Пленительные наслаждения
Шрифт:
— Но благодарная трещотка, — засмеялась Габби. — Одна я ни за что не одолела полковника Гастингса. У вас талант водить за нос мужчин.
— Ну хватит, — отмахнулась леди Сильвия, — пора идти на ленч! — И прогнала Габби вместе с собаками из гостиной. Квил задумчиво смотрел на огонь в камине. Леди Сильвия явно что-то замышляет. Когда она объявила, что не станет их сопровождать, ему показалось, что она подмигнула ему с заговорщическим видом.
Кучер Дьюлендов повез их по адресу, названному Габби. От Сент-Джеймс-сквер
— О Боже, — неуверенно произнесла Габби. — Это так отличается от того, к чему привык Кази.
— Вы что, жили в огромном дворце?
— Да, — кивнула Габби. — В ее голосе не было и тени смущения. — Отец испытывал особое пристрастие к роскоши. Это одна из причин, по которой миссионерские неудобства сделались для него непереносимыми.
— Могу себе вообразить, — сухо ответил Квил. Миссис Мэлбрайт оказалась добродушной, хлопотливой женщиной, весом превосходившей Кази по меньшей мере на два десятка фунтов.
Квил сразу понял, почему Габби с отцом так оберегали принца от восшествия на трон. Невысокий индийский мальчик с ласковыми черными глазами выглядел скорее на восемь, нежели на четырнадцать лет. Он бочком вошел в комнату — плавно, как пугливый олень, ступающий на открытый выгон, внимательно оглядев каждое лицо, а затем, бросив взгляды по углам комнаты.
Так было, пока он не увидел Габби. Он бросился к ней и легонько ухватил за платье.
— Габби, расскажи мне сказку! — попросил он, словно видел ее этим утром. Она взяла его лицо в ладони.
— Конечно, я расскажу тебе сказку, но прежде — манеры!
Кази улыбнулся. От этой робкой улыбки разрывалось сердце. Сложив ладони, он слегка поклонился и что-то сказал на своем языке, а затем:
— Здравствуй, Габби. Я рад тебя видеть.
— Нет-нет, сейчас мы в Англии, — поправила его миссис Мэлбрайт.
Он смутился на секунду, затем отошел назад и снова поклонился.
— Здравствуйте, сударыня. Я… я… я… — Габби серьезно кивнула и сделала реверанс.
— Здравствуйте, мистер Кази-Рао. Приятно познакомиться.
Формула приветствия была доведена до конца. Лицо мальчика прояснилось.
— Теперь расскажи мне сказку, Габби. Пожалуйста, ну пожалуйста!
Габби с извиняющимся видом взглянула на миссис Мэлбрайт и Квила.
— Вы не будете против, если я расскажу Кази короткую сказку?
Миссис Мэлбрайт засияла.
— Кази часто вспоминал о ваших сказках, мисс. Он их ужасно любит. — Габби вместе с Кази уютно устроилась на диване.
— Это произошло много-много лет назад, во времена китайских императоров, которых не застали ни твой дедушка, ни прадедушка. Жил да был маленький мышонок. Звали его Джузи…
Квил улыбнулся уголком рта и расслабился, впервые за день. Но миссис Мэлбрайт не могла позволить гостю сидеть просто так и слушать детские сказки. Она решила развлечь его разговором.
— Кази очень любит тушеный чернослив, — важно изрекла она. — Можно сказать, обожает. Я готовлю его ежедневно. И сливы из моего палисадника ему тоже нравятся,
— Вы показывали мальчику Лондон? — вяло спросил Квил. По правде говоря, ему больше хотелось узнать, что произошло с Джузи, забредшим на опасную территорию — большой императорский трон.
— О, что вы! — замахала руками миссис Мэлбрайт. — Кази не может находиться среди незнакомых людей. Он такой нервный. Я с трудом вытаскиваю его погулять на задний двор, хотя у нас высокие стены.
— Может, ему понравилась бы пантомима?
— Нет, он не пойдет, это точно. — Миссис Мэлбрайт была сейчас похожа на большую медведицу, опекающую своего тонкого, как веретено, детеныша. — Кази хорошо чувствует себя только здесь, со мной. Он боится, что придут плохие люди и его заберут. За пределами дома для него нет жизни.
Мышонок тем временем совершал чудеса героизма, раскачиваясь на перьях, украшающих парадную шляпу императора.
— Как успехи в чистописании?
— Лучше. Только «J» еще остается корявым. — Миссис Мэлбрайт, шлепая тапочками, отправилась за образцами почерка Кази. Возвратилась она как раз к триумфальному финалу сказки.
— И с того дня Джузи стал лучшим другом императора. Мышонок спал в специальной кроватке, выкованной из золота и украшенной жемчугом. А день он проводил на плече императора, всегда готовый уговорить его не вступать в войну по подсказкам глупых советников. Джузи знал, что война — страшное зло, и пока он помогал императору править, страны жили в мире. Это было самое счастливое время за всю историю Китая, и оно надолго запомнилось людям.
Кази остался доволен.
— Хорошо бы Джузи был моим другом, — вздохнул он и оглядел комнату. — А ты не знаешь, куда подевалась моя лучшая подруга? Ее нет в этом доме.
Габби не сразу сообразила, о ком он говорит.
— Ты имеешь в виду Фебу? — Кази кивнул:
— Фебу. — В голосе его звучало удовлетворение.
— Она тоже про тебя спрашивала. Я на днях привезу ее сюда — конечно, с разрешения миссис Мэлбрайт.
— А Феба не может привезти с собой мышонка Джузи?
— Может быть, миссис Мэлбрайт разрешит тебе завести белую мышку.
Миссис Мэлбрайт как раз спешила обратно с тетрадкой Кази. Они задержались еще на полчаса, рассматривая его почерк и лакомясь изумительными имбирными пряниками.
У Квила было достаточно времени для размышлений.
Почему его тетушка не поехала вместе с ними? Чтобы позволить ему всласть нацеловаться? Но он и не собирался этого делать. Габби была невестой Питера и ею останется.
На обратном пути Габби что-то лопотала о миссис Мэлбрайт и Кази. Квил не заметил, чтобы она жаждала с ним целоваться, и, очевидно, даже не подозревала о его муках, тогда как он все время вспоминал, как держал ее в объятиях, покорную, трепещущую, открывавшую с легким вздохом губы. Что в ней было такого, что она вновь вызывает в нем жажду?