Пэт из Серебряной рощи
Шрифт:
Глава II. Знакомство с Серебряной рощей
Пока Джуди не произнесла таинственные слова о капусте, ореховые глаза Пэт смотрели в маленькое круглое окошечко над лестничной площадкой. Оно казалось ей корабельным иллюминатором, поэтому, поднимаясь к Джуди, она всегда останавливалась в него заглянуть. В окошко дул ласковый ветерок – такого больше нигде не было – и открывался чудесный вид. На холме виднелись белые березы, из-за которых усадьбу называли Серебряной рощей. По ночам там хохотали совы. За холмом виднелись поля. Некоторые были огорожены колючей проволокой, которую Пэт ненавидела, некоторые – живыми изгородями из серебристо-серого кустарника, а за ними росли астры и золотарник.
Пэт обожала каждое из полей. Они с Сидом исследовали их все
Этим чудесным весенним вечером сквозь круглое окошечко она смотрела на закатное небо, золотое и розовое. Ночная мгла уже спускалась вниз с Березового холма. К востоку темнел Туманный холм. На вершине его росли три тополя, похожие на бессменных суровых часовых. Пэт обожала этот холм, но до него была целая миля, и он Серебряной роще не принадлежал. Чей он был, Пэт не знала и считала его своим, потому что любила его. Каждое утро она радостно махала ему рукой из окна. Когда ей было пять лет, ее на целый день отправили к тетушкам, на ферму у залива, и она боялась, что Туманный холм исчезнет, пока ее нет дома. Но он все так же ждал ее на своем месте, и три тополя все так же тянулись к полной луне. Сейчас Пэт почти сравнялось семь лет. Умудренная годами, она уже знала, что Туманный холм никуда не денется, куда бы она ни уехала. Это успокаивало.
Пэт подозревала, что мир болен «переменами», и это разбивало ей сердце. Всего год назад ей мечталось с Туманного холма дотянуться до неба и сорвать с него сияющую звезду. Но теперь она знала, что это невозможно. Так сказал Сид, а ему она безоговорочно верила, потому что он был на целый год старше и знал уйму всяких вещей, почти столько же, сколько Джуди Плам, а та знала вообще все на свете.
На Туманном холме жили духи ветра. Ведь это был самый высокий холм в округе, а духи ветра, конечно, предпочитают жить повыше. Пэт знала, как они выглядят, хотя ей никто об этом не рассказывал. Северный ветер – ледяной и сверкающий, восточный – серый, туманный, западный ветер всегда смеется, а южный – поет.
Под окном был разбит огород. В дальнем углу росла капуста, где Джуди собиралась что-то искать, ближе виднелись ровные грядки лука, гороха и бобов. Старомодный открытый колодец с ручкой, веревкой и ведром Гардинеры сохранили ради Джуди, которая и слушать не хотела о новомодных насосах, ведь вода в них совсем не такая. Колодец был живописный, каждая трещинка в нем поросла мхом и папоротниками, которые скрывали чистую глубокую воду в пятидесяти футах внизу. Если заглянуть в него, то увидишь в неподвижных глубинах клочок синего неба и свое лицо, глядящее сверху на непотревоженные глубины. Папоротники зеленели в колодце даже зимой. Рядом рос раскидистый клен, и казалось, с каждым годом он тянется ветками все ближе и ближе к дому.
В дремучем Старом саду яблони перемежались елками, а Новый сад был ухоженный, зато неинтересный. Старый сад разбил еще прадедушка Гардинер. Прошло время, и в нем без посторонней помощи выросло много деревьев, восхитительные узкие тропки пересекали сад во всех направлениях. В дальнем конце молоденькие елочки скрывали укромную полянку, где хоронили любимых кошек. Пэт ходила туда, чтобы «все обдумать». Порой это необходимо, даже если тебе еще нет семи.
