Пилоты Его Величества
Шрифт:
1. Возраст военного летчика должен быть между 25–35 годами, и потому Фальши находит совершенно неправильным привлекать в качестве учеников лиц в возрасте 21–24 лет, так как, по его мнению, лица этого возраста еще недостаточно солидны и не гарантированы от возможности совершить какой-нибудь безрассудный поступок, являющийся естественным следствием молодости и часто связанной с нею легкомысленности.
В 35 лет для человека наступает критический возраст, когда изменения в дыхании и циркуляции крови, в силу начинающегося перерождения тканей, могут повести к некоторым опасным для здоровья неправильностям в функциях организма под влиянием быстрых полетов в непривычной обстановке, да еще на значительной высоте.
2. Вес военных летчиков, по мнению того же профессора, должен быть по возможности наименьший, а именно: для человека 25–35 лет, среднего роста, этот вес не должен превышать 75 килограммов.
3. Здоровье военных летчиков должно быть весьма крепкое, закаленное,
4. Зрение и слух должны быть развиты в наибольшей степени. Чем эти два чувства острее, тем летчику легче ориентироваться по расстилающимся под ним видам и проверять на слух работу своего мотора – этого пульса всякого воздухоплавательного аппарата. Испытания на зрение и слух должны быть произведены наиболее строгие; малейшие недостатки органов этих чувств должны служить препятствием к зачислению как в военные летчики, так и в наблюдатели.
5. Дыхание и кровообращение также должны быть безупречны.
6. Характер – совершенно уравновешенный, спокойный, отнюдь не вспыльчивый, но решительный и способный быстро выполнить свое решение, что особенно важно при управлении аэропланом, где каждое мгновение можно ожидать изменения условий равновесия, восстановляемых немедленно, а в противном случае – грозящих катастрофой.
7. Умственные способности также должны быть хорошо развиты, ибо они являются основанием всякой сознательной работы…
Поднятый в периодической литературе вопрос о предварительном освидетельствовании лиц, изъявивших желание сделаться военными летчиками, уже получил у нас в России решение в том виде, что все эти лица действительно исследуются специальными комиссиями, из которых одна, при Санкт-Петербургском клиническом военном госпитале, уже сформирована под председательством главного врача и состоит из докторов различных специальностей. Кроме этой комиссии образована еще другая, для выработки требований, предъявляемых к военным разведчикам относительно их здоровья, при Военно-санитарном учетном комитете.
Наблюдения эти крайне интересны и заслуживают особого внимания, так как у нас в России этот вопрос еще не имеет достаточных разработанных данных, а между тем первая гибель нашего военного летчика капитана Мациевича во многом объясняется именно его переутомлением и недостаточной крепостью его нервной системы, расшатанной участием в первых публичных состязаниях… На наш взгляд, в настоящее время это участие является уже нежелательным главным образом потому, что, не давая никаких данных для совершенствования наших военных летчиков, эти состязания, несомненно, расшатывают их нервную систему, что не может быть допустимо. В 1910 году участие военного воздухоплавания на первом Всероссийском празднике оправдывалось тем, что Россия доказала на нем, насколько высока у нее подготовка военных летчиков, и надо отдать справедливость, что блестящие полеты участников сыграли очень большую роль в общем подъеме сочувствия к нашему воздухоплаванию. Является желательным участие военных авиаторов только в больших перелетах (Севастополь-Петербург – лейтенант Дыбовский и штабс-капитан Андреади – июль 1912 года), ибо это участие дает им практику в ориентировке на малознакомой местности и в аттерисажах в условиях военного времени (без подготовленных площадок). Для военных считается вполне нормальным исключение всяких материальных интересов, связанных с призами; военные летчики должны быть настолько обеспечены, чтобы денежные призы их не интересовали; в этом отношении забота об их материальном благополучии лежит на том государстве, которое хочет иметь у себя могущественный воздушный флот.
Отдел воздушного флота при комитете по сбору пожертвований на сооружение военного флота выработал правила русского флота. В мирное время все офицеры-летуны образовывают кадр военных летчиков, но каждый из них находится при своей части. С началом же военных действий все летчики поступают в распоряжение Отдела воздушного флота. Подготовка кадра летчиков будет производиться в воздухоплавательной школе, в которой будут два курса – общеподготовительный в Севастополе и специальный в Гатчине. Комплект летчиков на подготовительном курсе определен в 30 человек, которые будут браться из равных частей армии и флота. По окончании курса в Гатчину будет посылаться только половина лучших офицеров для дальнейшего усовершенствования. По прохождении специального курса эти 15 офицеров должны выдержать экзамен на звание военного летчика. Сдав этот экзамен, они откомандировываются обратно к своим частям, где в их распоряжение будут представлены аппараты, если та или иная часть не будет в состоянии сама приобрести аэроплан, то ей на помощь придет Отдел воздушного флота. Время от времени офицеры-летчики должны будут возобновлять свои познания на повторных курсах при отделе. Отдел сейчас располагает в этом году 35 аэропланами. Для общеподготовительного курса он отводит ныне 8 аппаратов Блерио, 8 – Генриха Фармана и 2 – Мориса Фармана. В Гатчинской школе будут работать 6 аппаратов Блерио (2 одноместных и 4 двухместных) и 4 – Генриха Фармана. Будут приобретены еще аппараты: Пишофа, Бреге, Реппа, Телье и других изобретателей, чьи аэропланы будут призваны пригодными. От аппарата системы «Антуанетт» решено совершенно отказаться, потому что он признан совершенно непригодным для военных целей.
