Плата за молчание
Шрифт:
Яинский, однако, был сильно пьян и вообще не мог сообщить комиссару ничего важного. Монтро рассчитывал, что Яинскому могут быть известны какие-нибудь сведения о Феррати. Но было совершенно очевидно, что Поль Яинский никогда не слышал этого имени. Видя, что ничего от него не добьется, комиссар удалился.
Предприятие, затеянное Монтро, могло при неудаче стоить ему не только службы, но и головы. В противоположность детективным романам, в которых сыщики буквально на каждом шагу пускаются по собственному усмотрению в рискованнейшие авантюры, в действительной жизни крайне редко бывает, чтобы подобные опасные операции осуществлялись одним человеком. И это понятно: ни одна полиция в мире не может допустить, чтобы самые ценные ее сотрудники легкомысленно, без крайней необходимости подставляли себя под удар. Ведь только в кинофильмах пули яростно стреляющих гангстеров почти никогда не причиняют вреда герою-сыщику, словно защищенному, как Зигфрид, незримым панцирем. А настоящие преступники и в Париже, и в Лондоне, и в Нью-Йорке превосходно умеют при стрельбе попадать в цель.
Операция началась с того, что Монтро вытребовал из института судебной медицины труп убитой Камиллы Яинской и отвез его назад на рю Лемерсье, 17. Сам Монтро вырядился подобно сутенерам, которые надзирают за своими дамами, промышляющими в районе Плас Пи-галь. В карманы он сунул два автоматических пистолета и миниатюрный магнитофон.
Снарядившись таким образом, комиссар отправился на квартиру высокопоставленного чиновника министерства по делам Африки, чтобы здесь дождаться его возвращения из служебной командировки. А чтобы консьержка каким-нибудь неосторожным замечанием не предупредила Феррати, Монтро заменил ее на время своей невестой.
Еще раз подтвердилось, насколько верны сведения, полученные от алжирца Зами Кхоури. Вечерний самолет из Туниса по расписанию прибывал на аэродром Орли в 21 час. Ровно через полчаса к дому подъехало такси, а вскоре хлопнула входная дверь квартиры. Одна за другой вспыхивали электрические лампочки в прихожей, столовой, гостиной, кабинете. Только Монтро, спрятавшийся в библиотеке, продолжал сидеть в темноте. Хозяин квартиры не доставил ему удовольствия и не заглянул сюда. Он распаковал чемоданы, умылся, поговорил по телефону о чем-то и, явно не подозревая о приготовленном сюрпризе, собрался уходить. Но тут комиссар решил действовать. Он включил в библиотеке свет, ногой распахнул дверь настежь и крикнул:
– Погодите, Феррати! Я вас заждался.
Французский министр по делам Африки сделал бы, верно, большие глаза, если бы видел, с каким проворством почтенный чиновик возглавляемого им министерства выхватил из кармана и снял с предохранителя пистолет. Впрочем, Феррати не сразу решился пустить в ход оружие, предпочитая, видимо, без боя покинуть квартиру. Но Монтро остановил его:
– Идите сюда! Я хочу только поговорить с вами.
Феррати медленно приблизился к двери и остановился за шаг до порога. Отсюда ему хорошо была видна библиотека: валявшиеся на полу куски панели, открытая ниша в стене и труп Камиллы Яинской - бледный, восковой, зловещий.
Только какая-то доля секунды потребовалась Феррати, чтобы справиться с неожиданным потрясением и осознать угрожавшую ему опасность. Затем он поднял пистолет, просунул его в открытую дверь и стал наудачу стрелять. Он выпустил шесть пуль в различных направлениях, надеясь, должно быть, что одна из них поразит незнакомца.
А Монтро, спрятавшись за широкой резной колонной, подождал, пока Феррати расстреляет все патроны, и только после этого подал голос:
– Перестаньте палить, приятель! Вы всполошите полицию. Бросьте эту штуку на ковер и садитесь!
