок, – жена принадлежит своему мужу душой и телом. Ты должна будешь подчиняться мужу в его пожеланиях. Покорность и благочестие – вот признаки хорошего воспитания.
Она вышла, и в комнате появилась Виргиния в сопровождении двух служанок, нёсших красивое платье.
– Госпожа Эвелина, – сказала Виргиния, – ваша матушка велит вам надеть это платье. Сюзанна сделает причёску.
В животе у меня сжался холодный ком. Я принялась одеваться при помощи Виргинии и пожилой служанки. Сюзанна, встав
В заключение Виргиния достала из резного ларчика диадему.
– Сюзон, беги, предупреди госпожу, что мы почти готовы.
Молодая служанка выскочила за дверь.
Прикрепляя диадему к моим волосам, Виргиния негромко сказала:
– Вот вы и выходите замуж, госпожа Эвелина.
Голос у неё был такой, что я повернулась и посмотрела на неё. На лице её была лишь злоба.
– Вы подбили мою бедную девочку убежать из дома, бросили её в лесу одну на потеху разбойникам. Теперь ей одна дорога – или в монастырь, или замуж за старого пьяницу, как у Меделин.
– Что ты говоришь, Виргиния!
– Зато вы пойдёте замуж, как ни в чём не бывало. Будете как сыр в масле кататься.
Я принялась было что-то говорить, но посмотрела на кормилицу и поняла – что бы я не сказала в своё оправдание, она не поверит ни одному слову. Переведя взгляд на престарелую служанку, слушавшую нас, увидела на её лице то же самое выражение.
Передо мной распахнули дверь, и, сопровождаемая двумя женщинами, я вышла из комнаты. В коридоре стоял Стефан.
– Ты тоже думаешь, что я заманила Доротею? – спросила я.
Он отвёл глаза. Но я продолжала смотреть на него, и он ответил:
– Не моего ума это дело, госпожа Эвелина.
Отвернувшись от него, я пошла по коридору.
В нашей маленькой семейной часовне нас ожидали моя мать, мой отец, господин Ирвин, священник, и Олвер. Вошедшие со мной женщины присоединились к ним.
Я давно не видела отца, и его вид поразил меня. Когда-то высокий, статный мужчина, он совсем ссутулился; волосы, прежде густые, повисли жидкими космами. Под тусклыми глазами набрякли фиолетовые мешки. Взгляд у него был рассеянный. Казалось, он не совсем понимал, где находится.
Мы встали рядом с женихом. Он взял мою руку в свою. Его ладонь была тёплой и влажной. Я смотрела перед собой, чувствуя, как дрожат мои пальцы, и почти не слыша слова обряда. Потом мой муж повернулся и поцеловал меня в губы.
Обряд был окончен. Мы перешли в столовую, где уже был накрыт стол. Есть мне не хотелось, и я сидела, слушая вполуха застольную беседу. Говорили в основном господин Ирвин и священник. Иногда слово брала моя мать. Отец почти не разговаривал, налегая на вино.
Наконец мы поднялись, и нас с мужем проводили во двор, где стояла карета, запряжённая сильными гнедыми лошадьми.
Всю дорогу я промолчала. Господин Ирвин пытался что-то говорить, но я отвечала односложно, и он тоже умолк.
Потом карета въехала в город, колёса застучали по булыжникам. Мы подкатили к небольшому, опрятному особняку.
Глава 11
У двери нас встретил слуга – высокий, плечистый мужчина. Он был уже немолод. Чёрные, сросшиеся на переносице брови, и крючковатый нос придавали ему угрюмый вид. Учтиво поклонившись, он провёл нас в дом.
В просторной, сияющей чистотой гостиной меня усадили в глубокое кресло у камина. Тут же появился столик полированного дерева, сервированный для ужина.
Налили вина в кубки. Муж внимательно проследил, чтобы я выпила до дна. Мои слабые возражения были заглушены в корне:
– Я заметил, что вы ничего не ели сегодня за ужином. Это вино приготовлено специально для вас, моя дорогая жёнушка. Я привёз его издалека.
Потом были разные блюда, тоже приготовленные для меня.
Всё это было необычно, вкусно, и льстило моему робкому самолюбию.
Вскоре внутри растеклось приятное тепло. Я почувствовала, как горят мои щёки. Огонь в камине стал ярче, гостиная – уютнее. А сидевший напротив меня за столиком господин Ирвин показался милейшим человеком.
Сжимая тёплыми ладонями кубок, я слушала господина Ирвина, взявшегося рассказывать мне всякие забавные истории. Он говорил не переставая. Я слушала, не замечая, что слуга то и дело подливает мне в кубок.
– Вам нравится моё вино? – спросил господин Ирвин.
– Да, оно неплохое, – важно ответила я.
– Прошу вас, покушайте ещё, не огорчайте меня.
– Я не хочу огорчать вас, господин Ирвин, – церемонно ответила я и неожиданно хихикнула.
Он улыбнулся.
– Вы, должно быть, устали, моя дорогая. Я совсем заболтал вас.
Встав из кресла, он принял из моей руки кубок и поставил на стол. Помог подняться из кресла.
– Я провожу вас, дорогая. Люси вам поможет.
Меня проводили в небольшую, хорошо обставленную спальню. Основное место там занимала кровать под балдахином.
В комнате дожидалась служанка, большая, красивая женщина. У неё было крупное лицо с правильными, немного грубыми чертами, и ярко-голубые глаза. Она старательно улыбалась, показывая белые зубы.
Люси, не переставая улыбаться, переодела меня. Я присела на кровать. В голове шумело. Мысли разбегались. Да что там, их вообще не было.
Потом рядом оказался мой муж. Он провёл пальцами по моей щеке, принялся гладить руки. По телу растеклось приятное тепло. От ласковых прикосновений я расслабилась. Мы поцеловались. Раз, другой.
Наконец я уже совсем перестала понимать, что делаю сама, и что делает он.
Через какое-то время мне почудилось, что муж чем-то недоволен. Он пропал на мгновение, и опять появился с какой-то баночкой тёмного стекла в руке. Почерпнул из баночки густой желтоватой мази. Его руки принялись сноровисто скользить по моему телу, забираясь всё дальше.