Платина и шоколад
Шрифт:
Драко стоял, пытаясь взять под контроль слетевшее с катушек сердце, которое начало колотиться в груди, как ненормальное.
Нет, чушь всё это. Не может быть. Должно быть, просто показалось. Что не привидится в темноте, ночью, после дурацкого дня. Малфой мотнул головой, стараясь, чтобы эти двое ничего не заметили.
Он бросил долгий изучающий взгляд на Курта, отмечая вдруг в его лице чертовскую схожесть с Логаном — те же скулы, тот же узкий подбородок. И, главное, глаза. Идентичные. Практически
— Проваливайте оба на хер, — голос слизеринца был приглушён. Пара переглянулась. Миллер собирался, было, сказать что-то, но напряженный взгляд Малфоя заставил его закрыть рот.
Драко не сразу понял, что шаги когтевранцев уже почти не слышны, когда поймал себя на том, что всё ещё стоит на месте, не двигаясь, глядя перед собой.
Ему ведь показалось, верно?
Да. Верно. Провёл рукой по лицу и закрыл глаза.
Похер на это патрулирование, надо идти спать.
Малфой вздохнул, развернулся на каблуках и направился в сторону Башни, стараясь не думать и не анализировать увиденное.
С него на сегодня довольно.
Но, несмотря на все старания, сознание услужливо кипело мыслью: у Курта на затылке была грёбаная татуировка, да и сам он был нешуточно похож на человека, который принимал активное участие в уничтожении семей грязнокровок. Который проводил ритуалы в Мэноре. Который был жив.
Пальцы сжались в кулаки. Беспокойство впилось в нутро, медленно перемалывая внутренности зубами.
Значит ли это что-то?
Или это очередной прощённый?
Мерлин, Драко отчаянно не знал, что теперь делать с той информацией, что только что вломилась в его мозг: Курт Миллер родственник Логана. Сын, племянник, херов брат.
На фиг. Просто быстрее дойти до Башни.
Рвотная дама бросила на Малфоя надменно-осуждающий взгляд, но пропустила в гостиную. Было темно, по полу скользили неровные отсветы. Избавившаяся от облачного плена луна наконец решила порадовать замок своим тусклым белым светом, заглянув через витражные окна в том числе в общую комнату старост. И только яркие желтые блики на ступенях в спальню грязнокровки говорили, что та еще не спит и дверь к ней открыта.
Меньше всего он хотел видеть её сейчас.
Меньше-блять-всего.
Из памяти снова рванулись картины того, что его мозг натужно представлял себе совсем недавно. Мерзкая Грейнджер с Поттером, с Долгопупсом, с Миллером.
С Миллером.
Нужно сказать ей. Запретить. Приказать, чтобы она не посмела ослушаться — пусть просто держится от кретина подальше. Хотя здравый ум подсказывал Драко, что ученик Школы Чародейства и Волшебства не может, просто, чёрт возьми, физически не может быть причастен к убийствам. Дамблдор не такой дурак и не слепой.
Тут же одёрнул очередной поток мысли.
Это,
И все это подозрительно напоминало первые стадии паранойи.
Малфой мысленно чертыхнулся, раз сотый за вечер, наверное. И почувствовал такую всепоглощающую усталость, что на какой-то момент его это почти оглушило. Ну, к чёрту.
Он взлетел в свою спальню и первым делом сдёрнул с себя удавку галстука. Торопливо расстегнул рубашку. Куда торопился? Неясно. Справился с половиной пуговиц, бросил, рывком сел на постель и зарылся руками в волосы, слушая удары сердца и секундной стрелки. Почти синхронно.
Так медленно, но так сильно.
Как-то неправильно. Нужен был душ.
Сбросил с ног туфли, прошлёпал к ванной босыми ступнями. Сбросил оставшуюся одежду на пол. Открыл кран и нырнул под горячие струи.
Замер, медленно выдыхая.
Чёрт, хорошо.
Усталость — медленно, постепенно — скатывалась с него и утекала вместе с мыльными подтёками в водосток. Вместо неё оставалась какая-то опустошённая слабость. Показалось даже, что, постой он здесь еще немного — и просто напросто уснёт.
Лениво провёл рукой по животу и плечам, не открывая глаз, дрейфуя в расслабленном сознании, чувствуя пальцами бегущие по телу струи воды. Несколько минут — и повернул вентиль. Гудящая голова просила сна. Хоть и неспокойного, как обычно.
Выбрался из кабинки.
Бросив намокшее полотенце на бортик раковины, Драко уставился в зеркало. В полуприкрытых глазах всё равно чувствовалась лёгкая боль и сухость. Он привычно скользнул взглядом по отражению. По подтянутому животу и выступающим мускулам на плечах. Ниже, к бёдрам. Да, Пэнс права. Квиддич — хороший вид спорта.
Слегка покрутил головой, а затем вдруг заметил, что на боку, где совсем недавно еще был синяк от бладжера, падает тёплая направленная полоска света.
Обернулся. Дверь в комнату грязнокровки приоткрыта. Его брови приподнялись.
Какого?
Гостей ждешь, Грейнджер? Не услышала, как он вернулся? Если бы услышала, заколотилась бы заклинаниями так, что не видно и не слышно.
Или… неужто подсматривала?
Нет. Её моральные устои идут вперерез этому. Грязнокровка, приникшая к дверной щели и наблюдающая за тем, как он раздевается?
Сознание услужливо подрисовало гриффиндорке лихорадочно движущуюся между ног тонкую руку и закушенные губы. Тут же в низ живота горячей волной ударила кровь. Кажется, ему не было противно представлять эту картину.