Когда Феррати бросил пистолет и опустился в кресло у камина, комиссар вышел из укрытия, быстро нагнулся, поднял оружие и выпрямился во весь рост, чтобы Феррати видел, с кем он, собственно, имеет дело. В своем щегольском костюме Монтро не показался чиновнику министерства по делам Африки особенно страшным.
Скорее сбитый с толку, чем испуганный, Феррати почти пренебрежительно спросил:
– Кто вы такой? Что вам от меня нужно?
Монтро стволом пистолета указал на восковую фигуру в стенной нише.
– Я желаю знать, как моя жена попала сюда, в вашу библиотеку. Я вот уже два года жду, когда она наконец вернется домой, так что вроде бы имею право получить разъяснения на этот счет.
Принятый комиссаром небрежный, почти иронический тон разрядил атмосферу. Феррати оглянулся на труп, затем перевел взгляд на посетителя и беззаветно спросил:
– Так вы ее муж? Но от вас она давно уже сбежала. Можете быть довольны…
– Она была не только моей женой, но и источником моего существования! Интересно, что запели бы вы, если бы я донес в полицию о вашей торговле кокаином и по губил вас.
Феррати почувствовал, что беседа продолжается не столь благодушно, как началась. Кинув взгляд на нацеленный прямо ему в грудь ствол пистолета, он с раздражением произнес:
– Скажите же наконец, чего вы хотите. Денег? Или ваша цель - выдать меня полиции? Вы не кажетесь таким глупым.
– Не спешите. Разберемся по порядку. Сначала расскажите мне, почему и как вы ее убили. Как вдовец, я имею право это узнать.
Комиссар незаметно приблизился к Феррати, чтобы записать дальнейшую беседу на магнитофон.
Мало-помалу Феррати, понукаемый пистолетом, рассказал, как в ночь с 21 на 22 августа 1961 года он нейлоновым чулком удушил спящую Камиллу Яинскую. За время их долголетней связи она слишком много узнала о его делах и пыталась его шантажировать. Способ сокрытия следов преступления он почерпнул из книги известного судебного медика, который со всей научной обстоятельностью описал метод консервации и надежного сокрытия трупов и привел примеры из истории криминалистики. Впрочем, бальзамирование и сокрытие трупа за деревянной обшивкой стен Феррати осуществил не сам - эту часть дела он перепоручил своему, как он полагал, вполне ему преданному камердинеру - алжирцу Зами Кхоури.
Наконец-то Монтро понял, откуда у Зами имеется столь исчерпывающая информация о частной жизни высокопоставленного чиновника министерства по делам Африки.
– За какой панелью, - спросил комиссар, - спрятан сам камердинер?
Феррати обиделся:
– Если вы не очень торопитесь, вы скоро сможете спросить об этом его самого. Пока я был в отъезде, он имел несколько дней отпуска, но завтра утром должен вернуться.
Монтро охотно сказал бы: ты еще удивишься, когда узнаешь, где и как провел свой отпуск твой преданный камердинер. Сейчас, однако, комиссар не мог позволить себе этого удовольствия. Впрочем, и вырвавшийся у него ехидный вопрос оказался мрачно пророческим. Через несколько часов, когда Монтро в своем кабинете на набережной дез Орфевр печатал на машинке донесение о задержании Феррати, поступило сообщение, что Зами Кхоури найден застреленным в последнем вагоне на конечной станции метро Шато де Венсан. Убийца бесследно исчез. Свидетелей преступления не оказалось. Но если для комиссии по расследованию убийств оно представлялось полнейшей загадкой, то Монтро смог сопоставить факты: банда, использовавшая Зами Кхоури для выдачи полиции другой банды, теперь поспешила убрать ставшего опасным сообщника. Зами совершил предательство, а значит, и новые хозяева не могли ему доверять: когда-нибудь он сможет предать и их. Раз так, то по законам преступного мира он должен был умереть.