Пленница
Шрифт:
— Твоего отчима, — уточнила Тара. Но Тилу охватил гнев.
— Джаррет, как же вы допускаете, чтобы она жила в болотах и лесах, подвергаясь опасности?
— А разве я могу помешать ей?
— Но вы должны…
— Тила, — прервала ее Тара. — Мэри отказалась жить с нами. Я умоляла ее согласиться, и Джаррет тоже, как, кстати, и Джеймс. Ее жизнь тяжела и полна лишений. Но Мэри привыкла к ней и считает ее такой же полноценной, как и мы свою.
— Но… — снова начала Тила.
— Хватит! Я не имею права навязывать ей мой образ жизни! — взорвался Джаррет.
Но Тила не понимала, что зашла
— А что, если солдаты победят? Что, если воинов убьют, а женщин и детей увезут на запад? Что вы будете делать тогда? Неужели вы позволите ей умереть?
— Тила, для некоторых образ жизни — это сама жизнь, — быстро вмешалась Тара. Только увидев выражение ее глаз, девушка замолчала.
Но было уже поздно. Джаррет вскочил, бросив салфетку на стол, однако задержался у ее стула.
— Не беспокойтесь, мисс Уоррен. Пока я дышу, ни одному члену моей семьи ничто не угрожает. Но я не намерен навязывать свои взгляды мачехе или брату. И я не могу воевать за Джеймса. Каждый человек ведет свою войну.
Он вышел. Тила жалобно посмотрела на Тару.
— Извини. Я не имела на это права, но очень удивилась, узнав, что его мачеха живет в джунглях… Тара покачала головой и чуть улыбнулась:
— Все будет хорошо. Джаррет ужасно страдает, тревожась за мачеху. Он боготворит Мэри, как и я. Джеймс и Джаррет умоляли ее после смерти Наоми переехать в Симаррон, но она так же горячо просила позволить ей остаться со своим народом и идти на юг.
— Какая она? — Тила знала, что вопрос прозвучал глупо, ибо у них с Джеймсом нет будущего и им следует держаться подальше друг от друга. Ему это удалось. Но она ничего не могла поделать с собой.
— Мэри? — Тара задумалась. — Она очень хорошая: щедрая, отдает всю себя без остатка. Сильная, умная. — Тара улыбнулась. — Видишь, каких сыновей она вырастила.
— А Наоми, какая она была? Тара на мгновение замялась.
— Каждый мужчина счел бы ее красавицей. Она стала частью Джеймса, его жизнью, она понимала его народ. Он не просто желал ее, а глубоко любил. Тила…
Девушка улыбнулась и встала.
— Не нужно, пожалуйста. Ничего не нужно говорить мне и жалеть тоже. Я взрослая и отвечаю за свои поступки. Ты очень добра и так горячо переживаешь за всех, кто тебя окружает. Не переживай из-за меня.
— Тила…
Но та, сделав вид, что не слышит, поспешила на крыльцо. Она подставила лицо ветру и обхватила руками колонну. Девушке казалось, будто ее бросили в ад. Да, они замечательные люди, но ей больно находиться рядом с ними. Тила полюбила эти края, закаты, жару, взмывающих в небо экзотических птиц… но ей нет места в этой жизни. Она покинет все это, но бежать придется быстро и долго, иначе ее вновь силой вернут домой. Разве что удастся перехитрить солдат.
— О Боже! — прошептала вслух Тила, прижав руки к вискам. И тут она услышала сзади скрип кресла-качалки. Обернувшись, девушка увидела Джаррета, залилась румянцем и опустила голову. Он встал и, подойдя к Тиле, приподнял ее подбородок.
— Если я жесток и нетерпелив, — мягко сказал он, — то это не намеренно.
Отпрянув, она пожала плечами:
— Вы не жестоки. И, как я уже сказала Таре, вам незачем беспокоиться за меня. Я вовсе не такая хрупкая. Все, что произошло здесь,
Тилу удивило, что Джаррет улыбается, словно его позабавили. Усевшись на крыльцо, он прислонился спиной к колонне.
— Вы вовсе не кажетесь хрупкой. — Она приподняла бровь, и Джаррет улыбнулся еще шире. — И в этом, моя дорогая мисс Уоррен, заключается стоящая передо мной дилемма. Ради брата я готов заботиться о вашей безопасности. Ради брата, который, с одной стороны, страстно желает вас, а с другой — раньше самого Майкла Уоррена подтолкнул бы вас к браку с Джоном Харрингтоном, чтобы удалить из этих опасных мест. Что же касается хрупкости, то этого в вас нет! Напротив, именно ваша непреклонная воля, решительность и, конечно же, изысканная красота привлекли моего брата, сделали его одержимым.
— Значит, и вы подтолкнули бы меня к браку с Джоном Харрингтоном? — с горечью спросила Тила.
— Возможно…
— Если вы сердитесь…
— Я не сержусь, скорее испытываю чувство вины. Я привез вас сюда, не представляя себе, что все так сложится между вами. Как бы мне хотелось, чтобы здесь вы нашли свое счастье!
Типа улыбнулась:
— Вы рассердились на меня, поскольку я не понимала, что Мэри должна жить своей жизнью, и были правы. Мне следовало усвоить это скорее, чем кому бы то ни было. Люди должны жить той жизнью, которую избрали. Я не жалею о том, что произошло, каким бы мрачным ни было мое будущее. Да, я ни о чем не жалею.
Джаррет пристально посмотрел на нее:
— Джим Джонсон действительно привез сообщение от Мэри, но он видел и Джеймса. Ее сердце замерло.
— Да?
— Джеймс на совете с Оцеолой, Филиппом, Джампером, Маканопи и другими. Он жив и здоров.
— Но он на пути у солдат.
— Джеймс здоров, Тила, и способен позаботиться о себе. Она кивнула:
— Благодарю вас.
— Вам следует немного поспать.
Еще раз поблагодарив его, она пошла в дом. Джеймс, конечно же, знал, что Джим Джонсон направляется в Симаррон. И ничего ей не передал! Ему нечего ей сказать, он уже все сказал раньше.
Тила заснула очень поздно и спала плохо. Разбудил ее громкий стук в дверь. Встревоженная Тара звала ее:
— Тила, проснись! Быстрее!
Тила бросилась к двери и, распахнув ее, увидела бледную Тару.
— Джеймс?.. — в ужасе прошептала Тила.
— Нет-нет! Это… Майкл Уоррен. Он приехал за тобой. С Джеймсом ничего не случилось! Тила испытала неимоверное облегчение, но вдруг все почернело, и она упала в обморок.
Она очнулась в постели. Рядом стояла обеспокоенная Тара.
— Ты только дыши глубже. Я что-нибудь сделаю, если Джаррет не поможет. Я… я застрелю его. Тебе не придется ехать с ним…
— Тара! — Тила села и откинула назад волосы, преодолевая слабость. — Прошу тебя! Я не боюсь Майкла Уоррена. Просто я испытала такое облегчение… Увидев тебя, я ужасно испугалась. За Джеймса.
— Уоррен приехал за тобой. Его перевели в только что построенный и сильно укрепленный форт. Вместе с ним туда направляются Тайлер Аргоси и доктор Брэндейс, так что уверена, тебе ничто не угрожает. Однако уезжать нет необходимости, наверняка можно что-то придумать…