Пленница владыки Эйрхельма
Шрифт:
Тихая угроза заставила тейра виновато склониться. Одно неверное слово, – и король прикажет лишить и его, и Калеба голов. Мысль привезти девушку в крепость Четырёх Ветров оказалась не такой верной, как представлялась Эрвину.
– Боюсь, у нас не было выбора, мой этар, – ответил тейр. – Добраться до крепости Четырёх Ветров было быстрее, чем до замка Зимней Звезды. Эйрин требовалась помощь, и мы решили не терять времени.
Элоран молчал так долго, что смутная тревога кольнула Эрвина. Сделалось так тихо, что тейр слышал треск факелов и собственное дыхание. В зале становилось прохладнее,
В зал проскользнула согбенная фигура лекаря. Он пересёк помещение и, склонившись к уху правителя, что-то быстро зашептал. Элоран нахмурился, вслушиваясь в слова лекаря, и с облегчением вздохнул:
– Хвала богам! – крикнул король, поднялся с места и, забыв про тэйров, бросился к двери.
Укрытая мехом Иоланта лежала возле камина. Глаза были закрыты, с полуоткрытых сухих губ срывалось ровное дыхание. Огонь отбрасывал на бледное лицо оранжевые отблески. Элоран в нерешительности замер возле двери. На мгновение он забыл и про Кархалл, и про церсерийцев, и даже про драконов. Иоланта была здесь, и она была жива. Больше ничего не имело значения.
– Ты уверен, что с ней все будет в порядке? – негромко спросил король, чуть наклонившись к лекарю.
– Мой этар, эйрин перенесла сильное волнение. Но, видят боги, от этого ещё никто не умирал, – прошептал в ответ тот. – Потрясение и усталость вызвали горячку, но эйрин скоро придёт в себя. Пара дней спокойствия, – и она окончательно поправится.
– Пусть будет так, – сказал Элоран то ли лекарю, то ли себе, и, глубоко вздохнув, шагнул к невесте.
Пушистые ресницы дрогнули. Словно почувствовав присутствие Элорана, Иоланта открыла глаза.
– Мой этар, – едва слышно прошептала она и слабо улыбнулась.
Опустившись рядом на лежанку, Элоран крепко обнял невесту и, зарывшись носом в спутанные волосы, мысленно поблагодарил богов за её спасение. Он не верил в их существование, но сейчас как никогда был близок к тому, чтобы принести в жертву белого быка, как это делали его суеверные предки.
Иоланта доверчиво, как ребёнок, вцепилась в него и расплакалась.
– Драконы напали на нас, – сбивчиво бормотала она. Элоран едва понимал её слова. – Они… они полностью разрушили Кархалл. Они безжалостно убивали наших людей. Я ничего не могла сделать. Если бы не Йорен, я… меня…
Слова потонули в всхлипах. Эйрин трясло от горечи и воспоминаний. Король инстинктивно завернул её в шкуры, медленно раскачиваясь в разные стороны, словно убаюкивая. Мысли о напрасно загубленных жизнях людей отозвались болью в его сердце. Он не осуждал невесту. Наоборот, был бесконечно рад, что ей удалось спастись. Но гнев закипал в нём подобно смоле в котлах на крепостной стене. Кто-то предал его. Из-за этого пострадали безвинные люди.
– Все, Иоланта, все закончилось, – сказал он.
Что-то в его голосе заставило эйрин поднять голову и пытливо заглянуть ему в лицо. Красивые суровые черты Элорана казались сейчас холодными, будто высеченными из камня. Он смотрел на огонь, и в голубых глазах отражались языки пламени.
– Что-то не так? – шмыгнув носом, нахмурилась Иоланта. Она уже видела подобное выражение на лице своего жениха, и прекрасно понимала, что ничем хорошим это не закончится.
– Драконы прибыли в Кархалл по моей просьбе. Мы заключили с ними мир, чтобы выбить с авелонской земли церсерийцев. Я отправил тебе письмо, чтобы ты достойно их встретила. Но вместо этого ты приказала своим людям атаковать Алазара и его воинов. Я искал с ними дружбы для нашего народа. А вместо этого получил нож в спину.
Холод ужаса разлился по спине эйрин. На секунду ей показалось, что сердце перестало биться. Вцепившись в руку Элорана, она заглянула ему в глаза, будто пытаясь прочитать его мысли.
– Никогда, слышишь, этар? Я никогда бы не предала тебя. Драконы напали на нас, подобно зверям. Нам ничего не оставалось, кроме как защищаться.
– Я не обвиняю тебя, Иоланта, – хмуро отозвался Элоран и погладил невесту по щеке. – Но кто-то предал меня. И теперь нам грозит война с драконами. Авелон не сможет выстоять против двух врагов.
– Клянусь богами, Элоран! Я не знала! Никто не передавал мне письма.
Элоран выпустил невесту из рук и поднялся. Он нежно любил её, но сейчас не мог смотреть на эйрин. Победа над церсерийцами была так близка. Теперь же все могло пойти прахом. Стоило бы объясниться и принести извинения перед Алазаром. И хорошо, если королю удастся уладить конфликт до того момента, как драконы сравняют с землей его страну. И если владыка Эйрхельма выдвинет свои условия, то придётся исполнить его волю любой ценой.
– Ты отправишься в Алерану вместе с Калебом, – наконец произнёс Элоран. – Там сейчас самое безопасное место. Здесь останется Эрвин.
– А ты? – спросила Иоланта, чувствуя, как живот скручивает от тревоги. От дурного предчувствия разболелась голова, но она не обращала внимания на это.
– А я отправлюсь в Кархалл, – устало выдохнул Элоран и оставил эйрин одну.
***
Ему снились далёкие берега родного Эйрхельма и стены замка Хрогварда. Солнечный свет отражался от золотых остроконечных крыш замков и рассыпался мириадами искр, и голубые мозаичные храмы богине Эйры и бога Хельма казались сапфировыми статуэтками, созданными искусной рукой мастера. Тёплый ветер, пропитанный цветочными ароматами и морской солью, трепал рыжие волосы владыки драконов.
Здесь было хорошо. Отгороженный от всего мира Ледяной Грядой, Эйрхельм был настоящим бриллиантом – ярким, чистым и удивительно прекрасным. Земля драконов была изобильна и щедра к своим жителям, но всё же она не могла дать всего. Алазар мечтал расширить пределы своего небольшого королевства, выйти за границы Гряды и дать простор своему народу.
А потом он внезапно услышал ласковый голос матери, зовущей его и братьев. Их всего было трое: Варлок, Алазар и Рольх. Их мать, дар-эйрин Тиарэль, была родом из людских земель Эль-Ниара. В своё время их отец, этар Эйрхельма, Драгвард привёз девушку, почти девочку, которую нашёл на улицах захваченного драконами города. Несмотря на её происхождение, – родители Тиарэль были простолюдинами – Драгвард дал девочке лучшее образование. А потом, пленённый её красотой и умом, женился на ней.