Письма к Аттику, близким, брату Квинту, М. Бруту
Шрифт:
2. Поэтому прошу тебя, мой Цицерон, сохранить для себя полную свободу действий, отказаться от верности тому, кто, чтобы оказать тебе услугу, сначала совершил несправедливость 1880 , с другой стороны, — не бежать от того, кто, если и не будет тебя любить, чего не может случиться, тем не менее будет желать, чтобы ты был невредим и в величайшем почете 1881 . Приложив старания, посылаю к тебе своего близкого друга Кальпурния, чтобы ты знал, что твоя жизнь и достоинство — предмет моей большой заботы».
1880
Помпей, который в 58 г. попустительствовал изгнанию Цицерона, а в 57 г. способствовал его возвращению.
1881
Имеется в виду Цезарь.
В тот же день Филотим доставил следующее письмо от Цезаря:
[Att., X, 8b]
«Император Цезарь шлет привет императору Цицерону.
1. Хотя я и полагал, что ты ничего не сделаешь необдуманно, ничего не сделаешь неразумно,
2. Что, наконец, более подобает честному и мирному мужу и честному гражданину, как не быть вдали от гражданских раздоров? Некоторые, хотя и одобряли это, но вследствие опасности не могли этому следовать; ты же, на основании несомненного свидетельства моей жизни и уверенности в дружбе, не найдешь ничего ни более безопасного, ни более почетного, нежели быть вдали от всякой борьбы. За четырнадцать дней до майских календ, в походе».
CCCLXXXIX. Титу Помпонию Аттику, в Рим
[Att., X, 9]
Кумская усадьба, 3 мая 49 г.
1. Приезд Филотима (и какого человека, сколь бестолкового и сколь часто лгущего в пользу Помпея!) убил всех, кто был со мной; ведь сам я отупел. Никто из нас не сомневался, что Цезарь перерезал пути (он, говорят, летит); соединился ли Петрей с Афранием — на этот счет он ничего не сообщает. Что еще нужно? Было убеждение даже в том, что Помпей с большими силами совершил переход в Германию 1882 через Иллирик; ведь об этом извещали как о подлинном. Поэтому, полагаю я, мне следует ухватиться за Мелиту, пока не выяснится, что в Испании. На основании письма Цезаря 1883 , я, видимо, могу это сделать почти с его согласия, так как он говорит, что для меня нет ничего ни более почетного, ни более безопасного, нежели быть вдали от всякой борьбы.
1882
Так в рукописном предании; вместо «в Германию» предложено чтение «в Галлию».
1883
См. конец письма CCCLXXXVIII.
2. Ты скажешь: «Где же тогда то твое присутствие духа, которое ты обнаружил в последнем письме?». Оно имеется и оно такое же, но если бы я решал только относительно себя самого! Иногда меня трогают слезы моих, молящих дождаться известий насчет Испаний. Письмо от Марка Целия 1884 , написанное жалостно, причем он заклинал именно выждать, чтобы столь необдуманно не пожертвовать своим имуществом, не пожертвовать единственным сыном, не пожертвовать всеми своими, наши мальчики прочли с громким плачем. Впрочем, мой более стоек и именно потому сильнее меня волнует: он беспокоится только о достоинстве.
1884
См. письмо CCCLXXXI.
3. Итак, на Мелиту, затем — куда окажется нужным. Ты все-таки даже теперь пиши мне хоть немного, особенно если что-нибудь будет от Афрания 1885 . Если я буду говорить с Антонием, напишу тебе, о чем шла речь. Насчет доверия, как ты советуешь, буду осторожен. Сервия 1886 жду к нонам, — так меня заставляет Постумия и Сервий сын. Радуюсь, что четырехдневная 1887 более легка. Посылаю тебе также копию письма Целия.
1885
Легат Помпея, находившийся в Испании.
1886
Сервий Сульпиций Руф.
1887
Лихорадка.
CCCXC. Марку Целию Руфу, в Испанию
[Fam., II, 16]
Кумская усадьба, начало мая 49 г.
Император Марк Туллий Цицерон шлет большой привет курульному эдилу Марку Целию 1888 .
1. Твое письмо причинило бы мне сильную скорбь, если бы само размышление не отогнало всех огорчений, а дух от продолжительного отчаяния из-за общего положения не стал невосприимчивым к новой скорби. Но я все-таки не знаю, как это случилось, что ты на основании моего предыдущего письма 1889 заподозрил то, о чем ты пишешь. И в самом деле, что в нем было, кроме сетования на обстоятельства, волнующие меня не более, чем тебя? Ведь я не отказывал тебе в остроте ума настолько, чтобы не считать, что ты видишь то же, что вижу я. Удивляюсь одному: как это ты, который должен глубоко знать меня, мог склониться к тому, чтобы считать меня либо столь непредусмотрительным, что я, по-твоему, готов отойти от высот судьбы 1890 на склоны и чуть ли не в глубину падения 1891 , либо столь непостоянным, что я, по-твоему, готов потерять приобретенное мной расположение человека, находящегося в расцвете могущества,
1888
Это письмо — ответ на письмо CCCLXXXI.
