Пираты Марокко
Шрифт:
– Поехали! – скомандовал Цви, увидев сверкнувший луч солнца, показавшийся из-за холма.
Когда солнце, по наблюдениям Цви, прошло два своих диаметра, он сказал:
– Стоп! Надо осмотреться.
Он внимательно оглядел местность, которая ничем не отличалась от предыдущей. Пьер с сомнением поглядывал на широко открытые, лихорадочно светившиеся глаза еврея, вздохнул и спросил:
– Ну, скоро ты? И что ты высматриваешь, может, и мы поможем?
Цви нетерпеливо отмахнулся и продолжал всматриваться в холмы, пески и скалы, местами выходящие на поверхность. Наконец он успокоился и указал рукой направление.
– Все верно. Вперед! Но мне придется постоянно сидеть на верблюде и наблюдать местность.
– Валяй, чего уж там, – махнул Пьер.
Теперь они часто останавливались, и Цви внимательно осматривал окрестности. Пьер недовольно морщился, а на лице Армана явно проступали сомнения и даже растерянность.
Однако еврей удовлетворенно хмыкал, глаза его по-прежнему возбужденно поблескивали, он ерзал на спине мехари, крутил головой. На лице играла дьявольская улыбка, от которой французам делалось страшновато. Они непроизвольно искали руками кинжалы, стараясь не упускать из виду этого человека.
– Цви, полдень наступил, – спросил еврея Пьер. – Когда остановка?
– Уже скоро, Пьер. Еще шагов триста, и мы у цели.
Арман взглянул на Пьера – в глазах того читалось беспокойство и неуверенность. А Цви остановил верблюда и воскликнул:
– О милостивейший, всемогущий! Ты даровал мне удачу, приведя к цели!
– Что?! Уже приехали? – почти одновременно воскликнули в ответ друзья, оглядываясь кругом.
– Почти! Вон возвышается скала причудливой формы. Там мы и остановимся. Это и есть то самое место, что указала мне карта! Мы у цели, друзья мои! Да возблагодарим Господа нашего всемогущего и милостивого!
Все трое торопливо побежали к скале и вскоре остановились в ее тени. Она была высотой футов сто и чернела на бледном небе, сверкая какими-то вкраплениями не то слюды, не то какого другого минерала. Местами по ней вились красноватые полосы, наклонно уходящие в песок.
– И где же тут можно искать засыпанный караван? – спросил Пьер, оглядываясь кругом. – Разве тут определишь точное место? Что об этом говорит карта?
– Она стоит перед моими глазами, как живая! Сейчас все объясню, – и, опустившись на колени, еврей стал истово бить поклоны и шептать слова молитвы, а может, заклинания, кто его разберет.
– Вот, друзья! Шагах в десяти от скалы выступает округлый камень. Видите? – он указал рукой на то, о чем говорил. – От него надо строго на запад сделать двадцать восемь шагов. Там должна быть площадка, засыпанная песком. Это и есть место, где мы будем копать. Там когда-то располагался караван, тщетно пытаясь укрыться от бури. Пошли!
Друзья отсчитали нужное число шагов и стали топтаться, оглядывая ничем не примечательную площадку, засыпанную песком. Она была в ширину шагов двести и в длину чуть меньше, если смотреть на запад. Пьер сказал:
– Большая площадь, Цви. Как тут копать и искать? Тут и года нам с тобой не хватит, чтобы найти клад!
– Всю площадь нам и не надо копать, Пьер. Именно на этом месте находился караван. Лучше не будем терять время и прямо сейчас приступим к работе. Времени у нас не так уж и много. За дело, друзья, и да поможет нам Всевышний! С Богом!
Он бросился к верблюду, опустил его на колени и с удивительной быстротой стал вытаскивать инструмент.
– Погоди, Цви! – закричал Арман. – Давай сперва перекусим и устроим лагерь, а уж потом и начнем! В горле пересохло и брюхо подвело от голода! Остановись малость.
– Времени мало, Арман! Спешить надо, а ты устраивайся. Торопись, а то упустишь свое счастье!
Арман проводил взглядом безумного еврея, скривился и побрел устраивать лагерь. А Пьер произнес недовольным тоном:
– Вот уж действительно ненормальный! Ему не терпится, но это его дело, а мы сначала устроимся, а уж потом и поработаем.
Час спустя друзья, отдохнувшие и насытившиеся, подошли к работающему еврею. Тот дышал тяжело, пот выступил на его обнаженной спине, стекал по лицу, смачивая черную бороду. Он лишь изредка судорожным движением руки смахивал его и продолжал остервенело работать лопатой. Песок веером ложился поодаль, образуя холмик.
– Ну, что, Цви? Нашел что-нибудь?
Сверкнув недовольно глазами, тот продолжал сопеть и ритмично работать лопатой. Он стоял уже по грудь в яме, но там ничего не было видно.
– Цви, а ты уверен, что копаешь правильно? – спросил Арман, нещадно коверкая слова.
– Бери лопату, руми, и принимайся за работу. Времени у нас мало, а работы, сам видишь, уйма.
– Мне думается, что копать лучше траншеями, – подал голос Пьер. – И сил меньше затратим, и площадь охватим большую. Что скажешь, Цви?
Тот остановил работу, уставился на Пьера выпуклыми глазами. Потом хмыкнул и поинтересовался:
– А как ты это представляешь себе?
– Очень просто, Цви. Будем копать узкие траншеи шириной в лопату и продвигаться постепенно, пока не наткнемся на ценности. Траншеи копать можно в двух шагах друг от друга.
– А ведь ты прав. Ну что ж, давайте так и будем работать. Берите лопаты и за дело, – с этими словами он вонзил лопату в слежавшийся пласт песка.
Выбрав каждый себе место, кладоискатели принялись за работу. Жара и пыль сильно мешали, но приходилось терпеть. Недаром же они потратили свои скудные сбережения, теперь надо было работать.
Вскоре стало ясно, что Пьер копает рациональнее и обгоняет остальных. Арман, отдыхая, заметил:
– Пьер, не хочешь ли ты получить премию? Уж очень ты стараешься.
– И тебе советую, Арман. Чего зря время терять? Тут Цви прав. Надо поспешать. Не век же нам тут сидеть.
К закату, когда пришлось свернуть работы, траншеи были уже длинными. Копать было не очень трудно, песок слежался и лопата довольно легко врезалась в его толщу. Арман был явно недоволен и наконец сказал:
– Вот и пропал наш первый день. Ничего не нашли. Так, видимо, будет и дальше. Будь оно все проклято!