План битвы
Шрифт:
По дороге повторяем план под названием «действуем по обстановке» и замолкаем, болтать никому не хочется. Приехав на место, заезжаем внутрь. Платоныч позаботился, чтобы кроме охранника сегодня никого не было. Да и охранника он отсылает с поручением и велит вернуться через два часа.
Мы заходим в пустую контору и молча рассаживаемся на стулья. Ждём. Юрка подкручивает ручку громкости на радиорепродукторе и из него сквозь лёгкие хрипы раздаётся голос Пугачёвой:
Придумано
Что мчится день за днём,
То радость, то печаль
Кому-то неся.
А мир устроен так,
Что всё возможно в нём,
Но после ничего
Исправить нельзя…
— Юр, хорош, — начинаю я, но закончить не успеваю, потому что у ворот раздаётся звук клаксона.
Я выхожу из избушки и иду к воротам. Открываю их и впускаю внутрь «маршрутное такси». Из машины тут же появляются Корней с Адвокатом и ещё четверо крепышей.
— Здорово, Бро, — кивает Корней. — Ну что всё сделал, как договорились?
Я не тороплюсь с ответом, оглядывая новосибирцев.
— Эй, Бро, ты оглох или онемел? — смеётся Адвокат, рисуясь перед боссом.
Он проводит ладонью по усам, поправляя их. На нём опять костюм, галстук и тёмные очки.
— Так это был не договор, а ваши пожелания, насколько я помню, — спокойно говорю я.
— Не понял, — мрачнеет Корней. — Ты чё решил поторговаться ещё?
— Нет, — качаю я головой.
— Ну, вот и правильно, — облегчённо выдыхает Адвокат.
— Я решил, что вашего здесь вообще ничего нет, — заканчиваю я мысль.
— Чего?! — ревёт Корней.
— И вам лучше сесть в свою тачку и у*бать отсюда подальше, — добавляю я. — Вот чего.
В этот момент из конторы появляется мой боевой отряд и становится дугой напротив неприятеля.
Взгляд Корнея сразу делается сосредоточенным и сам он мгновенно превращается в боевую машину.
— Это ты зря, Бро, — цедит он. — Ой, как зря…
А из открытого окна конторы несётся голос Аллы Пугачёвой: «Этот мир придуман не нами, этот мир придуман не мной»…
11. Пером и шпагой
Может и зря, но это нам ещё только предстоит узнать. Четверо бычков, разумеется, бойцы, Корней тоже, а вот усатый-полосатый вряд ли. Даже по виду Адвоката, по тому, как он напрягся можно понять, что схватка — явно не его стихия.
— Так, — заявляет он. — Предлагаю ещё раз взвесить все за и против, потому как последствия могут оказаться необратимыми.
Надеюсь, что окажутся.
— Прошу на выход, уважаемые, — говорит Юрка вставая напротив Корнея. — Все уже всё взвесили. Разговор окончен.
— Слышь ты, клоун, — шипит Корней, — ты на кого пасть раскрыл.
— Прошу, — настаивает Юрик. — Это территория государственного предприятия. Вам здесь находиться запрещается. Мы будем вынуждены вызвать милицию.
— Да ты чё? В натуре? Мусоров позовёшь? Ну, давай, чмо…
Говоря это он внезапно и очень резко выбрасывает кулак. Юрка, ждёт этого, он готов, но, всё равно, реагирует недостаточно быстро. Поэтому захват у него получается слабенький и Корней мигом выворачивается, перегруппировывается и снова атакует.
— Эй, усач, в машине подожди пока, — предлагаю я Адвокату. — А то огребёшь под шумок, по самое не балуйся.
— Ты сам иди в доме подожди, инвалид, в натуре, — шипит он и, посчитав, что в раненном виде я представляю наиболее лёгкую мишень, устремляется ко мне. Хочет добыть славу на поле брани.
Он нелепо, по-девчачьи замахивается и вложив в удар, вероятно, всю свою силушку, ожидает гарантированную победу над немощным и раненым. Как муха, наблюдающая за медленно приближающейся газетой, я слежу за приближением хиленького кулачка Адвоката.
В последний момент выставляю блок, перенаправляя этот локомотив на боковую ветку, можно даже сказать в тупик. Он проносится мимо меня, и я подсекаю его, как окуня, заглотившего блесну. Бью по ноге и отправляю в неуправляемое воздушное плавание. Щуплый-щуплый, а обрушивается на землю с внушительным звуком.
Тем временем, Юрка бьётся с Корнеем. Корней явно одерживает верх. Юркина физиономия напоминает разварившийся вареник с вишней, но он мужественно продолжает попытки заблокировать и атаковать опытного противника.
Эх, Скачкова бы сюда…
Физрук ломает бычка, Пистон тоже ломает бычка, и Серёги бьются с бычками, но у них понять, кто кого ломает пока трудно. Платоныч, исполняя мои указания, стоит на крылечке, как на капитанском мостике, и наблюдает за битвой, с видом бывалого адмирала.
Я бросаюсь к Юрке на подмогу. Да, за поясом у меня револьвер, но я до сих пор не решил, воспользуюсь им или нет. Цвету я, конечно, дал определённые обещания, хоть и не открытым текстом, но вполне ясные. Но, обещания и гарантии — это одно, а реально забрать жизнь — совсем другое.
Для целей Цвета вполне сгодится униженный и побеждённый Корней. Хотя, не факт… Совсем не факт. Пока он… Я прерываю размышления и пинаю Корнея носком ботинка в лодыжку. Он рычит, как зверь и разворачивается ко мне.
Машет кулачищами, как голем. Здоровенный и разъярённый, прёт на меня. Думаю, прямое попадание его кулака в голову сразу превратит её в набор черепков. Поэтому, принимая простреливающую боль в груди, как меньшее зло, резко уклоняюсь от удара, не рискуя проводить захват.
Юрка не теряется, нападает сзади, наносит удар и отскакивает, когда Корней поворачивается к нему. Мы как бандерильерос, атаковавшие быка, или волки, напавшие на вставшего на дыбы пещерного медведя. Орёт он точно, как медведь.