Пираты медного века
Шрифт:
– Мы нашли землю, полную дичи и плодов, – возразил Скел, – здесь можно жить. Но мы плыли лишь вдоль её берега, – что там дальше, в глубине? Люди из прибрежных поселений могли бы нам это рассказать, но мы не знаем их языка… а они нам не доверяют .
– А сейчас еще будут думать, что это мы навлекли на них гнев подземных духов, – мрачно сказал Харак, – напрасно мы отошли так далеко от наших.
– Ничего они нам не сделают. Вон кусты. Пойди, посмотри, нет ли там палок, разгребать песок.
И Харак, пожав плечами, двинулся к стоявшим за прибрежной кромкой высоким кустам, придерживая
– Скел! Здесь кто-то есть!
Вскакивая на ноги, Скел понял, что не захватил с собой ни ножа с обсидиановым лезвием, ни даже дротика. Кто бы там ни был, рассчитывать приходилось теперь только на голые руки и топорик Харака.
Между тем из кустов раздался треск и шум, словно человек или крупный зверь яростно пробирался через них, и Скел увидел вырвавшуюся на берег тень. Не задумываясь, он рванулся вперед. Увидевший его человек, если это был человек, резко повернулся, споткнувшись на бегу, и тех мгновений, пока он восстанавливал равновесие, Скелу хватило, чтобы приблизиться. Юноша – теперь он видел, что это был юноша – снова бросился бежать, но в несколько прыжков Скел нагнал его и толкнул плечом, повалив на землю – и сам упал рядом, выбросив руку, чтобы не дать чужаку возможности приподняться. Юноша, и правда, рванулся, но Скел, поймал его за плечо, еще раз швырнув оземь. Боковым зрением он увидел приближающуюся к нему фигуру – Харак , который наконец выпростал из петли свой топорик.
– Я держу его, – задыхаясь, бросил он.
Сумерки уже размазали очертания до того, что лицо стоявшего в трех шагах человека виделось нечетко. Скел продолжал сидеть рядом с ним, недалеко от кучи песка и мелких камешков, которыми они собирались прикрыть тело товарища. Юноша с Далекой земли казался спокойнее —хотя , когда они только поймали чужака, усмирить его было нелегко. Поняв, что противники сильнее и быстрее его, юноша сжался в клубок, следя за ними большими зеленоватыми глазами и ожидая удара.
Вопреки предостерегающему оклику Харака, Скел сел на песок рядом с ним и протянул руки, чтобы показать мирные намерения. Он произнес несколько слов на языке этой земли, которые успел выучить – не слишком заботясь о том, будет ли это иметь какой-то смысл. Наощупь и наугад он старался успокоить чужака и разговорить его.
– Что ты от него хочешь? – удивился Харак, недоуменно наблюдавший за всем происходящим. Свой короткий топорик он по-прежнему сжимал в руке, и последние сполохи заката висели каплями на тонком крае лезвия.
– Тихо, – сказал Скел ровным голосом, – или ночные духи унесут нашу удачу.
– В чем тут удача? – Харак смотрел то на сородича, то на чужака, который чуть расслабился, поняв, что немедленно его убивать не собираются. Наклонив голову, он вслушивался в слова Скела, – Мехви упокоился. Огонь в небе гаснет, и мы одни на чужой земле. Заканчиваем, и идем к нашим.
– Сейчас закончим, – Скел повернулся, стараясь, чтобы движения не были резкими, – мы отдаем духам тело Мехви – и в тот же миг видим его здесь. Ты не понимаешь?
– Ты говоришь, что…, – Харак осекся, поняв мысль, и покачал головой, – не может быть. Он не из детей Калкид. Он не носит мужского знака, не проливал кровь в море на жертве Мавару.
– Но он появился, когда мы потеряли одного из наших. И когда мы говорили, что нам нужен кто-то, способный рассказать о Далекой Земле, – проговорил Скел и осторожно протянул юноше руку ладонью вниз . Тот настороженно следил за ним.
– Увести его к нам, – продолжил Скел, продолжая тянуть руку в сторону юноши, который напрягся, но не отодвинулся . Скел медленно поднялся и кивнул юнцу. Тот тоже осторожно встал и скосил глаза на кусты .
– Хочет сбежать, – с усмешкой в голосе проговорил Харак, – может, и пусть бежит?
– Отойди в сторону, стань возле тех кустов, – сказал Скел ровным голосом и показал направление чуть заметным кивком головы, – только медленно. Не пугай его. Мы приведем его в лагерь. И говорю тебе, мы не пожалеем об этом.
Юноша, и сам догадавшийся, что сбежать не получится, а убивать его немедленно никто не собирается, сидел рядом, пока Скел засыпал пригоршнями песка тело Мехви. Это заняло немало времени, но, наконец, он поднялся. Закопать как следует не вышло, и все же тело ушедшего покоилось в выемке, кое-как вырытой на берегу и было присыпано тонким слоем песка и мелких камней.
– Прощай, Мехви, – произнес Скел, – Мавар примет кровь за тебя. Он больше не стоит над твоей душой, твоя жизнь принадлежит ночным духам. Уходи вглубь и не беспокой нас.
Он повернулся, юноша тоже привстал, видя, что к ним приближается Харак.
– Мы… есть… вода…, – произнес он на наречии Дальней Земли знакомые ему слова, и кивнул в сторону, откуда они пришли. Потом медленно поднял руку и показал туда.
– Прощай, Мехви, помни нас и не беспокой нашего сна, – произнес Харак чуть севшим голосом, глядя на нехитрую могилу товарища, и повернулся к Скелу.
– Мне жаль, что мы не можем остаться у тела на ночь, как заведено, – сказал он.
– Мы решили это на совете. Слова, чтобы умилостивить дух Мехви, произнесены, а кровь мы отдадим Мавару, когда будем в море. И этот юнец, пойдет с нами.
– Почему ты думаешь, что он пойдет?
– Я узнал его, – Скел дернул губой, показывая намек на улыбку, – это тот юноша, которого привели с девушкой в селение, когда земля начала колебаться. Его поймали на чем-то плохом, и я видел, как он бежал от своих. Они больше не рады его видеть. Понимаешь? Ему некуда идти.
– Этот человек вызвал гнев подземных духов? Заставил дрожать землю? – Харак резко остановился, – его нужно убить! Он навлечет на нас беду!
– Мы не на своей земле, и эти духи чужие нам, – сказал Скел, – он ничего не сделал ни Вздымающему твердь, ни духам черных вод, и через него нам сможет явиться их воля.
– Через него? – недоуменно спросил Харак.
Скел остановился и посмотрел на него, не скрывая раздражения.
– В море нельзя идти тем, кто настолько глуп, что не видит волю Мавара, даже когда она перед глазами. Не помнишь? А я говорил, что нам нужен тот, кто расскажет больше о Далекой Земле. И он появился. Или ты думаешь, это просто так?