Военный совет, заслушав представление Главного инженерного управления о преимуществах службы в воздухоплавательных частях и офицерской воздухоплавательной школе, признал желательным улучшение материального положения офицеров-летчиков и установление пенсионного обеспечения для них и для их семейств на случай смерти или потери трудоспособности.
30 июня в Севастополе, на Куликовом поле, впервые состоялся парад воздушного флота. Около 9 часов утра начальник пехотной дивизии Вебель прибыл на аэродром военной школы авиации, где были выставлены 15 аэропланов и выстроены команды с офицерами. Поздоровавшись, генерал произнес речь, обрисовав крупные успехи российского воздухоплавания и почетное положение его в армии. В заключение он пожелал дальнейшего преуспеяния в столь важном деле. Затем, несмотря на ветер, плавно и красиво поднялись поочередно шесть аппаратов, управляемых инструкторами: четыре «Фармана» описывали круги, два «Блерио» парили над ними. Первым поднялся и последним спустился отважный и неутомимый авиатор лейтенант Дыбовский. Необычайный парад привлек много публики, плотным кольцом оцепившей аэродром.
Петербург, 7 августа 1911 г. Авиатор Ефимов совершил на Гатчинском аэродроме на «Фармане» первый в России ночной полет. Он имел на аэроплане прожектор и при полете бросал снаряды. Полет продолжался 40 минут на высоте 200 метров.
Телеграф принес печальное известие о гибели в городе Ельце русского авиатора штабс-капитана в запасе Мстислава Максимовича Золотухина. Авиатор во время спуска на «Блерио» с незначительной высоты вылетел из аппарата, который всей тяжестью придавил его. М.М. Золотухин, промучившись несколько часов, от тяжких повреждений всего тела скончался. Какой-то злой рок преследовал этого летчика. Еще в 1910 году с декабря он начал обучаться воздухоплаванию. Первые его попытки научиться летать были сделаны в авиационной школе Севастопольского аэроклуба, где он разбил вдребезги аппарат «Блерио», но сам остался невредим. Но эта катастрофа не уменьшила стремлений Золотухина к воздухоплаванию. Он начал даже строить аппарат собственной конструкции. Нашелся в Царицыне миллионер Воронин, который приобрел для Золотухина новый «Блерио». Снова на нем стал учиться летать Золотухин, и этот «Блерио» был разбит при падении авиатора, каким-то чудом снова уцелевшего. Золотухин перекочевал в Петербург и стал учиться на «Фармане». Наконец давно желанная мечта его сбылась: 9 августа он вместе с г-жой Зверевой сдал пилотский экзамен. Получив диплом, он отправился в Елец, где, совершая полеты, и погиб на роковом для него «Блерио».
Для участия в больших маневрах войск Киевского и Варшавского военных округов 29 августа выехали из Гатчины два отряда воздушных разведчиков от Отдела воздушного флота комитета по усилению флота на добровольные пожертвования. Отряд военных летчиков, отправившихся в Киев, состоит из поручиков Ильина, Макарова, Линно и Никифорова, причем руководителем назначен первый. В Варшаву же поехали авиатор Ефимов и военные летчики корнет Бахмутов и поручик Никольский, которые пополнили собой уже находившийся в Варшаве севастопольский отряд воздушных разведчиков полковника СИ. Одинцова. 28 августа в Варшаву и Киев было также отправлено 8 бипланов Фармана и моноплан Блерио и несколько походных мастерских для сборки летательных аппаратов и разборных ангаров.
29 августа в Киев приехал Николай II. В оперном театре выстрел в Столыпина. 2 сентября летчики вернулись с маневров на Сырецком поле. 6 сентября царь с семьей выехал в Севастополь.
В этом году на маневрах Киевского военного округа впервые приняли участие воздушные разведчики: шесть военных летчиков на «Фарманах», И.И. Сикорский на своем аэроплане и змейковый аэростат. Летчики, прибывшие из Петербурга, были разделены на два отряда под общим руководством штабс-капитана Александрова. В один отряд вошли поручики Ильин, Линно, Никифоров и Макаров, а в неприятельский – штаб-ротмистр Миллер, кондуктор флота Жуков и инспектор Ефимов. 7-я воздухоплавательная рота выступила в поход одновременно с летчиками, производя свои наблюдения с змейкового аэростата…