Пир Валтасара
Шрифт:
– Там есть ваши люди?
– Есть, и они помогут вам. Но, мне кажется, вы забываете, что находитесь в Юго-Восточной Азии. А Сингапур – экстракт Юго-Востока со всеми его чёрными и чернейшими сторонами. Вам приходилось бывать там?
– Только проездом.
– Ну вот видите, – тяжело вздохнул Сутрос.
– И тем не менее, я должен возможно быстрее оказаться там. Вы помогли мне разыскать Цезаря. Это уже бесконечно много, и я никогда не забуду вашей доброты…
Сутрос протестующе поднял руку:
– Не говорите о доброте, сеньор Роулинг. Дело совсем не в ней. И я вовсе не добрый
– Вы мусульманин?
– Как и мои предки.
– Если бы я верил, что смерть не конец всего, – задумчиво сказал Стив, – я, наверное, принял бы учение Корана…
– Никогда не поздно сделать это, сеньор мой… В сущности, Аллах ничего не требует от людей, кроме того, чтобы они были достойны мира, который он для них создал…
– Это и немного, и одновременно очень много, сеньор Сутрос. Не люблю обязательств, которые связывают руки… Кроме того, я не верю… не верю, что за всем этим, – Стив запахнул пижаму на груди и широко взмахнул свободной правой рукой, – что-то есть… Что-то, ради чего следовало бы дополнительно трудиться… Поэтому закажите мне билет на ближайший самолёт.
– Хорошо, – сказал Сутрос, вставая, – тогда не откажите мне в последней просьбе – пусть вас сопровождает Тео.
– Тео? А разве он…
– Сейчас у него не найдётся задачи более важной. Кроме того, он из Сингапура и давно собирался побывать в родном городе. У него там родственники.
– Ну что же, – усмехнулся Стив, – Тео приятный компаньон. Может быть, мы даже продолжим тренировки…
– Конечно, конечно, – закивал Сутрос – Значит, решено. Он полетит с вами.
«Что же это? – думал Стив, одеваясь. – Только ли желание ответить услугой за услугу? Или за этим скрывается иное?.. Ведь я, в сущности, не знаю даже, почему Сутросу было так важно узнать первым в Маниле о гибели Фигуранкайна. И почему об этом не знали в американском посольстве? Почему официальные известия дошли сюда с таким опозданием? Кто-то сумел пригасить пламя сенсации? А мои собственные корреспонденции в „Калифорния таймс“? Нет, там, конечно, все в порядке… Материалы прошли, и Старик ждёт новых… Значит, тем более важно сегодня же быть в Сингапуре… Интересно, знает ли Цезарь о гибели отца? Впрочем, если он стал или его сделали наркоманом… Нет, надо выяснить все самому…»
В два часа после полудня самолёт японской авиакомпании «Japan Line», следующий по маршруту Токио—Манила—Сингапур—Коломбо—Карачи, приземлился в аэропорту Сингапура, и Стив в сопровождении Тео вышел на мокрый после недавнего дождя бетон лётного поля. Было душно и влажно. Парной, неподвижный воздух казался осязаемо плотным. Солнце чуть просвечивало сквозь желтовато-перламутровый туман. Силуэты пальм над приземистыми зданиями авиавокзала были совершенно неподвижны.
– Ну и духотища! – вырвалось у Стива.
Тео усмехнулся, но ничего не ответил.
Пока прошли несколько десятков
«Санчин-до? – думал Стив, отирая платком мокрый лоб и шею. – Или просто привычка к этой проклятой влажности тропиков?»
Дожидаясь багажа, он с наслаждением впитывал окружающую прохладу и старался не думать, что ожидает при выходе наружу. Багаж появился отвратительно скоро. Стив со вздохом взял свой чемодан и направился вслед за Тео.
У выхода их уже ожидал маленький черноволосый малаец с большой серебряной серьгой в левом ухе. По знаку Тео он подхватил чемодан Стива и повёл их в глубь лабиринта всевозможнейших автомашин, занимавшего обширную площадь перед зданиями авиавокзала.
В духоте старенькой тесной «тойоты» Стив снова почувствовал, что истекает потом. Не помогали открытые окна и поднятое лобовое стекло. Встречный воздух был плотен, влажен и горяч. Он не только не освежал, но наоборот, казалось, выдавливал из перегретого тела все новые и новые струйки пота. Стив покосился на своего спутника. Даже лоб Тео теперь стал блестящим и влажным.
– Ужасная духота! – повторил Стив сквозь зубы.
– Да, сегодня душновато, – согласился Тео, – но в июне здесь жарче.
«Мне и этого вполне достаточно, – подумал Стив, с трудом переводя дыхание, – кажется, начинаю понимать, что такое тепловой удар от перегрева».
Пальмовые рощи и банановые плантации по сторонам шоссе вскоре сменились какими-то складами с крышами из гофрированного железа. Стив попробовал представить, какова сейчас температура в этих длинных железных коробках без окон и, конечно, без вентиляции. Ему стало не по себе.
– Это холодильники, – сказал вдруг Тео, словно поняв его мысли.
– Холодильники? – переспросил Стив и подумал, что само это слово иногда способно приносить облегчение.
– Да. Холодильники для фруктов. Работают па солнечном тепле. Японцы построили.
– Интересно, – пробормотал Стив, пытаясь осознать услышанное. Нуда, конечно, солнечное тепло – как испаритель, а там, внутри, охлаждение, и солнце вместо электричества. В Штатах он что-то слышал о таких проектах, а японцы их уже осуществили в Сингапуре. Такова нынешняя Юго-Восточная Азия.
За холодильниками потянулись корпуса заводов. Это была уже Европа или Штаты; знакомые названия французских, английских, итальянских концернов над крышами, рекламные щиты американских фирм вдоль шоссе.
Стив взглянул на Тео.
– «Made in USA», – процедил тот сквозь зубы и презрительно усмехнулся.
– Но это работа для местных, – попытался возразить Стив.
– Это хороший бизнес для хозяев за океаном, – сказал Тео.
– Безработный много, очень много, – вмешался вдруг водитель, повернув к Стиву ухо, украшенное серебряной серьгой. – Разница очень мало. Есть работа, нет работа – очень трудно. Кушать – дорого, вода – дорого. Все дорого. Деньги простой человек совсем мало.