Письма к Аттику, близким, брату Квинту, М. Бруту
Шрифт:
5. Я же подступил к Пиндениссу, а этот сильнейшим образом укрепленный город элевтерокиликийцев 812 участвовал в войне с незапамятных времен. Это дикие и храбрые люди, вполне подготовленные к обороне. Мы окружили город валом и рвом, огромной насыпью, навесами, установили очень высокую башню, множество метательных орудий и расставили многочисленных стрелков 813 ; с большими усилиями и подготовкой, потеряв много раненых, но без урона для войска, мы завершили дело. Сатурналии оказались радостными также для моих солдат, которым я отдал всю добычу, кроме лошадей. Рабы были проданы на третий день Сатурналий. Когда я пишу это, выручка на торгах доходит до 12 000 000 сестерциев. Поручаю брату Квинту отвести отсюда войска на зимние квартиры в недостаточно усмиренную местность; сам я возвращаюсь в Лаодикею.
812
Жители непокоренной части Киликии.
813
См. прим. 9 к письму CCXXV.
6. Вот что было до сего времени. Но
814
По-видимому, Публий Элий Лигур, противник Цицерона во время его изгнания.
815
Намек на изгнание Цицерона.
Вот блестящие деяния за это время. Ариобарзан моим старанием жив и царствует. Мимоходом я спас царя и царство своим благоразумием, авторитетом, своей не только неподкупностью, но и недоступностью по отношению к тем, кто против него злоумышлял. В то же время я из Каппадокии — ни волоска. Брута, получившего отказ, я ободрил, насколько мог; я люблю его не меньше, чем ты, — чуть не сказал — чем тебя. Все же надеюсь, что за весь год моего наместничества в провинции не будет истрачено ни четверти асса.
7. Вот тебе все. Теперь готовлю официальное письмо для отправки в Рим. Оно будет богаче содержанием, чем если бы я отправил его с Амана. А тебя не будет в Риме! Но все зависит от того, что произойдет в мартовские календы 816 . Ведь я опасаюсь, как бы меня не задержали, если при обсуждении вопроса о провинции Цезарь будет упорствовать. Если бы ты присутствовал при этом, то я бы ничего не боялся.
8. Перехожу к новостям из Рима, которые я, долго находясь в неведении, наконец узнал из твоего столь приятного письма за четыре дня до январских календ. Твой вольноотпущенник Филоген старательнейшим образом позаботился о доставке его, несмотря на очень длинную и не вполне безопасную дорогу. Ведь я не получил письма, которое ты, по твоим словам, передал рабам Ления. Приятно сообщение насчет Цезаря и о постановлении сената, и о твоих чаяниях; если Цезарь этому подчинится, то я спасен. Известие, что Плеториевым пожаром обожгло Сея 817 , меня не особенно огорчает. Мне хочется знать, почему Лукцей поступил так круто с Квинтом Кассием, что произошло.
816
1 марта 50 г. в сенате должен был обсуждаться вопрос о назначении преемника Цезарю. См. прим. 23 к письму CCXXII.
817
Марк Плеторий Цестиан был осужден за вымогательство, Марк Сей — за соучастие.
9. Мне поручают, по приезде в Лаодикею, одеть в белую тогу 818 Квинта, сына твоей сестры. Буду заботливо руководить им. Дейотар, чьим большим вспомогательным войском я воспользовался, собирается, как он пишет, приехать ко мне в Лаодикею с обоими Цицеронами. Я жду от тебя письма также из Эпира, чтобы иметь отчет не только о твоих делах, но и твоем досуге. Никанор исполняет свои обязанности, а я щедр к нему. Думаю послать его в Рим с официальным донесением, и чтобы оно было доставлено надежнее, и чтобы он привез мне верные известия о тебе и от тебя. Мне приятно, что Алексид 819 так часто шлет мне привет в своей приписке. Но отчего он не делает в своем собственном письме того же, что мой Алексид 820 делает по отношению к тебе? Для Фемия 821 ищут рог. Но об этом достаточно. Береги здоровье и сообщи мне, когда думаешь в Рим. Еще и еще будь здоров.
818
По случаю совершеннолетия. В возрасте 15 или 16 лет юноши сменяли тогу с пурпурной каймой на белую (toga pura, toga virilis).
819
Раб Аттика.
820
Тирон.
821
Раб Аттика.
10. И в бытность свою в Эфесе, и теперь письменно я самым внимательным образом препоручил Ферму 822 твои дела и твоих доверенных людей и понял, что он готов для тебя сделать все возможное. Ты же, пожалуйста, постарайся, в соответствии с тем, что я написал тебе ранее, насчет дома Паммена, чтобы у мальчика не отняли каким-либо путем того, чем он владеет по твоей и моей милости. Полагаю, что это дело чести для нас обоих, а для меня это будет очень приятно.
