Планета откровений
Шрифт:
Борис вышел в сопровождении судового врача, и в помещении повисла напряженная тишина — казалось, слышно было, как звенят натянутые нервы. Потом, спустя несколько минут, напряжение спало, и каждый начал заниматься своими делами — кто-то открыл вирт-экран и начал просматривать какую-то информацию, кто-то подошел к полевой лаборатории и занялся изучением образцов. Люди занялись привычным, и поэтому успокаивающим делом. Любимая работа во все времена спасала от нервного переутомления, и по сей день считается лучшей психотерапией.
Модуль был невелик — общее помещение с входным тамбуром, две спальни, рассчитанные на четырех человек, медблок и склад. Одну из спален сейчас занимал Дмитрий,
А отдохнуть надо было обязательно. Скорее всего, Ефим с заданием справится в самое ближайшее время, и надо будет выходить на поиски. Правда, задача усложняется из-за того, что датчик Ковальски у них только один… И значит, действовать придётся одной группой. Хотя… можно засечь Пси-излучение и двигаться в направлении сигнала двумя отрядами — так вероятность того, что они точно не пропустят искомое, повысится. Если, конечно, этот сигнал будет. Святозар очень на это надеялся. Терять человека вот так вот — непонятно где и непонятно как — было чертовски обидно. Конечно, если бы с Германом произошло что-то, трагическое, но статистически обычное, было бы обидно не меньше… Но тут был ещё и фактор необъяснимости, и он тяжёлым камнем давил на плечи первого помощника. А вдруг это предупреждение? Того самого неуловимого разума, что создал из потаённых грёз землян образ обнажённой женщины? Может, таким образом этот разум даёт им понять, что им здесь совсем не рады… Может быть. И ещё сотня-другая всевозможных вариантов, теорий и предположений. Голова шла кругом. Надо было отдохнуть…
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
К запаху цветов прибавился какой-то другой аромат, загадочный и манящий, и Герман открыл глаза. Потом сразу закрыл. «Наверное, мне это снится», неуверенно подумал он. И, не открывая их снова, сильно ущипнул себя за ляжку. «Точно, снится, — понял он с облегчением. — На мне же должен быть скафандр, фиг бы я себя смог через него так больно ущипнуть». Потом проанализировал свои рассуждения, и приуныл. И снова открыл глаза.
Девушка никуда не делась, как не делся и довольно странный интерьер того места, где очутился Герман. Стены и потолок довольно большого помещения были все опутаны лианами, а может, просто из них состояли, очень органично переплетаясь друг с другом. Лианы были усыпаны яркими разноцветными цветами, и некоторые из них светились, разгоняя полумрак. Мебели, или чего-то на неё похожего не было вообще. Он просто лежал на чём-то довольно мягком, но, судя по всему, это просто был пол. А рядом с ним, буквально в нескольких сантиметрах, скрестив ноги, сидела девушка. Обычная, земная девушка. Непривычное освещение не давало рассмотреть её получше, но всё вроде бы было на месте, и даже более чем. Герману такие всегда нравились — стройные, с большой торчащей грудью, смуглой кожей и длинными светлыми волосами, опускавшимися до самых
Заметив, что он на неё смотрит, девушка широко улыбнулась ему. Подняла руку и дотронулась до его лица. Германа как будто пронзил разряд электричества.
— Ух, — не смог удержаться он.
— Прости, — сказала она. — Я случайно. Забыла, что ты не из наших…
Герман приподнялся на локте, жадно её разглядывая. Можно было его понять — он не видел женщин уже больше двух лет, а тут сразу ещё вдобавок и не одетая совсем.
— Ты кто? — спросил он. Потом, подумав немного, добавил: — И где это я? Где мой скафандр? Одежда? И все остальные?
Девушка ещё раз улыбнулась.
— Пока не нужно вопросов, — сказала она. — Всё в порядке. Всё в порядке…
Она снова прикоснулась к нему, но на этот раз электрического удара не последовало. И тогда рука её продолжила движение, от лица до груди, к животу и ниже…
Герман охнул. Девушка лукаво посмотрела на него, задержав руку:
— Что-то не так? — спросила она.
— Ну… — Герман сглотнул, и посмотрел туда, где была её рука. — Если честно…
Она ждала.
— … Всё не так, — со вздохом сказал он.
Девушка убрала руку.
— Ну, ты и козёл, — сказала она.
Герман помотал головой, пытаясь сбросить с себя наваждение, но ничего не изменилось. Тогда он ещё раз ущипнул себя, и снова без видимого результата. Картинка вокруг оставалась прежней, цветы слабо мерцали, обнажённая девушка сидела рядом.
— Что происходит? — спросил он. — Ты пойми, не то, чтобы я был против — о, я совсем не против, абсолютно не против! — но сначала хотелось бы понять, что вообще здесь происходит? И где это — здесь? И кто ты?
Девушка капризно надула губы.
— Снова вопросы, — недовольно сказала она. Голос у неё, кстати, был нежным, мелодичным, она как будто напевала песню, а не говорила. «Как сирена», непроизвольно подумалось Герману, и эта аналогия, выплывшая откуда-то из глубин подсознания, сразу насторожила его ещё больше. — Не хочу отвечать. Хочу тебя…
И её рука снова отправилась в путешествие. И на этот раз у Германа не хватило мужества (вернее, мужества как раз хватило — но совсем не на это) снова прервать то, что она делала…
***
Потом они некоторое время просто лежали рядом. Голова её пристроилась на его плече, и он с удовольствием вдыхал изумительный аромат её волос, её кожи, их недавнего единения…
— Теперь можешь спрашивать, — разрешила она.
— Я могу показаться занудным, — выдохнул он. — Но всё-таки — кто ты?
И осторожно, нежно погладил её бархатистую нежную кожу на бедре. Она рассмеялась. Смех её был похож на перезвон серебряных колокольчиков, солнечными зайчиками прокатившись по комнате и утихнув в переплетении лиан.
— Я? — отсмеявшись, спросила она. — Можешь звать меня Лианой.
— А я — Герман, — он переместил руку на её грудь, лаская напряжённый сосок. — Но кто ты, Лиана? И откуда взялась на этой планете? Здесь разве есть люди?
— Люди? — снова засмеялась она, немного выгибаясь навстречу его руке. — А кто тебе сказал, что я человек?
Рука Германа немного дрогнула, но остановиться он не мог — и не хотел. Тем более что она после этих слов резко перевернулась, оседлала его сверху, сжав бедрами, и отбросила назад гриву светлых волос. Завела руку назад, удовлетворенно усмехнулась и он снова охнул, когда она направила его в себя. Вопросы опять отошли на второй план, но теперь к ним добавился ещё один. Потому как Герман увидел её уши — длинные и заостренные, с кисточками наверху, до этого спрятанные под волосами. Но ему было сейчас совсем не до осмысленного анализа увиденного…