Пикник и прочие безобразия
Шрифт:
Найджелом звали молодого пригожего администратора нашей гостиницы.
– Найджел Мерриведер?
– воскликнул Майкл.
– Эта свинья! Что она нашла в нем?
– Мерриведер?
– подхватил Дэвид.
– Она говорила, что он ей не нравится.
– Ну да, - согласился Майкл.
– Говорила, что ее тошнит от него.
– Вот так, - заключил я.
– Похоже, вам обоим не повезло.
– Ну и ладно, - сказал Майкл.
– Больше я с женщинами не имею дела. Стану жить, словно
– И это после всего, что я для нее сделал!
– пожаловался Дэвид.
– Изменить мне с Мерриведером, про которого говорила, что ее тошнит от него.
В эту минуту с кухни до нас донесся запах горелого.
– Пресвятая Мария, Матерь Божья!
– воскликнул Майкл.
– Мой суп! Мой суп! Ты, чертов ирландский драчун!
– вскричал шеф-повар и помчался на кухню, увлекая за собой Майкла.
Младший повар Чарли, румяный лондонец, выпустил из своей хватки второго незадачливого влюбленного.
– Честное слово, я теперь даже не знаю, что о ней думать, - сказал Дэвид.
– А ты не думай, - посоветовал я.
– Пойди, опрокинь стаканчик и скажи Луиджи, чтобы записал на мой счет.
– Вы очень добры, сэр.
– И Дэвид, заметно повеселев, направился вверх по лестнице в бар.
– Вовремя вы появились, - сказал Чарли, когда удалился Дэвид.
– Эти болваны готовы были убить друг друга, посмотрите только на этот чертов нож.
– Скажи мне, - спросил я, - кто такая эта Анджела?
Чарли уставился на меня.
– Вы хотите сказать?… - Он вдруг расхохотался.
– Что-то я должен говорить, - объяснил я.
– Иначе мы можем весь день простоять здесь молча.
– И вы, очевидно, никогда не встречались с Найджелом Мерриведером?
– вымолвил он, продолжая смеяться.
– Нет, не встречался. Но мне говорили, что он весьма пригожий молодой администратор, большой любитель девиц и обладатель тугого кошелька.
– Совершенно верно, - ответил Чарли.
– Настоящий охотничий пес.
– Охотничий пес?
– Ну да, всегда гоняется за птичками.
– Понятно. Охотничий пес. Меткое сравнение. Что ж, все хорошо, что хорошо кончается.
– А скажите, - поинтересовался Чарли, - что это за книга, из-за которой они так сцепились?
– Речь идет о великолепном труде, - объяснил я.
– Очень полезные книги, если правильно ими пользоваться, однако здесь у вас стоит человеку начать их читать, как на него находит какое-то безумие.
– А там есть какие-нибудь советы… об интимной стороне брака?
– задумчиво справился Чарли.
У меня упало сердце.
– Ну… вообще-то да, - ответил я.
– Но ты должен помнить, что эти книги, они вроде как бы учебные пособия.
– Ага, - продолжал Чарли.
– Похоже,
– Боже мой. Но ты уверен?…
– Понимаете, - доверительно начал Чарли, - у нас со старухой последнее время что-то не очень получается. Она стала какая-то кислая, сварливая, так сказать. Все ей не так. И вот недели две назад она сходила, посмотрела один фонографический фильм и теперь все твердит, что я не так делаю. Дескать, каждый раз все тот же старый способ, который ей уже осточертел. Дескать, я лишен воображения. Я ей сказал, что и она никакая не Кама-чертова-Сутра, но она винит во всем меня.
– Что ж, всякое может быть.
– Так вот, в этой вашей книге… что-нибудь говорится на этот счет? Ну, про разные там способы и так далее?
– Говорится, - осторожно ответил я.
– Так, может, вы могли бы одолжить ее мне на время?
– попросил Чарли.
– Чтобы я, так сказать, усовершенствовал свою технику?
Разве мог я отказать пожилому толстячку, которому понадобилось учебное пособие, чтобы поладить в постели с супругой? Это было бы просто жестоко с моей стороны.
– Хорошо, - уступил я.
– Я одолжу вам том второй.
– Спасибо, сэр.
– Он расплылся в улыбке.
– Точно! Бьюсь об заклад, старуха сразу оживет. Она будет счастлива, не сойти мне с этого места.
Он ошибался. Через два дня, когда я пришел в ресторан на второй завтрак, Чарли медленно вышел из кухни и направился к моему столику, неся том второй. Правый глаз его почти не открывался, и вся верхняя скула была расписана разными оттенками красного цвета - от пурпурного до розового.
– Привет, - поздоровался я.
– Что это ты сделал с глазом?
Он осторожно опустил на стол Хэвлока.
– Это не я сделал, - ответил Чарли.
– Это моя старуха постаралась. Столько ныла, приставала ко мне с этим чертовым сексом, а тут врезала, будто дубиной. И знаете почему, сэр?
– Почему?
– заинтересовался я.
Он тяжело вздохнул, как вздыхает мужчина, столкнувшийся с женской логикой.
– Потому, сэр, что я-де принес в дом грязную книгу. Вот почему.
Я решил, что Хэвлок натворил достаточно бед и следует забрать обратно все тома, что я раздал. К тому же через сутки я должен был уезжать, а Хэвлок пользовался таким успехом, что какие-то книги могли и пропасть.
Итак, я прошелся по этажам, оставляя записки Дэнису, Гэвину и Стелле (так звали горничную, которая была озабочена поведением своего дружка: “Он только о сексе и думает. Представляете, даже футболом не интересуется”). В это время мне встретился директор гостиницы, мистер Ведерстоун-Томпсон.