Плаха Палача
Шрифт:
Но не все плохо в этом мире. Например, погода в те дни в Крыму стояла отличная. И воспользовавшись этим, Михеевы поступили мудро: пока с погодою фартило - надо отдыхать.
С недельку они отлеживались на пляже. Загорали, купались. (Не в такой уж и теплой воде.) И ели южные вкусные фрукты (может и не все такие и вкусные, но главный фактор, что для «северян» в диковинку). Которых правда маловато было почему-то (да соседка-управляющая просто ни с чем не разминалася) в саду покойного дяди Вани, но вот на рынке они «произрастали»
Деньжат было много. И Михеевы не скряжничали. Но через пару деньков дары крымских садов основательно поднадоели и не состоявшиеся вегетарианцы снова вернулись к мясным и рыбным яствам. (И здесь они заботясь о собственном здоровье и экономя «золотое» времечко нашли личного поставщика, который хотя и брал чуть дороже, чем на рынке, но гарантировал качество и свежесть.)
Конечно же и от фруктов Вера и Михаил полностью не отказались. Просто часть их заменили взброженным виноградным соком. (Как прекрасно солнце в бокале! Но не в тех «бокалах» и не тот «Солнцедар», который когда-то наши сограждане дружно распивали по подворотням.)
Но осень есть осень. И дожди докатились и до Крыма.
И уныло стало на душе и отправились тогда детективы Михеевы на поиски дневников Светланы Хоменко.
Мать покойной Елизавета Григорьевна вместе с оставшейся в живых дочерью Марией и зятем Андреем проживали в частном доме. И представьте себе, всего-то в двух кварталах от дома дяди Вани, но на соседней улице.
Но особнячок у Хоменко был на несколько порядков ниже; какая-то халупка сарайного вида.
– Да Светочка вела дневники, - подтвердила Елизавета Григорьевна, - но вы их от меня не получите! Ни за какие деньги!
– Мы за них Вас отблагодарим, как вы того захотите. И не обязательно деньгами, если вы того не желаете, - не обращая внимания, как ему тогда показалось, на словесный туман сразу же постарался Михаил перевести разговор в деловое русло.
Вере же такая бестактность мужа не понравилась и она незаметно от хозяйки укоризненно покачала головой.
– Деньги мне не нужны, - гордо и решительно отбросила
Елизавета Григорьевна саму мысль о материальном вознаграждении, но слова Михаила неожиданно дали всходы.
– Дневники дочери мне очень и очень дороги! Ведь в этих записях сама Светочка ... Пускай и порой слегка наивная ... Да и многое там личное и сокровенное ...
Вера пыталась было что-то сказать, но Елизавета Григорьевна остановила ее предостерегающим взмахом руки:
– Я ведь не слепая и вижу, что вы люди порядочные. И может я поступаю не честно по отношению к вам, но , поверьте мне на слово, у меня просто нет другого выхода, - женщина сделала паузу и по нервному движению кадыка было видно, что роль «вымогательницы» ей и самой явно претит.
«Видно у матери Светланы есть весомые причины, чтобы говорить с нами с позиции силы», - подумала все подмечающая Вера и не ошиблась.
– Вы не можете эти записи купить, но вы их можете отработать ...
– Как?
– в один голос воскликнула чета Михеевых.
– Вот мои условия!
– продолжила хозяйка зарядившись новой порцией решительности.
– У меня в Москве кавказцы за пропажу товара держат в заложниках дочь с зятем. Как мне Маша через соседку передавала, им, чтобы пропажу отработать, года два на хачика придется горбатиться.
В комнате повисло молчание. Тягостное молчание.
– Так вы согласны?
– первой нарушила его хозяйка и ее голос прозвучал просяще-молитвенно.
Михаил вопросительно взглянул на Веру. (Естественно, как на напарника, а ни как на жену-повелительницу).
– Конечно же, Елизавета Григорьевна, мы поможем вашей дочери с зятем, - заверила хозяйка «шеи» семьи Михеевых.
– Тогда возьмите Светочкины дневники, - плача от радости и чувствуя некую неловкость расщедрилась святая душа.
– Зачем они нам в пути?! Нам ведь в Москву ехать, стараясь не обидеть женщину дипломатично отказался Михаил от предоплаты.
– А можно мы у вас до возвращения из Москвы во дворе свою машину оставим?
– вставила свое слово и Веруня.
– Зачем во дворе?! У нас ведь и гараж имеется, обрадовалась хозяйка такому повороту дел.
– У нас раньше «первая» модель «Жигулей» была ... Но после смерти мужа и дочери машину пришлось продать. За эти деньги сейчас и живу, тихо проговорила Елизавета Григорьевна и ее хорошее настроение вмиг улетучилось.
– Так мы едем в Москву поездом?
– первым делом поинтересовался Михаил, когда они с Верой покинули хоменковское домовладение.
– А у тебя, что какие-то претензии к железной дороге? получил он вместо ответа вопрос на вопрос.
– Да пока нет. Просто хотелось Женечке и Сергею крымских гостинцев завезти ...
– Ах, ты воришка!! Это я-я первой придумала! набросилась с кулачками на мужа Вера и со словами: «Замучим плагиата!» Да с поцелуями: горячими и нежными повисла у мужа на шее.
Своя ноша не в тягость. И Михаил подхватил женушку на руки и завертел головой: где бы уединиться ...
…
В Белой Церкви сделали остановку. И попали, как говорится, с корабля на бал.
Сергей и Дарья, узнавши из телеграммы о их приезде, приурочили к этому дню свою помолвку.
Женечка, как врожденная «хохлушка», больше налегала на привезенные из Крыма копченное сало и осетровый балык. Правда, и многочисленные фрукты не обошла вниманием. Но огромнейший арбуз резать запретила, а катала его по комнате словно мяч. А вот большую гроздь янтарного с перепелиное яйцо ягодами чудесного столового крымского винограда лишь тронула рукой, но не сорвала ни ягодки.
«Она что, что-то помнит!?» - забеспокоившись, взглядом поинтересовалась Вера у будущей четы.