1889
Письмо до нас не дошло.
1890
Судьба Цезаря.
1891
Участь Помпея.
2. Итак, каково мое «печальное решение! 1892 ». Может быть, удалиться в какое-нибудь уединенное место? Ведь ты знаешь не только мое внутреннее отвращение, равное которому некогда 1893 испытывал и ты, но и отвращение моих глаз к недостойному поведению наглых людей. К этому присоединяется это тягостное сопровождение моих ликторов и звание императора, как меня величают 1894 . Будь я свободен от этого бремени, я удовольствовался бы любым малым уголком Италии; но эти мои лавры 1895 не дают покоя не только глазам, но уже и языкам недоброжелателей. Хотя это и так, я все-таки ни разу даже не подумал об отъезде 1896 , разве только с вашего одобрения. Мои именьица ты знаешь; там мне приходится находиться, чтобы не быть в тягость своим друзьям. Но находясь охотнее всего в приморских, я внушаю некоторое подозрение в желании отплыть. Я, пожалуй, был бы непрочь, если бы мог — к покою. И в самом деле, для войны — какой смысл? Особенно против того, кого, надеюсь, я удовлетворил 1897 , и на стороне того, кого уже невозможно удовлетворить никоим образом 1898 .
1892
Ср. письмо CCCLXXXI, § 1.
1893
Когда Марк Целий Руф был на стороне оптиматов.
1894
Цицерон не отпускал ликторов, не желая отказываться от прав на триумф, и формально сохранил военную власть, как проконсул, так как он не входил в Рим, где он только и мог сложить ее по закону. Императором он был провозглашен в Киликии. Ср. письма CCXXV, § 3; CCXXVIII, § 3.
1895
Связки ликторов полководца-победителя украшались лавровыми листьями.
1896
К Помпею в Грецию.
1897
Цезарь.
1898
Помпей.
3. Далее, ты очень легко мог уяснить себе мое мнение уже с того времени, когда ты, встречая меня 1899 , приехал в кумскую усадьбу. Ведь я не скрыл от тебя того, что мне сказал Тит Ампий 1900 , и ты видел, как меня ужасало оставление Рима. Разве я, услыхав об этом, не подтвердил тебе, что лучше перенесу, что угодно, но не выеду из Италии на гражданскую войну? Итак, что произошло такого, из-за чего мне изменять свое решение? Разве все не заставляет меня скорее держаться своего мнения? Пожалуйста, верь мне (думаю, что ты так и думаешь): после всех этих несчастий я стремлюсь только к тому, чтобы люди наконец поняли, что я предпочитал один только мир; что, отчаявшись в нем, я ничего так не избегал, как гражданской войны. В этом постоянстве мне, я думаю, никогда не придется раскаяться. И в самом деле, мой близкий друг Квинт Гортенсий, помнится, не раз ставил себе в заслугу, что он никогда не участвовал в гражданской войне 1901 . Моя слава будет тем ярче, что у пего это приписывалось трусости; обо мне же, полагаю я, этого нельзя подумать.
1899
Очевидно, по возвращении Цицерона из Киликии.
1900
Помпеянец Тит Ампий Бальб, которого называли «трубой гражданской войны».
1901
Во времена Суллы.
4. Не пугает меня и то, что ты, чтобы устрашить меня, выдвигаешь в своей глубокой преданности и по редкостной дружбе. Ведь не существует жестокости, которая, по-видимому, не угрожала бы всем при этом потрясении мира, и я с полной готовностью отвратил бы ее ценой своих личных и домашних несчастий и даже ценой того, чего ты мне советуешь остерегаться.
5. Если будет какое-нибудь государство, то я оставлю своему сыну, который, к моей радости, дорог тебе, достаточно крупное наследство в виде памяти обо мне; если же не будет никакого, — он не избегнет судьбы прочих граждан. Далее ты просишь меня не забывать о моем зяте, прекрасном молодом человеке, столь дорогом мне; неужели, зная, как высоко я ценю и его и свою Туллию, ты сомневаешься в том, что эта забота тревожит меня сильнейшим образом? Тем более, что при общих несчастьях я находил отраду только в той слабой надежде, что мой или, лучше, наш Долабелла освободится от тех неприятностей, которые он на себя навлек своей щедростью 1902 Разузнай, пожалуйста, что он перенес в те дни, пока был в Риме, — как горьки были они для него, как мало почетны для меня, его тестя!
1902
Долги. Днем расчетов с кредиторами были календы и иды.