Пленники Уэст

Малиновская Майя Игоревна

Алик оживился.

— Я согласен.

Через час Алик сидел в гостиной Тома и ел настоящий ананас.

— Нравиться? — спросил Том.

Алик кивнул.

— Если ты сыт, пошли, прогуляемся, — предложил Том.

Они прошли мимо стоянки с катерами, выбрались через кустарник на лужайку с высокой травой. Том сел, Алик устроился рядом.

Было еще утро и не жарко. Том лег на траву. Алик последовал его примеру. Здесь действительно было замечательно. Шум ветра, океан, трава скрывала его целиком. Алик посмотрел в небо. Хотелось действительно обо всем забыть в этом раю. Нет. Не обо всем он хотел забыть. Эл выжила. Эта мысль грела душу жарче солнца. Она выжила. В нем вспыхнуло много надежд. Он словно вырвался из блужданий

во мраке, вышел на свет.

— Хочешь помочь Эл? — спросил Том, словно мысли его прочел.

— Конечно! — Алик приподнялся.

— Лежи. Сейчас никуда бежать не надо, — засмеялся Том. — Ей богу, Алик, я всегда считал тебя самым серьезным и взрослым в вашей компании. А сейчас вижу, что ты мальчишка мальчишкой.

— Я и сам не понимаю, что со мной. Верно, раньше я лучше собой владел.

— Уж не после Плутона ли произошла эта перемена?

— Да. После Плутона. Я вел себя как…

— Ну-у. Вот только не начинай снова грызть себя.

— Не могу. Не могу.

— Может, ты и наделал серьезных ошибок, но исправил ли хоть одну?

— Я пытался, и буду пытаться.

— Похвально, — вздохнул Том.

— Вы сказали, что я могу помочь. Знаете как?

— Для этого нам нужно серьезно поговорить, а я не знаю, как начать этот разговор.

— Если это ради Эл и ее экипажа, я готов.

— А ты сможешь искренне и без страха ответить на некоторые мои вопросы?

— Я постараюсь.

— Тогда вопрос первый. Когда тебя завербовала Служба Времени?

Алик опешил. Сел и уставился на Тома. Вот так поворот. Откуда он знает? Эл сказала? Но тогда он знал бы. Когда?

— Испугался? — спросил Том. — Не бойся, никто о нашем разговоре не узнает.

— Узнают, — резко сказал Алик.

— Думаешь, следят, — Том беззаботно лежал в траве и грыз стебелек, словно они вели непринужденную беседу. — Ты лежишь в мертвой зоне, а на воротнике твоей одежды экран. Это Эл придумала. Она у нас известный конспиратор. Под этой травкой есть слой с глушителями всех частот. Так что не бойся, не увидят и не услышат.

— Есть и другие способы, — сказал Алик.

— Ты про доктора Бернц, с ее особыми способностями? Так ведь мысли она не читает. Не захочешь — не расскажешь. Я хочу помочь тебе выпутаться, и не только тебе, но и Эл, и Дмитрию. Начнем с того, что ты ни в чем не виноват. Так, когда тебе предложили сотрудничество?

— Меня вынудили.

— Это произошло на Плутоне?

— Почему вы спрашиваете? Какое отношение вы имеете к этому?

— Я это делаю ради Эл. Устроит такой ответ?

— Да что вы можете? Зачем вам влезать?

— Сделать я могу немного, но помочь советом готов. Я же историк и такая загадочная координата как время — не последняя в моей специальности.

Алик усмехнулся.

— Ты не ответил на вопрос. Если не хочешь говорить — принуждать не могу. Ты запутался и запутаешься еще больше, если тебя не направить в нужное русло. — Алик упрямо молчал. — Ну настроишь ты устройство. Доберетесь вы до приборов. Только вот, где окажетесь в итоге?

— Да с чего вы взяли, что я собираюсь так поступить? — стал отпираться Алик.

— Рассел сказал.

— Курк?! Вам?!

— Удивлен? Инспектор знает, откуда вы, я знаю, Ставинский знает, твое начальство — где здесь тайна?

— Какую цель вы преследуете? — Алик готов был отбиваться до последнего. Том возбудил в нем сильное подозрение. Алик не знал, куда ему деваться. — Хороша прогулка. Вы шантажировать меня пришли? Не выйдет.

