Пираты государственной безопасности
Шрифт:
Мы подавленно взирали на раскидавший руки труп…
– Чего приуныли, господа? – вывел нас из ступора бодрый голос кавказского босса. Бросив пистолет Тимуру, он воскликнул: – Я привез хорошего виски и отменную закуску! Похоже, вы проголодались, пока держали оборону в рубке, или я ошибаюсь?
Мы молчали, а Баталов, как ни в чем не бывало, продолжал:
– Капитан, распорядитесь, чтобы коробки перетащили из вертолета в кают-компанию и чтобы накрыли стол.
Кивнув, капитан отправился исполнять приказание.
– Минут через
Сказав это, он стремительно покинул ходовую рубку. Тимур последовал за ним, но на пороге замедлил шаг и, обернувшись, прошипел:
– Я с вами еще поквитаюсь…
Обед был назначен Баталовым не сразу, а через некоторое время неспроста. За четверть часа он намеревался пообщаться с другим преданным помощником, засланным в команду «Капитана Федосеева».
Матроса-моториста Хасаева уже давно подняли из воды на борт «Фурии», отогрели, переодели в сухую чистую одежду и даже предложили полстакана спиртного. Влив в себя ром, тот пришел в себя, выкурил сигарету и был готов к дальнейшим подвигам во имя обещанного гонорара.
Баталов нашел Хасаева в капитанской каюте. Тепло поприветствовав его, уселся напротив и коротко приказал:
– Рассказывай. По порядку и подробно.
– Значит, так… Перед отправлением в рейс боцманская команда долго копалась на двух объектах: устанавливала на корме дополнительный спасательный катер и обшивала в трюме один из твиндеков толстыми стальными листами.
– С катером понятно. А зачем им понадобилось усиливать твиндек? – озабоченно нахмурил брови Баталов.
– Поговаривают, будто сделали бронированную камеру для перевозки спецгруза. И вход в нее только один – из трюма.
– Вход запирается?
– Да, на мудреный замок с круглым наборником трехзначного кода.
– Откуда узнал про хитрый замок?
– Матросы рассказали. Сам лично там появляться не рискнул, чтоб не вызвать подозрений.
– Правильно. Молодец. С замком справиться можно?
– Замок – не проблема. С нашим запасом пластита мы откроем любую дверь.
– Понятно. Давай дальше.
– Сегодня я сделал все, как договаривались: десять килограммов заряда пристроил в машинном отделении, восемь – между мостиком и радиорубкой. Взрывы прогремели практически одновременно, так что сигнала бедствия с судна отправить не успели.
– Уверен?
– Можешь не сомневаться – вынырнув метрах в пятнадцати от корпуса «Федосеева», я сам видел, как разнесло верхнюю часть надстройки. Восемь килограммов пластита – это не шутка. От мостика и радиорубки ничего не осталось, а вместе с ними разлетелась и мачта со всеми антеннами.
– Верю, – довольно потирал руки Заурбек Адамович. – Ну, а что скажешь о пассажирах, охранявших груз?
– С ними я встречался трижды. Впервые, когда их привезли на причал, и капитан лично водил делегацию по судну. Вторично столкнулся с ними, когда
– Значит, всего их было четверо?
– Да, четверо, – кивнул моторист. – Серьезные, молчаливые, накачанные… Все с оружием.
– Это все ерунда, – отмахнулся Баталов и, нахмурившись, спросил: – Скажи, а взрывом не могло повредить твиндек и его содержимое?
– Не беспокойся, герметичный твиндек сильно не пострадал. Двумя взрывами судно прилично тряхнуло, особенно вторым, прогремевшим в машине. Но под воду оно уходило целым, с огромной пробоиной в борту машинного отделения.
– Кроме тебя, кто-нибудь выжил?
– Нет, – уверенно боднул воздух лысой головой Хасаев. – Часть команды наверняка погибла при взрывах, а часть контузило, отчего они не смогли выбраться наружу. Пока я находился на поверхности, всплыло несколько трупов. Живых я не видел.
– Значит, наши расчеты оказались верными, – не сдержал довольной улыбки Баталов.
– Да, все получилось.
– Хорошо. Отсыпайся, отдыхай и чувствуй себя, как в отпуске на круизном лайнере, ты это заслужил. А мне пора в кают-компанию…
По дороге в кают-компанию я шепнул ребятам:
– Молчите. О чем бы ни говорил Заурбек – молчите. Отвечать буду я…
Вооруженная охрана Баталова топталась у входа в кают-компанию и пропускала внутрь только после знакомой процедуры обыска каждого из приглашенных на обед. Поскрипывая зубами, мы по очереди терпели экзекуцию и проходили к длинному столу.
Вскоре за ним собралось семь человек: Тимур, капитан «Фурии», я со своей командой пловцов и сам Баталов. Тимур успел умыться и залепить заплывший глаз пластырем. Капитан сменил рубашку, из-под распахнутого ворота которой пестрела тельняшка.
Повар расстарался: на столе стояли несколько бутылок дорогого виски и разнокалиберные тарелочки со всевозможными деликатесами, между посудой поблескивали парадные приборы, коих до сего дня никто из нас здесь не видел.
– Итак, господа, – поднял наполненный бокал Баталов, – все мы в одной упряжке, и все причастны к гибели судна, называвшегося при жизни «Капитан Федосеев». – Он многозначительно обвел взглядом присутствующих, проглотил содержимое бокала и обратился непосредственно ко мне и моим орлам: – Это касается и вас, уважаемые боевые пловцы.
Мы переглянулись. А Заурбек Адамович подцепил вилкой ломтик экзотического фрукта и, прожевав его, выдал следующий сенсационный бред:
– Да-да, у меня полно свидетелей – целая судовая команда во главе с капитаном.
Капитан кивнул, скрасив свой жест издевательской улыбкой.
Я снова промолчал – возразить было нечего.
– Исходя из вышесказанного, прошу забыть о случившемся на мостике и в ходовой рубке. Забыть и как можно скорее приступить к следующему этапу нашей операции.