Пираты государственной безопасности
Шрифт:
Хасаев извлек оставшиеся десять кусков пластита из целлофанового пакета и заложил в подходящее местечко – аккурат в нижнем углу, образованном внешним бортом, палубой и переборкой. Внизу под машинным отделением находился один из танков с соляркой для мощного среднеоборотного дизеля, так что вдобавок к огромной пробоине в борту ниже ватерлинии взрыв должен обеспечить возгорание топлива.
Вычислив длину огнепроводного шнура, Хасаев обжал один конец в капсюле и осторожно вдавил его патрон в мягкое тело брикета, затем
Все, отсчет времени пошел. Теперь необходимо подняться на палубу ходовой рубки и проскользнуть в хозяйственный блок. Причем сделать это нужно незаметно и очень быстро – подожженный в машине шнур будет гореть около четырех минут.
Он покинул машинное отделение и, вслушиваясь в каждый шорох, поднялся на несколько палуб. Далее пришлось пробежаться по коридору и снова преодолевать три пролета вверх.
На последних ступенях он услышал чьи-то шаги, поэтому пришлось спуститься палубой ниже и юркнуть в гальюн.
Чуть приоткрыв дверь, Хасаев наблюдал в щель…
Мимо неторопливо прошествовали двое: начальник охраны и один из его подчиненных. Кажется, они направлялись вниз для смены караула.
Немного выждав, кавказец снова рванул к цели.
Вот он – вожделенный чуланчик. Дверца, как всегда, открыта, внутри мрачно и пахнет дешевым мылом.
Он протиснулся внутрь, прикрыл за собой дверь и щелкнул зажигалкой. Разворошив кучу тряпья, нашел аккуратно уложенные в два ряда восемь кусков пластита, заглубил в ближайший кусок капсюль-детонатор, в который заранее обжат конец метрового огнепроводного шнура…
Хасаев давно все рассчитал – пятидесяти секунд ему вполне хватит, чтобы спуститься на три палубы, выскочить на ближайшую площадку, прыгнуть за борт и отплыть на десяток метров от корпуса судна.
Пламя от зажигалки лизнуло конец шнура, и, зашипев, тот выпустил тонкую струю дыма.
– Пора, – прошептал Хасаев и выскользнул в коридор.
Глава первая
Атлантический океан, восемьдесят миль
к северо-востоку от Джорджтауна,
борт теплохода «Фурия»
Настоящее время
– Кажись, к нам присесть собирается, – проворчал Устюжанин.
Выполнив расчетный разворот, вертолет гасил скорость и неумолимо приближался к надстроенной над кормой круглой площадке.
Я неплохо разбирался в отечественных «вертушках» и даже мог отличить их по звуку. Заходящий на посадку вертолет был иностранного производства, а в них я почти ничего не смыслил. С одним несущим винтом, блестящий, красиво и ярко раскрашенный, рассчитанный на пару человек экипажа и пять-семь пассажиров – вот все, что можно было о нем сказать.
От задумчивости я очнулся ровно в тот момент, когда вертолет коснулся тонкими полозьями лыж натянутой противоскользящей сетки. Натужный звук от двигателя и редуктора ослаб, несущий и хвостовой винты снизили обороты. По бокам распахнулись дверки, из кабины вывалилось несколько фигур, среди которых одна показалась знакомой.
– Баталов собственной персоной, – прокомментировал я увиденное.
В сопровождении компании вооруженных мужиков Заурбек исчез в проеме трапа и спустя пару минут появился на мостике. Выглядел он непривычно: рыжая выгоревшая бейсболка, темные очки, легкая черная футболка, потертые джинсы и кроссовки – в таком простеньком «прикиде» я видел его впервые.
Рядом с Баталовым, отчаянно жестикулируя и что-то с жаром рассказывая, шел Тимур, отстав на несколько шагов, парочку сопровождала целая гвардия разношерстно одетых кавказцев. Кто-то был в такой же легкой одежде, как и босс, у кого-то поверх маек или тельняшек красовались камуфлированные разгрузочные жилеты, из кармашков которых торчали запасные магазины, ножи и даже гранаты. Все были вооружены до зубов, и, глядя на них, невольно создавалось впечатление, будто Баталов только что набрал эту банду в северных предгорьях Кавказа.
Баланс сил резко изменился. Пришлось открыть дверь форпоста.
– Приветствую! – расплылся в улыбке Заурбек Адамович и показал на разбитое лицо Тимура: – А мне сказали, будто вы взбунтовались.
Он яростно тряс наши руки, а мы отмалчивались, не зная, как ответить, – ведь из-за его спины недвусмысленно торчали внушительные стволы.
Поздоровавшись со всеми, находящимися в рубке, он кивнул своим парням, и те с профессиональной сноровкой обыскали нас. Не найдя абсолютно ничего, охранники вновь заняли позицию у выхода из рубки.
– Ладно-ладно, я не сержусь, – снисходительно посмеивался Баталов после окончания унизительной процедуры. – Более того, отчасти вас понимаю. Вы же профессиональные моряки и, не зная наших замыслов, хотели помочь терпящим бедствие людям. Так ведь?
Мы согласились. А что еще было делать?
– Да, и верните оружие, которое вы отобрали у Тимура.
Георгий сунул в его ладонь пистолет, пробурчав:
– Пусть больше не теряет.
Удовлетворенно хмыкнув, Заурбек обернулся к капитану:
– Кстати, а кто впустил в рубку посторонних?
Капитан поправил разорванный ворот рубахи и злорадно кивнул на растерянного и по-прежнему стоявшего у штурвала Хосе.
Баталов вскинул пистолет и, почти не целясь, выстрелил.
Расправа произошла настолько молниеносно, что никто из нас не успел и рта раскрыть в защиту несчастного парня.
Голова Хосе дернулась назад, тело рухнуло на палубу обмякшим мешком, и из небольшого чернеющего отверстия во лбу маленьким фонтанчиком забила темная кровь.