Плавящиеся Камни
Шрифт:
Она пошла прочь вдоль одного из причалов. Там двое мужчин дрались из-за какого-то мешка. Тот разорвался пополам. Находившиеся в нём семена проросли, и упали на причал в виде живых растений.
— Теперь вам больше не о чем ссориться! — гневно уведомила их Розторн. — Садитесь на корабль!
Я помассировала мои ведённые мышцы ног, пытаясь заставить моё тело двигаться. Из открывшейся на Горе Грэйс трещины медленно плыл пепел, покрывая всё вокруг. Он тонким слоем ложился на лица людей, на животных, на корабли. От него я постоянно чихала.
— Тебе помочь встать?
Ко
— Слушай, Эвви, не вини себя из-за Мэриэм. Мне следовало приглядывать за ней.
Его лицо было бледным и напряжённым.
— Я знаю, что произошло. Когда Мэриэм расстраивается, она идёт домой.
Вот тебе и «ни слова».
— Ты не злишься на меня?
Я не могла поднять на него взгляд.
— Ты не приказывала Мэриэм идти обратно.
Он помог мне не упасть обратно.
— Нори винит себя. Она тоже не права. Просто бардак какой-то.
Осуин огляделся. Он был прав — это был бардак. Один из кораблей у причала сильно осел в воде. Он был перегружен. Матросы бросали вещи за борт под гневные крики пассажиров. Как они не понимали, что мебель им не поможет, если они утонут?
— А где, собственно, Нори?
Я огляделась. Я не хотела, чтобы она ещё раз заехала мне по лицу. Я также не была уверена, что Нори может сделать в следующий раз. Возможно, она меня убьёт.
— Помогает Трику посадить детей на наш корабль. Вон тот, с солнцем на носу.
Осуин подошёл к семье с повозкой. Он помог им снять с неё их багаж.
— Тебе следует быть на борту твоего корабля, Эвви. Мёрртайд хочет отчаливать. Он говорит, что толчки создают сильные морские течения. Когда отплывём, он сможет использовать магию и эти течения, чтобы помочь нам двигаться быстрее. И у капитанов есть ветра, завязанные в узлы. Они освободят их, чтобы увезти нас отсюда.
— Только не на юго-восток.
Я расседлала мою лошадь, Искру, которая всё это время терпеливо ждала меня. Мою терпеливую кобылку нам придётся оставить. Хватит ли ей сообразительности убраться прочь с берега? Убежит ли она достаточно далеко? Я шлёпнула её по крупу, когда сняла её сбрую, и посмотрела, как она бежит.
— Осуин, ты меня слышал?
Осуин повернулся, взглянув на меня:
— А? Что ты сказала?
— Я сказала, чтобы ты им сказал не плыть на юго-восток, — крикнула я. — Там под водой поднимется вулкан. Именно из-за него недавно было землетрясение.
— Юго-восток — понял.
Осуин уставился на корабль, где сидела Тахар. Рядом с ней стоял Трик, прыгая вверх и вниз. Он махал Осуину. С ним были остальные дети. Некоторые из них плакали. Другие выглядели несчастными, разгневанными, или и то и другое одновременно. Мальчик, который ехал со мной на Искре, висел на двух других, которые вырывались из его хватки. Осуин пошёл кораблю, его глаза шарили по лицам у борта.
— Трик, где Нори?
Мой живот кувыркнулся. Я знала, где она была. И если Нори пропала… Я огляделась в поисках Джаята. Минуту назад он стоял вместе с Азазэ. Теперь Азазэ с охранниками перемещали последних жителей деревень на корабли. Джаята нигде не было видно.
Осуин повернулся, и пошёл вниз по причалу с мрачным выражением лица. Следы пепла заставляли его выглядеть так, будто шаман Кидао нанёс ему боевую раскраску. Его глаза пылали бирюзовым цветом, ослеплённые мыслями в его голове. Он выглядел полоумным.
Азазэ сдвинулась, отрезав ему путь:
— Ты куда направляешься?
— Нори где-то там, — поспешно сказал он. — Она пошла за Мэриэм. Они…
— А что насчёт остальных одиннадцати твоих детей? — потребовала она.
Я снова подумала о том, что Азазэ следовало родиться королевой. Сейчас Мохэррину нужна была королева, а не староста. Лишь королева могла остановить Осуина, если они хотели его оставить.
— Ты — всё, что у них есть, Осуин Форэст. Ты сам спас их от голодной смерти. Ты вмешался в судьбу, уготованную им богами. Если бросишь их сейчас, то боги непременно сразят вас всех в расплату за то, что ты нарушил свой долг.
— Ты не можешь этого знать.
Голос Осуина был твёрдый как алмаз, и мягкий как мел.
— Я знаю, что боги наблюдают, когда ты меняешь их планы на один из своих, — уверенным голосом сказала Азазэ. — Тебе лучше постараться выполнить свой план, если ты вмешиваешься в их замыслы. Ты не можешь просто решить, что твой новый план тебя больше не устраивает, или что одна из его частей важнее остальных. Что случится с этими детьми, когда мы прибудем туда, куда поплывём? Я сделаю всё, что смогу, но я не могу их контролировать. На это всегда был способен только ты.
— Азазэ…
Осуин протянул к Азазэ руку. Та тряслась.
— Они же тоже мои дети.
Лицо Азазэ было твёрдым как железо:
— Но они — лишь двое твоих детей, и они вне твоей досягаемости. Трик слушается только тебя, Осуин. Ты — единственный из тех, кого я знаю, кто может шлифовать линзы, чтобы Джеси могла видеть. Дэва зовёт тебя «Папой». И…
Во внезапно накрывшей причалы тишине прозвенел голос мальчика:
— Осуин, ты от нас уходишь?
Плечи Осуина поникли. Он оглянулся на корабль, где ждали остальные его дети:
— Нет. Всё хорошо, Нэйтэн. Я сейчас приду.
Азазэ взяла его за руку:
— Прости меня, мальчик мой.
— У них есть мой идиот Джаят, или, по крайней мере, у Нори он есть! — проскрежетала с корабля Тахар. — Они даже такой удачи не заслуживают!
Она выглядела разгневанной, и говорила под стать, но под её глазами были влажные полосы.
«Я зря теряю время», — подумала я, когда Осуин вернулся к работе. «Мне нужен Луво».
Он стоял на причале вместе с Розторн и Мёрртайдом. На корабли зашло достаточно беженцев, и они решили, что пора творить магию. Розторн сплетала и завязывала узлами пеньковые волокна. Она использовала заклинания, чтобы укрепить верёвки и паруса кораблей. Мёрртайд шептал над цепочками с камнями водной магии: нефритом, жемчугом, бериллом и аквамарином. Они были слишком заняты, чтобы замечать что-либо ещё, в том числе меня.