Петропольский цикл. Дилогия
Шрифт:
На что они ответили злыми усмешками. Двое на самой периферии зрения заржали, как взбесившиеся жеребцы.
– Я ведь поговорить хотел, Туровский. Лично. С глазу на глаз. Так, чтобы никого.
– Весь во внимании, – сказал я и передернулся.
– Что ж вам так на месте не сидится, Даг. Вас, кажется, так зовут, – уточнил зачем-то Мертвый и погладил бородку.
– Я слушаю. А ты чего-то ничего не говоришь. По-моему, у тебя трудно с мозгами. К делу давай, что все вокруг да около, как баба, – проворчал
– Вокруг да около. Хм. Ты прав. Тебя уже дважды предупредили, чтобы ты отстал от этой темы. Погиб мальчишка. Пострадал из-за тебя таксист. Ни в чем не виноватый. Но ты не отступил. Тебе показалось мало. Теперь у нас ты. И ты что, не можешь понять, что орешек-то не твоего размера, он тебе даже в рот не помещается?
– Ты сказал однажды, – перебил я Мертвого, – а как же девчонка с семьей?
– Какая девчонка? – удивился Ульян. Удивление выглядело естественным. Он не играл. Он даже не догадывался, о чем я говорю.
– Мужики, вы понимаете, о чем говорит этот легаш? – обратился он к своим. Ему не ответили.
Но я уже понял, что они не имели никакого отношения к смерти Ангелины. Стало быть, версия о двух группах, противодействующих мне, подтвердилась. Только вот абсурдом она отдавала. С Ульяном-то все ясно. Он меня устранить намеревался. А вот вторая сила – ее намерения вообще оставались туманными. Они не хотели причинить вреда мне. А Ангелину убили. Поразительно. Об этом стоило поразмыслить. Если, конечно, в живых останусь. Что весьма и весьма сомнительно.
– Ладно, проехали, – отмахнулся Мертвый. – Я ведь предупреждал тебя. Ты не послушался. Теперь не обессудь. Ты слишком далеко засунул свой нос. Хотя твои жалкие потуги не могут помешать Плану. Но береженого бог бережет. Да и шума излишнего к ситуации привлекать нельзя. Однако тебе нельзя отказать в любопытстве. Сейчас от решения вопроса ты далек, а завтра, глядишь, приблизишься. Поэтому вопрос решается легко. Нужно тебя устранить, и никакой головной боли. Ты согласен со мной, Даг?
– Чем тебе помешал Романов, Ульян? – поинтересовался я.
– О чем ты? – удивился Мертвый.
– Зачем ты его убил?
– О, какой умный мальчик. Ты уже и до этого додумался. Интересно было бы послушать, что ты еще узнал.
– Ты не ответил на вопрос, – напомнил я.
– Он мешал. Грозил раскрыть одну о-о-о-очень важную тайну. Грандиозную. Пришлось исправить недоразумение.
– Ты с ним учился. Неужели не жалко было? Мертвый крякнул и посмотрел на меня с уважением.
– Да. Смотрю, вовремя мы тебя прихватили. Глядишь, пару деньков, и ты всю тему просек бы. Мертвый хлопнул себя по коленям и поднялся.
– Ладно, ребята. Хватит. Пора кончать с ним.
Он улыбнулся мне в последний раз и направился к выходу. За ним последовали практически все. Остались только двое. Один – охранник. Второй – судя по голосу, тот, бестелесный. Черт!
Они молчали. Пока Мертвый не скрылся.
– Умолять о жизни будешь? – равнодушно спросил охранник, поднимая с колен автомат.
– Не поможет, – отозвался я, лихорадочно пытаясь продумать, как спастись.
Но ничего сочинять не пришлось. Судьба/Бог/Удача (читай как хочешь) оказались вновь ко мне благосклонными.
Стоило охраннику направить на меня дуло, раздался взрыв. Половину стены вынесло напрочь. Мужики вскочили, оборачиваясь на шум, и приняли огонь на себя. В проломе стены показались люди в черных кожанках. Охранники открыли огонь. Двое вломившихся споткнулись и упали. Но это не остановило наступавших. Затараторили автоматы, и громил Мертвого разорвало на части. Я поспешил упасть на бок, чтобы ненароком не зацепило.
Кожаные заполонили помещение. Они окружили меня, подхватили под руки и вздернули обратно на табурет.
Так, с чего все началось, к тому и вернулось.
Кожаные хранили безликое молчание. Они не шевелились, не двигались. Положение изменилось через четыре минуты. Движение возникло вдалеке и докатилось до меня. Кожаные расступались. А ко мне двигался сгорбленный маленький человек. Седовласый.
– Развяжите его! – приказал горбатый и опустился на табуретку охранника.
Кожаные ту же послушались. И я стал разминать затекшие запястья.
Так. От перемены мест слагаемых сумма не изменяется. А от замены одного слагаемого на другое?
– Побеседуем? – предложил горбатый.
– Я с незнакомыми не беседую, – ответил я.
– Так ведь можно и познакомиться, – согласился седовласый горбач. – Я Кочевей. Гоша Кочевей. Он же Качели.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
– Как вы здесь оказались? – поинтересовался я, с любопытством вглядываясь в изъеденное морщинами лицо Кочевея.
– Мои люди следили за вашим домом. Они доложили о вашем похищении.
Все оказалось проще некуда. Мой дом находился под постоянным наблюдением, а я даже не в курсе. У меня складывалось жуткое впечатление, что я всего лишь марионетка, пляшущая именно так, как хочет хозяин.
– Итак, зачем я вам понадобился? Я полностью в вашем распоряжении.
– Вы не против, если мы выйдем на свежий воздух. Как-то здесь дышать трудно. Пыль. Грязь, – предложил старик.
– Почему бы и нет, – хмыкнул я, поднимаясь.
Мы шли вдвоем. Позади на коротком расстоянии следовали трое кожаных с автоматами, зорко поглядывая по сторонам. Остальные остались в цехе. Перед нами распахнули двери. В лицо бросило горсть водяных брызг и охапку свежего воздуха. Я зажмурился на секунду от удовольствия.