822
Квинт Минуций Ферм, пропретор провинции Азии в 51—50 гг.
CCXXIX. Публию Волумнию Евтрапелу, в Рим
[Fam., VII, 32]
Киликия 51
Марк Цицерон шлет привет Волумнию 823 .
1. Так как ты прислал мне письмо без личного имени, по-дружески, как тебе и следовало, я сначала предположил, не от сенатора ли Волумния оно, с которым я много общаюсь; потом остроумие 824 письма заставило меня понять, что оно от тебя. В этом письме мне все было приятно, кроме того, что ты, как управитель, недостаточно заботливо защищаешь мои права собственности на соляные копи 825 ; ведь ты говоришь, что как только я уехал, все остроты всех, в том числе и Сестиевы 826 , приписываются мне. Как? Ты это терпишь? Не защищаешь? Я, право, надеялся, что оставил такие своеобразные остроты, что они могут быть узнаны сразу.
823
Богатый римский всадник.
824
По-гречески ; игра слов, намек на прозвание Волумния — Eutrapelus.
825
Т.е. на остроты.
826
Публий Сестий, народный трибун 57 г., был неумным человеком и обладал тяжелым слогом. Ср. письмо CCCXIV, § 2.
2. Но когда в Риме существуют такие подонки, что нет ничего, как бы оно ни было чуждо Киферы, что бы не показалось кому-нибудь прелестным, бейся, если любишь меня, если острая двусмысленность, если изящная гипербола, если тонкая параграмма 827 , если смешная неожиданность, если прочее, что я в лице Антония 828 , говоря о смешном, разобрал во второй книге «Об ораторе», явно не будет искусным и изощренным, бейся и клятвенно настаивай, что это не мое. Что же касается твоих сетований на суд 829 , то я беспокоюсь много меньше; по мне, пусть всех обвиняемых даже вытащат за ноги 830 ; пусть даже Селий 831 будет столь красноречив, что сможет доказать, что он свободный человек; не беспокоюсь. Прошу тебя, будем защищать права собственности на остроумие любыми интердиктами 832 ; в этом отношении тебя одного боюсь, презираю прочих. Думаешь, тебя высмеивают? Только теперь понимаю, что ты мудр.
827
Изменяющая смысл нарочитая замена в слове буквы буквой, во фразе слова словом, игра слов.
828
Если слова «в лице Антония» не являются позднейшей вставкой, то Цицерон допускает здесь ошибку: в действительности рассуждение о шутках ведет в диалоге «Об ораторе» Гай Юлий Цезарь Страбон Вописк.
829
Т.е. на пренебрежительное отношение Цицерона к суду.
830
Возможно, литературная реминисценция — Гомер, «Одиссея», XVI, 276. — Ср. письмо CLII, § 2.
831
Очевидно, продажный оратор.
832
Цицерон в шутку пользуется техническим термином: интердиктом городской претор подтверждал право собственности.
3. Но, клянусь, без шутки, письмо твое показалось мне очень тонким и изящным. Те слова, хотя они и были смешными, какими они и были, у меня однако не вызвали смеха; я очень хочу, чтобы тот наш друг 833 , как трибун, обладал возможно большим достоинством, и это как ради него самого (он, как ты знаешь, пользуется моей любовью), так, клянусь, и ради государства, которое, хотя оно и неблагодарно по отношению ко мне, я, право, не перестану любить. Ты же, мой Волумний, раз ты начал и видишь, что это мне приятно, пиши мне возможно чаще о делах в Риме, о государственных делах; мне приятен язык твоих писем. Кроме того, увещевай и ободряй и склоняй вполне на мою сторону Долабеллу 834 , который, как я понимаю и сужу, сильнейшим образом ко мне стремится и меня любит. Клянусь, не потому, чтобы чего-нибудь недоставало, но потому, что я очень жажду; мне кажется, что мое беспокойство не чрезмерно.
833
Гай Скрибоний Курион, избранный народным трибуном на 50 г.
834
Публий Корнелий Долабелла, впоследствии муж Туллии, дочери Цицерона.
CCXXX. Квинту Минуцию Ферму, в провинцию Азию
[Fam., XIII, 53]
Киликия, конец 51 г.
Цицерон пропретору Ферму 835 привет.
1. Я уже давно поддерживаю самые дружеские отношения с Луцием Генуцилием Курвом, честнейшим мужем и благодарнейшим человеком. Его я тебе искренно рекомендую и препоручаю — прежде всего для того, чтобы ты во всем ему помогал, насколько это допустят твоя честность и достоинство, а они допустят во всем, так как он никогда не попросит тебя ни о чем, что было бы противно твоим, а также его правилам.
835
Последовательный оптимат, народный трибун в 62 г., наместник провинции Азии в 51—50 гг.