В другом углу сада находилось кладбище. Да-да, настоящее семейное кладбище. Там лежал прапрапрадед Неемия Гардинер, который прибыл на остров Принца Эдуарда в 1780 году, и его жена, Мари Бонне, французская гугенотка [5] . А еще прапрадед Томас Гардинер со своей женой, маленькой квакершей Джейн Уилсон. В те времена ближайшее кладбище находилось в Шарлоттауне, и добраться туда можно было только верхом через лес. Джейн Гардинер, по рассказам, была скромной дамой, одевалась в серое и носила строгие чепцы. Один из ее чепцов до сих пор лежал в ящике на чердаке Серебряной рощи. Это она отогнала прочь огромного медведя, который лез в окно их бревенчатой хижины, плеснув ему в морду горячей кашей. Джуди подробно описывала, как медведь улепетывал, останавливаясь у каждого пня и соскребая с морды горячее варево. Как, должно быть, интересно было жить на острове Принца Эдуарда в те дни, когда в лесах еще водились медведи – приходили, клали лапы на подоконник и заглядывали в окна. Жаль, что этого никогда больше не случится, ведь медведей уже не осталось. Пэт жалела последнего медведя. Как ему, наверное, было одиноко!
5
Гугенотка – с XVI века гугенотами называли французских протестантов (кальвинистов).
На семейном кладбище лежал двоюродный дедушка Ричард, он же Бешеный Дик Гардинер, который был моряком, сражался с акулами и однажды, говорят, ел человечину. Он клялся, что никогда не ляжет в землю, но, пережив сотни морских штормов, умер от кори. Перед смертью он потребовал у брата Томаса обещания, что его тело положат в лодку и утопят в заливе, но Томас все-таки похоронил Дика на семейном кладбище. С тех пор, когда Гардинерам грозила беда, Бешеный Дик вылезал из-под земли, садился у забора и орал непристойные песни, пока богобоязненные родственники не поднимались из своих могил, чтобы его урезонить. Так утверждала Джуди Плам, но Пэт ей не верила.
Еще там находилась могила Плаксы Уилли, брата Неемии Гардинера. Говорят, он так не хотел рубить вековые деревья, когда приехал на Остров, что даже плакал. Так он получил кличку Плакса Уилли. Ни одна девушка не пожелала выйти за него замуж и стать миссис Плаксой. Восемьдесят лет он прожил одиноким холостяком. Увидеть Плаксу Уилли рыдающим на могиле считалось хорошей приметой. Так утверждала Джуди Плам, но Пэт в это тоже не верила. Вот бы Плакса Уилли сейчас посмотрел, что стало с вековым лесом и какая стала Серебряная роща.
Там была еще и «таинственная могила». На камне виднелась надпись «Моей драгоценной Эмили и нашей маленькой Лилиан». И больше ничего, даже даты. Кто такая Эмили? Было доподлинно известно, что она происходила не из Гардинеров. Может быть, кто-то из соседей попросил похоронить здесь свою дорогую покойницу, чтобы ей было неодиноко на чужой земле. А сколько лет было маленькой Лилиан? Пэт считала, что если уж в Серебряной роще водятся привидения, то пусть лучше это будет Лилиан. Ее Пэт боялась меньше всего.
Там были похоронены и дети. Никто не знал, сколько их, потому что надгробий им не ставили. Над могилами прапрадедов лежали плиты красного песчаника, принесенного с побережья. На плитах были написаны их имена и перечислены добродетели. Трава вокруг росла густая и длинная, и ее никогда не трогали. Летом плиты сильно нагревались, и Мистер Том любил на них полежать, свернувшись клубком. Кладбище окружал заборчик, который Джуди Плам остервенело белила каждую весну. Если за него падали садовые яблоки, их никто никогда не ел. «Это неприлично», – объясняла Джуди. Их собирали и отдавали свиньям. Пэт не могла понять, почему тогда «прилично» кормить ими свиней.