Пирамиды астрала
Шрифт:
Понятно, что без машины медик теперь совершенно нетранспортабельный на большие расстояния и ему никак не успеть попасть сюда к утру.
— Слушай, — решил я. — Мне все равно надо еще самому отработать вхождение в астрал, прежде чем вас туда перетаскивать. Зачем тебе добираться сюда на перекладных? Завтра на машине к вечеру и подкатишь. Да, и не пей больше — надо быть в хорошей форме.
— А как ты туда попал? — последовал закономерный вопрос, но я открутился глубокомысленной фразой:
— Это не телефонный разговор. Приезжай, и все расскажу. Жду тебя завтра вечером.
Федька жевал бутерброд
— Значит, идешь завтра один? — законно решил он, когда я отключил связь.
— Один. По правде говоря, надо еще раз попробовать вхождение, прежде чем вас туда тащить.
Утром я уже пытался выйти в астрал. Оказавшись на изнанке нашего мира, я недолго думая закрыл глаза и стал представлять себе свой астральный якорь. Но что-то не получилось, и я попал к Славке на дачу. Плюнув от досады, решил вспомнить стену северного сияния, виденную в астрале у Дедов Морозов. Открыв глаза, я понял, что вишу в темноте прямо перед изогнутым частоколом вертикальных светящихся столбов, которые переливались всеми оттенками, очень походя на северное сияние. Сейчас я мог не спеша рассмотреть это чудо. Стена слегка двигалась, словно перетекая волнами. Цвет и яркость вертикальных полос тоже постепенно менялись. Невероятный по своей красоте занавес производил впечатление живого. Налюбовавшись, я разогнался и нырнул прямо в него…
Через секунду я обнаружил себя катящимся кувырком в сугробах. Встав по колено в снегу и судорожно отряхиваясь, понял, что легковато одет — в тех же спортивках и футболке, в которых завалился на кровать перед вылетом. Попытка себя одеть ни к чему не привела, я все так же мерз. На улице было минус три — пять — не очень холодно, но в футболке дольше пятнадцати минут не продержишься. Передо мной слева, весь засыпанный снегом, стоял еловый лес, из которого наискось от меня убегала расчищенная от снега дорожка. Справа был большой, безлесный, заснеженный холм, а впереди у дорожки стоял маленький домик, из трубы которого подымался столб белесого дыма.
Осматривая этот милый зимний пейзаж, я оглянулся и застыл не только от холода, но и от немалого удивления пополам с испугом. Стены северного сияния, через которую я попал сюда, не было. Вместо нее за спиной был все тот же заснеженный зимний пейзаж с лесом и полем.
«Это как же тогда обратно выбраться?» — мелькнула в голове одинокая мысль. Дедов Морозов беспокоить не хотелось. Да и надоели их споры ни о чем. Единственным решением, пришедшим мне в голову, было добежать до избушки, пока совсем не замерз. Я, не откладывая, приступил к выполнению этого нехитрого плана. Через десять минут скачек по сугробам и пробежке по снежной дорожке я стучался в низенькую дверь.
— Открыто! Заходи, мил-человек. Гостем будешь, — каким-то мультяшно-сказочным голосом ответили мне из-за двери.
Я не заставил просить себя дважды и прошмыгнул внутрь. Пригнувшись и проскочив тамбур, открыл вторую дверь и очутился то ли в горенке, то ли в светелке — чисто прибранной комнатке с большой русской печкой и столом, накрытым белой холщовой скатертью. На лавке у окошка сидело забавное создание в зеленом суконном костюмчике и красном колпаке. Человек не человек, кукла не кукла. Создание спрыгнуло с лавки и представилось:
— Добрый день, добрый молодец! Меня зовут гном Велхо.
На меня снизу вверх весело смотрели веселые бусинки черных глаз под густыми бровями на круглом румяном лице, увенчанном красной картофелиной носа и маленькой бородкой.
— A-а, меня зовут Женя! — Я наконец собрал разбежавшиеся куда попало мысли.
— Вижу, ты замерз. Проходи к огоньку. — Он показал на жаркую топку печки. — И рассказывай, какими судьбами к нам?
Я сразу сообразил, что могу кое-что разузнать у этого забавного создания, заодно немного отогревшись у огонька. Пройдя в указанный угол, я пристроился на низенькой, но прочной табуретке.
— Спасибо за заботу, уважаемый Велхо! — не поскупился я на благодарности.
Слушая мои речи, гном довольно урчал от оказываемого ему внимания, а мне ничего не оставалось делать, как обнаглеть и сразу начать прибедняться:
— Я заблудился и случайно оказался в вашей местности. Вот, даже одеждой не разжился.
Гном если и сомневался, то не показывал мне своего удивления, поэтому я спросил прямо:
— Не подскажете ли, уважаемый, как называется ваша страна… или пирамида? — Я не знал, как точно называть это место: страна, мир, пирамида или какая-нибудь система.
— Ага! Ты, мой друг, находишься в стране вечного Нового Года. Но ты ведь уже бывал у нас, раз сам нашел дорогу сюда? — ответил и тут же задал встречный вопрос добродушный хозяин, смешно устроив сцепленные ручки на своем круглом животике.
— Да, правда, меня как-то подвез сюда Санта-Клаус.
— Сам Санта! — вздохнул восхищенно Велхо. — Тебе повезло. Нас, гномов, он нечасто на своих оленях катает. А как же ты заблудился? У тебя что-то не получается?
— Да вот, не могу найти свой якорь в астрале, — с небрежностью профессионала объявил я гному, а потом признался: — И не знаю, как выйти из вашей страны.
— Ну, это не беда! Ты сейчас расслабься, чтобы ничего не мешало, закрой глаза и представь себе свой укромный уголок… — приговаривал гном.
Я послушно закрыл глаза под его бормотание и живо вообразил свой домик на опушке пальмово-елового леса. Открыв глаза, я понял, что греюсь уже не у печки гнома, а под собственным солнышком, ласково светящим с ясного неба. Все вокруг было на месте: и дом, и чудной лес, и речка. Я радостно подпрыгнул и побежал к воде, на ходу скидывая одежду. С наслаждением бросился в чем мать родила в теплую и чистую воду, проплыл десяток метров, лег на спину и замер, расставив руки и покачиваясь на воде. Ух, здорово-то как!
Потом в сознании промелькнула укоряющая мысль: «Я же опять забыл позвать Ташу!» Спохватившись и подумав, что как-то неудобно голым встречать кого бы то ни было, я поплыл к берегу и пробежал к маленькой баньке, стоящей немного в стороне на берегу. Открыв дверь, я с наслаждением вдохнул запах сохнущих березовых веников и, к немалому своему удовлетворению, обнаружил чистые полотенца и белье на полках в предбаннике. Вытерся, оделся и вышел наружу. На лужайке ничего не изменилось. Я уселся прямо на сочной траве и стал представлять Ташу: ее лицо, волосы, фигуру, мысленно зовя ее к себе в гости. Но ничего не происходило. Открыв глаза, я увидел все тот же безмятежный пейзаж.