— Перестань. Ты знаешь, что значит для меня Эл. Ты и Дмитрий мне тоже не чужие. Успокойся. Мне нужны твои ответы, чтобы помочь. Мы не можем вытащить Эл с Уэст, но здесь ей тоже нужна помощь. К ее возвращению все должно быть готово, чтобы вы могли сбежать в любой момент. Если ты готов участвовать, отвечай на вопросы.

— Хорошо, — Алик снова лег. Ему не хотелось смотреть в глаза Тому. — Меня завербовали на Земле.

Я только оправился после шока, как мне пригрозили арестом. Формально это и был арест. Они сказали, что знают про мои отношения с Эл, что она мутант и ловко скрывает это, а я сообщник. Я упирался, как мог. Они могли бы исследовать мою память, но врачи запретили. До конца было неясно, что со мной случилось, поэтому мои мозги оставили в покое. Я не знаю, кто сообщил им, что Эл из прошлого. Возможно, про меня им было известно, а вот Димка, кажется чист. Меня таскали на допросы целый месяц. Все, что они вытрясли из меня, было не существенно.

— Как тебе удалось? Там хорошие мастера. Это ведь была не Служба Времени, а служба безопасности планеты.

— Вы и это знаете. Да. Есть одно правило — говорить правду. Эл часто пользовалась им. Я тоже решил попробовать. Я не лгал, отвечать на вопросы можно по-разному. Мне хватило хладнокровия держать себя в руках. Меня спасли головные боли, после шока, они бывали часто. Так что беседы длились не больше часа, потом меня оставляли в покое, и я успевал все вспомнить и обдумать. Я понял, что у меня получилось, когда Эл утвердили в звании капитана. Я понял, что обыграл их. Я не стал свидетелем, но я попался на другом. Как последний дурак. Однажды меня навестила Светлана Бернц. Она извинилась за инцидент на Плутоне, мы мило побеседовали. Тогда я почувствовал, что ей что-то надо от меня. Я так и спросил. Она рассказала мне про стычку с Эл, про ее угрозу. Она сказала, что от Ставинского знает, что Эл из прошлого. В определенный момент я допустил ошибку, она запутала меня, и я подтвердил слова Ставинского. Я понял свой провал. Вот теперь я готов был к настоящему аресту. Но Светлана не выдала меня, напротив, облагодетельствовала. Она предложила мне попробовать попасть в Службу Времени. Я же штурман. Она убедила меня, что моя квалификация и знания помогут, что в космос меня не пустят, пока я не пройду реабилитацию, что это время можно использовать с пользой. Я сомневался до того момента, пока она не поведала мне, что сделала открытие. Она связала аномалии, происходящие с Эл, со скачками во времени. Она говорила как врач. Убедительно. Очень. И я ей поверил. Я тогда искал для себя любую зацепку, чтобы доказать себе, что Эл — не мутант, не подмена. Я не поверил Эл, как поверили мои друзья, и оказался предателем. Чем больше я общался с доктором Бернц, тем больше она вытаскивала из меня. На своей шкуре я понял, как скатываются по наклонной плоскости. Я действительно смог понять механизм переброски. Математически это можно описать довольно легко. Она подогрела мое любопытство и мои устремления тем, что этим я помогу Эл. Это была ловушка. Через полгода я случайно встретился с инспектором Донованом, напарником Курка. От него-то я и узнал истинные мотивы. На руках у Бернц оказалась такая информация, что она могла завалить Эл в любой момент. Вот тогда я и стал готовить побег. Я добился перевода в отдел, где Светлана меня не достанет. Я уже не исследователь, я патрульный. Я на себе испытал переброску и знаю, как она работает. Может, я мыслю плоско, и меня вычислили, если даже вы завели такой разговор, но один шанс у нас все-таки будет. Грех им не воспользоваться.

Том усмехнулся.

— А потом что? — спросил он.

— Я еще не думал. Видно будет, когда выберемся отсюда.

— Не жалко? Вот так все бросить?

— Вы что, остаться предлагаете? — удивился Алик.

Том выплюнул истерзанную травинку и сорвал новый стебелек.

— Хочешь, я за пять минут развею тень твоих страданий? А? Поэтично сказал…

— Развейте, если можете, — хмуро сказал Алик.

— Тогда, начнем сначала.

— Опять.

— Опять, — Том согнул одну ногу в колене, закинул на нее другую, и стал говорить, беззаботным казалось бы тоном. — Ты полетел к ней на Плутон полный надежд. На возвращение домой, конечно. Но ты встретил другую Эл. Возможно, даже видел приступ, какие у нее были.