Пламенный клинок
Шрифт:
— Постарайся его успокоить. Поговори с ним, пусть услышит знакомый голос. Возможно, это приведет его в чувство.
— Доктор Баден велел, чтобы по пути ты заглянула к аптекарю, — по-кродански сказал ей мальчишка, и оба поспешили прочь.
— За драккеновыми слезами?
— За ними.
Арен, предоставленный сам себе, беспомощно уставился на Кейда, который вращал глазами и продолжал бредить:
— Я прошел по улицам Каррадиса, жемчужины Второй империи, где по желобам текла кровь королей-чародеев; я повидал подземелья урдов, где томились в рабстве мои предки…
Арен схватил друга за руку и сжал ее обеими ладонями. Ему было страшно видеть Кейда в таком состоянии. Будет невыносимо, если окажется, что Арен спас его от смерти лишь затем, чтобы обречь на безумие.
Поговори с ним, сказала Келла. А о чем? В голове у Арена было пусто.
— Кейд! — позвал он. — Кейд, ты слышишь меня? Ты знаешь, где ты?
— В Стране Теней! Где замки тают, словно воск, а океаны превращаются в пар.
— Нет-нет! Ты в лазарете. А я рядом.
— Я чувствую, как шевелятся они в своем узилище! — Кейд внезапно приподнялся на постели, схватил Арена за предплечье и уставился ему в глаза; от страха черты его лица обмякли. — Чужаки! — вскричал он. Потом рухнул на пожелтевшую подушку и замолол какую-то невнятицу.
— Тебе что-то снится, — слабым и умоляющим голосом проговорил Арен.
Но потом задумался: а если все это правда? Ведь говорят, что безумцы одержимы мраком, что их души забредают через Разрыв в Страну Теней, где обитают духи. Когда-то он смеялся над подобными рассказами, считая их стародавними поверьями, не имеющими отношения к новому порядку вещей. Но теперь его уверенность поколебалась.
Арен крепче сжал руку Кейда, словно пытаясь удержать его на краю пропасти.
— Ты не в Стране Теней, — сказал он. — И не в лазарете. Помнишь старый галеон элару на побережье в Шол-Пойнте? Вот ты где. И я тоже. Прячусь от Дарры, Геда и Хэма. В тот день мы с тобой познакомились…
Корабль назывался «Танцующий на волнах» — об этом незадолго до смерти рассказал старый Матток Ученый, а он якобы умел читать на языке элару. Говорили, будто корабль оказался на побережье во времена Калы, Рассветной Стражницы, после нашествия, которое она помогла отразить. Вряд ли, конечно, ведь за столько веков сгниет и развалится даже галеон элару. Скорее всего, его выбросило на побережье во время шторма, но эта история звучала не столь захватывающе, и большинство горожан предпочитали иное объяснение.
О «Танцующем на волнах» рассказывали и другие истории. Мрачные истории, которые всплывали в памяти у одиннадцатилетнего мальчугана, бежавшего к кораблю.
Этим мальчуганом был Арен. Гед, Хэм и Дарра преследовали его от самого города. Час тому назад они вчетвером играли в догонялки на извилистых мощеных улочках Шол-Пойнта. Но потом дела приняли новый оборот: трое из них объединились против Арена, и теперь он спасался бегством.
Перед ним показался галеон. Судно село на рифы недалеко от берега, накренившись на правый борт. Нижнюю часть корпуса, уходившую под воду во время прилива, покрывали морские желуди; палуба была заляпана пометом, обшивка выцвела и покорежилась. Все ценное, что было внутри, давным-давно растащили, однако сам корпус остался нетронутым. Белую древесину, из которой элару строили корабли, брали только самые крепкие пилы, но в Шол-Пойнте таких не имелось, к тому же считалось, что принести ее домой значит навлечь несчастье. Рассказывали, будто во время крушения капитану корабля пронзило сердце обломком реи и теперь его призрак бродит по палубе с саблей из ведьмовского железа, готовый убить всякого, кому хватит глупости ночью оказаться на борту.
Дальше побережье превращалось в узкую песчаную полоску, зажатую между морем и утесами. Спрятаться от грозившей Арену взбучки было негде. Разве что в галеоне.
Прилив отхлынул, обнажив рифы, о которые разбился корабль, — зубчатую гряду, напоминающую хребет погребенного в песке морского чудовища. Арен вскарабкался на нее и, тяжело дыша, пополз к галеону.
— Куда ты, Арен? — крикнул Гед, когда трое дружков спустились с утесов. — Возвращайся и получи заслуженное!
— Поосторожнее с призраком капитана! — задорно воскликнул Дарра.
— Не будь дураком! Там опасно! — встревожился Хэм, добросердечный паренек, который питал к Арену вполне теплые чувства, хотя время от времени и намеревался его вздуть.
Арен не слушал. Он торопливо полз вперед, руками и ногами цепляясь за высушенный солнцем камень. Добравшись до пробоины в борту галеона, он остановился и оглянулся. Мальчишки нерешительно наблюдали за ним, надеясь, что он передумает.
— Тебе там не спрятаться! Мы не боимся элару! — воскликнул Гед. Однако пускаться следом он явно не собирался.
— Отстаньте от меня! — прокричал Арен и залез в пробоину.
Внутри со всех сторон торчали расщепленные доски. Сквозь проломленный настил виднелась нижняя палуба, по которой плескала соленая вода. Арен опасливо двинулся дальше, тщательно проверяя куда ступить. Доски тревожно потрескивали, однако выдержали. Сквозь узкий дверной проем Арен пролез в тесную каюту и привалился к стене, с облегчением почувствовав под ногами твердый деревянный пол.
Едва он перевел дыхание, как боязнь преследования сошла на нет, уступив место более глубинному ужасу — детскому страху перед чудовищами, таящимися во тьме. Но как ни жутко было идти дальше, оставаться здесь было нельзя. Преследователи еще могли возобновить погоню.
Сквозь щели в досках проникал свет, озаряя многолетнее запустение. Повсюду виднелись остатки прежней красоты: расписные карнизы, настенная резьба в виде листьев и виноградных гроздей. Некогда галеон был настоящим произведением искусства, но теперь его покрывали гниль и плесень.
Арен зашагал по перекошенному полу, и крысы бросились врассыпную. Далеко ли он зашел? Может, преследователи махнули на него рукой? Пожалуй, стоит вернуться и проверить.
Тишину прорезал долгий глухой скрип. Сердце у Арена заколотилось. Он стоял посреди тесного коридора с несколькими дверями по бокам. Вдалеке виднелась узкая лестница, ведущая на палубу.
В мозгу у Арена мигом возник образ капитана элару, о котором он слышал многократно, но изображение видел лишь единожды. Высокий, бледный, худой; белоснежные волосы, горделивое лицо, тонкие и жесткие губы. Фалды мундира изглоданы рыбами, а в руке длинная тонкая сабля из ведьмовского железа. Арен не надеялся на его милосердие, ибо этому племени оно было чуждо.
Скованный нерешительностью, он дрожал посреди коридора, высматривая, откуда исходит опасность, но ничего не предпринимая, чтобы ее избежать.